– Нету у меня больше, – немедленно подбежал смертоносец. – Все кладовки пустые! Столько пленных почти две недели кормил!
– Если он не выдаст тебе все необходимое, – пообещал Найл, глядя в темные глаза паука. Я разрешу тебе звать его не «господин управитель», а «раскоряка серая».
У Назии губы растянулись в широченную восторженную улыбку. Тройлек от подобной угрозы на миг остолбенел – разум пауков иногда от неожиданности пробивает нечто похожее на паралич. Однако, спустя пару минут он пришел в себя и жалобно взмолился:
– Тогда всему дворцу несколько дней придется есть только копченое мясо!
– Ничего, – кивнул правитель, – копченое мясо, это очень вкусно.
– Но не в таком ведь количестве! У слуг изжога начнется, они от работы отлынивать начнут.
– Хорошо, – смилостивилась Назия, – Я поменяю на ваше мясо свежую рыбу. Будете есть то и другое по очереди. Сейчас, пришлю моряков.
Она спокойным, широким шагом направилась к кораблю – высокая, широкоплечая. Густые рыжие кудри отливали на солнце темной бронзой.
– Интересно, она тоже «лохматая»? – внезапно поинтересовался Найл.
– Не совсем, – дипломатично ответил паук. Просто она не следит за своими волосами. Не расчесывает, не укладывает, не стрижет, не собирает в прическу.
– Да, – Найл вспомнил, что и сам никогда не занимался ничем подобным. Скажи, Тройлек, а что по- твоему означает: «вонючий, лохматый и потасканный пустынный дикарь»?
Правитель не произносил этой дурацкой фразы, а просто воссоздал обидный мысленный образ.
– Служанка будет наказана, – лаконично ответил смертоносец.
– Опять «наказана», – покачал головой правитель. Интересно, за что?
– Стирая вашу тунику, она использовала мыло, вываренное из опарышей и плохо ее прополоскала. Однако согласитесь, Посланник, она никак не могла предположить, что подобную одежду будет носить властитель ее страны. Так, – погладил подбородок Найл. – А чем тебе не нравится моя одежда?
– Мне она нравится! – Смертоносец аж присел в почтительном приветствии. Я вообще не знаю, зачем нужна одежда и ограничиваюсь только предохранительной пластиной от ос. Но среди двуногих так много предрассудков! Многие считают, будто одежда нужна не только для сохранения тепла или защиты от солнца, но и для украшения. Что ее желательно менять не тогда, когда она рассыпается на нитки, а просто время от времени.
Тройлек выжидательно замолчал.
– Продолжай, продолжай, – кивнул правитель.
– Ваша туника ничем не отличается от одежды слуг или моряков. На складках она протерлась до дыр и не поддается ремонту из-за ветхости. Не знающий вас бродяга, мой господин, может принять вас за раба какого-нибудь нищего обывателя, донашивающего одежду своего хозяина.
– Но она мне нравится, Тройлек! Мне в этой тунике привычно, легко и свободно. Я прошел в ней тысячи миль!
– Это очень хорошо заметно, – аккуратно подбирая слова, согласился смертоносец.
– Угу, – согласие Тройлека подействовало на правителя куда более отрезвляюще, нежели возможные возражения. Так. «Вонючий» – понятно. «Поношенный» – ясно. Остался «лохматый»…
– Когда вы последний раз расчесывали свои прекрасные волосы, мой господин?
– Спасибо, можешь не продолжать, – остановил смертоносца правитель.
Последний раз он причесывался неделю назад, после купания в озере. Пятерней.
– Господин управитель, мы можем идти.
Морячка привела с собой два десятка моряков, за спинами которых висели большие плетеные корзин. Тройлек, увидев эти вместительные сосуды, сразу загрустил.
– Назия, – повернулся к ней правитель, – тебе нравится моя туника?
– Очень, – нахально улыбнулась морячка. На свежем ветре вам будет в ней весьма прохладно.
Однако первую мысль надсмотрщицы Найл все-таки уловил: будь он ее моряком, получил бы новую одежду еще пару месяцев назад.
