Обычно, когда девушка говорит, что ей нечего надеть, это не имеет ничего общего с объективной реальностью.
Так что мне нечего надеть, фигурально выражаясь.
В моем гардеробе есть следующие предметы женского туалета:
— одна пара кроссовок, дырявых;
— одна пара ботинок «Катерпиллар», на последнем издыхании;
— одна пара джинсов «Левис», в прошлом собственность Ники;
— одна обтягивающая футболка и один свитер, также принадлежавшие когда-то Ники;
— несколько выбеленных солнцем тряпок, которые в прошлом были одеждой;
— три черных рубашки поло, великодушно предоставленных мне в «Лейзи Дейзи», на каждой вышита маленькая улыбающаяся маргаритка примерно на высоте левой груди, они подходят только для работы;
— две пары черных джинсов, также с работы, но, к счастью, без маргариток, улыбающихся или каких-либо еще;
— одно розовое платье — думаю, описывать его нет нужды.
Первый раз за последние пару лет у меня наконец появились деньги, и я решила возобновить знакомство с соблазнами Оксфорд-стрит.
Блеск высокой моды был мне не по карману, но среди элегантных бутиков притаилось достаточно дешевых магазинчиков. Мусорная мода. Обожаю. Моя теория состоит в том, что, если ты не можешь позволить себе самое лучшее, нужно обратиться к противоположному концу шкалы — «фаст-фуду» моды.
В качестве самооправдания я все-таки пробежалась по паре распродаж, поболталась по первому этажу «Селфрйджа», посмотрела сумки и косметику.
Лощеные продавцы-консультанты всегда вызывают у меня благоговейный страх. Один вид шикарных девиц, которые с уверенной элегантностью игнорируют меня, заставляет меня бежать прочь, выкинув из головы модные одеяния.
Вместо этого я отправилась туда, где на пакетах нет логотипов и где у меня не развивается комплекс неполноценности, и принялась радостно копаться в корзинах с уцененными товарами, пока не обнаружила, случайно взглянув на часы, что вот уже десять минут, как мне полагается быть на работе.
На всех парах я помчалась в «Дейзи». кидаясь наперерез пролетавшим мимо такси, в надежде, что они успеют все же затормозить. В конце концов с сорокаминутным опозданием, роняя пакеты, я ввалилась в двери и окаменела от ужаса, увидев знакомые фигуры, устроившиеся за одним из столиков в ресторане.
Саймон и мама.
Какого черта они здесь делают?
Она сидели бок о бок на угловом диванчике и таинственно шептались. Строят козни, ясно. Наверное, разузнали, что я здесь работаю, и устроили засаду. Могу представить фальшивое изумление, когда они «случайно» заметят меня за стойкой бара.
К счастью, они увлеченно беседовали, и мое драматическое появление осталось без внимания. Порывшись в пакетах, я быстро нацепила новые очки — фальшивый «Рейбан», шапку-ушанку, приобретенную для ночных бдений, и намазалась новой помадой цвета фуксии, которую купила в припадке безумия. За последние два года я встречалась с мамой только раз. До этого я три года божилась, что в университетах у студентов нет каникул. Она всегда говорила, что из-за на птах редких встреч она скоро забудет, как я выгляжу, так, может, мой грим обманет ее? Не уверена, но попробовать стоит.
— А я и не ждала тебя сегодня, — саркастически заметила Дот, когда я скользнула за стойку, сбивчиво извиняясь за опоздание. — Шапка и помада могут быть новым писком моды… полагаю… но темные очки? В баре?
— Это все новый цвет стен, — сказала я. — Так слепит глаза, что у меня голова раскалывается.
— Это твоя помада слепит глаза. Хотя теперь мы сможем использовать тебя вместо аварийного освещения, если опять отрубят электричество. Недавно строитель просверлил главный кабель.
— Да ты что? Он жив?
— Ему повезло, что он был в резиновых сапогах, учитывая, что другой неумеха в то же время устроил потоп. А так он отделался небольшими ожогами и приобрел панковскую прическу. Может, тебе стоит одолжить ему свою шапку, чтобы скрыть следы катастрофы, — задумалась она. — Хотя не уверена, что он согласится.
Я показала ей язык, окончательно подтвердив этим, что спятила.
— Я, конечно, просил вносить предложения по усовершенствованию рабочей одежды…
Я смущенно повернулась на звук знакомого смеющегося голоса и столкнулась лицом к лицу с Эдди.
— Аннабел? — Он приподнял мои темные очки и заглянул под них. — Это ты?!
— Конечно, это я, — сварливо ответила я — смущение заставило меня защищаться.
— Ты выглядишь… необычно, — тактично заметил он.
— Она самоутверждается, — хихикнула Дот.
— Она утверждает четко и ясно, что у нее полностью отсутствует чувство прекрасного. — крикнул Сильвия с противоположного конца стойки.
— Ну, не знаю, — протянул Эдди, пристально разглядывая уши моей шапки. — Я всегда восхищался людьми, которые отказываются быть рабами моды.
Он дурачится.
Не улыбается, но его выдают глаза.
Да нет, рот тоже смеется, просто он старается скрыть это, но губы подрагивают.
— «Где взяла ты эту шляпу, где взяла ты эту шляпу!», — хором затянули Дот и Сильвия, обнявшись за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону.
Да уж, мое желание остаться незамеченной привлекло ко мне еще больше внимания, чем обычно.
— Я прячусь, — зашипела я на них.
— От чего? — спросил Эдди.
— Это не что, а кто.
— Хорошо, тогда от кого?
— От него.
Я украдкой показала на Саймона, который теперь в одиночестве сидел у стойки. Не знаю, куда делась мама, возможно, отправилась в очередное легендарное туалетное путешествие. Или превратилась в летучую мышь и выпорхнула в окно.
— Кто он?
— Ошибка.
— А, понятно. У меня тоже такие есть. Хочешь, помогу тебе от него избавиться?
— А ты можешь?
— Разумеется. Если ты снимешь эту дурацкую шапку.
Эдди подошел к Саймону который безуспешно пытался отвлечь внимание Сильвии от симпатичного молодого байкера и заставить его обслужить себя. Через несколько минут я, к своему потрясению, увидела, что Саймон уходит, даже не посмотрев в мою сторону.
— Большое спасибо. — Я улыбнулась Эдди, сняла шапку и поправила растрепавшиеся волосы. — Чуть не изжарилась!
— Нет проблем, — пожал плечами он.
— Но ради бога, как тебе удалось заставить его уйти так быстро и так тихо?
— Очень просто. — Эдди обезоруживающе улыбнулся мне. — Я сказал, что ты влюблена в него по уши. но стесняешься признаться. Поэтому старомодные. ненавязчивые ухаживания — это именно то, что заставит тебя вылезти из раковины и упасть в его объятия.
Я смотрела на него с отвисшей челюстью, и он наконец расхохотался.
— Думаю, он поспешил в «Тиффани». чтобы успеть до закрытия. — В глазах у него плясали озорные