Как ни льстило Назии внимание Посланника Богини, но заботы о кораблях занимали ее куда сильнее. По прибытии во дворец она вместе с главным слугой Тройлека, получившем необходимые распоряжения, сразу устремилась в подвал получать припасы и сдавать рыбу. Проводив ее взглядом, Найл повернулся к пауку и спросил:
– А как по-твоему должен выглядеть Смертоносец-Повелитель в облике человека?
– Встречая подданных и гостей как Смертоносец-Повелитель, вы должны быть в личных, непохожих на чужие, доспехах, с поножами, в шлеме. С крепким мечом на случай неожиданностей, но с парадным, не боевым. Все атрибуты обязательно с личным гербом, символом власти и силы, – четко и конкретно ответил смертоносец на конкретный вопрос.
– Да, – неожиданно вспомнил правитель. Трофейные доспехи моим девчатам груди натирают. Нужно попросить Демона Света изготовить точно такие же, но с выемками впереди.
– Керамические панцири будут не такие прочные, как стальные, – предупредил паук.
– Тебе, Тройлек, груди никогда не натирало. А то бы ты не спорил.
– Я прикажу слугам передать ему ваше поручение, Посланник.
– Благодарю тебя, Тройлек, – кивнул Найл. – А теперь я готов рискнуть и довериться твоим суждениям, смертоносец. Переодень меня так, как, по-твоему, я должен выглядеть.
– А подстричь и помыться? – уточнил паук.
– До отплытия кораблей осталось еще часа три, – решительно махнул рукой правитель. Посмотрим, во что превратишь меня за это время. Поступай, как считаешь нужным.
В первую очередь паук увел Найла мыться. Только на этот раз дело ограничилось не просто обливанием из кувшина или купанием в реке – две служанки, обнажив правителя, долго и тщательно оттирали его тело мягкими губками, время от времени взбивая на них белую пену с помощью двух зеленых, пахнущих персиками брусков. Отмыв, Посланника умаслили какой-то густой тягучей слизью янтарного цвета с убийственным мускусным запахом. Правда, не всего – служанки удостоили своими ласками только ступни, подмышки и пах. «Нефритовый стержень» отреагировал на их старания вполне естественным образом. Девушки, глядя на его могучий рост, весело перемигивались, но в слух шутить не рискнули… Затем за Посланника взялся суетливый низкорослый толстячок.
– Вы заколку носить желаете? – первым делом спросил он, расчесывая волосы частым гребнем.
– Зачем?
– Правильно, господин, – согласился толстяк. Красота мужчины не в погремушках. Тем более, надевать шлем она мешает, царапается, иногда про нее забывают. Морока одна. Значит, коротко желаете?
– Это как? – не понял Найл.
– Не очень, естественно. Короткие волосы под шлемом колются, чешутся. Все сделаем в аккурат, как нужно.
Толстяк зашуршал широкими подпружиненными резаками. Впервые в жизни Посланника холодная сталь отделяла его волосы от головы.
После стрижки правителя еще раз умыли – теперь просто ополоснув теплой водой. В заключение быстро промакнули махровым полотенцем, после чего служанки поднесли новую тунику.
Это была не обычная в городе полоска материи с прорезью для головы, которую одевали на голое тело, после чего подпоясывались, прижимая ткань к телу. Изобретательные северяне придумали для своих властителей гораздо более хитрое и сложное одеяние: туника напоминала большой мешок с отверстиями для головы и рук.
Над плечами он оказался шире, и ткань загибалась на руки, предохраняя плечи от солнца. На вороте и по подолу шла бордовая зубчатая вышивка, поперек груди от плеча до плеча тянулись две черные полосы в два пальца шириной. Бордовая вышивка шла и по мягким ремешкам новых сандалий на деревянной подошве, но подбитых толстой кожей. На груди, животе и подоле туники имелись по два отделанных мягкой кожаной нашивкой мешочка.
– Это карманы, – объяснил Тройлек. – В те, что на животе прячут руки от холода или ветра, в те, которые на подоле, них кладут мелкие предметы, которые нужно иметь при себе, а в те, которые на груди не
