– Попробуйте для начала свои силы на Камчатке, — посоветовал Новограбленов. — Испытайте свое уменье, выносливость в местных, как говорится, условиях. Это, пожалуй, самый колоритный полуостров на земном шаре и, кстати, без единой дороги. Я только что вернулся из ботанической поездки вокруг Ключевского вулкана. Трудное, но поучительное путешествие. — Учитель встал и протянул небольшой, старинной работы топорик с рукояткой, прикрепленной ремнями. — В Ключах старик Чудин подарил. По бытующему там преданию, это первый железный топор, появившийся на Камчатке на смену каменным. Когда ительмены увидали, как он легко входил в ствол лиственницы, то пришли в ужас и в страхе шептали: 'Наш лес сгнил!'…
– У меня есть деловое предложение, — подумав, заключил Новограбленов. — Я уже несколько лет не бывал на Аваче. Давайте проведем туда экскурсию. Подберите группу товарищей и в ближайшие дни двинемся. Как смотрите?
– Безусловно, согласен — ответил Глеб. — Из наших демобилизованных Василий Барболин пойдет, он железную дорогу через Камчатку проектирует, ему это полезно, — улыбнулся Глеб. — Наверное, Вера Шантина…
– Вера, конечно. Моя ученица, смелая и выносливая девушка. Остановимся на четверых. Заходите вместе и договоримся детально. Со своей стороны я добьюсь, чтобы поход был включен в план работы краеведческого общества.
ГЛАВА 3. УМНЫЙ В ГОРУ НЕ ПОЙДЕТ…
АВАЧИНСКАЯ сопка вместе с Козельской и Корякской образуют гигантский вулканический 'трезубец'. Шириной он чуть не в сотню километров, а высота каждой 'зубца' приближается к трем километрам. Вокруг — тундра и лес. Охотничья тропа, по которой шли из Петропавловска экскурсанты, то кружила в зарослях кустарника, то тянулась аллейкой посреди залитого светом березняка. Потерявшись в болоте, она вновь выбегала на косогор. Сахарная голова Авачи сверкала совсем рядом, но до нее по прямой тридцать километров. К подножью подошли только к концу дня. Под ногами заскрипела растертая в порошок серая пемза. Громадные голые поля, пересеченные коричневыми полосами камней — вулканических бомб и потоками остывшей лавы, протянулись на десятки километров, спускаясь местами в океан. И все же среди этого царства мертвого камня нет-нет встречалась крошечная рощица искривленных березок, жимолости и кедрового стланника.
– Вот тут, пожалуй, и разобьем лагерь, — остановился' около такого оазиса с журчащей речушкой Новограбленов. Прокопий Трифонович с тревогой поглядывал на окутанную тучей вершину Корякской сопки — самой северной и самой высокой среди трех вулканов. — Коряка шапку надела — жди непогоды, — заметил он.
– Ну что же, отсюда полюбуемся вулканом и то неплохо, — возразил Василий Барболин. — На Урале говорят: 'Умный В гору не пойдет, умный гору обойдет'…
Все рассмеялись.
– Это нас не касается, мы — пскобские, — отозвался Глеб.
– Предлагаю варить уху! — крикнула Вера. Она возилась у ручья со свежим, только что пойманным, точнее заколотым гольцом.
– Лучше по-псковски зажарим, — предложил Глеб. Вбив около костра два заостренных колышка, он насадил на них в виде перекладины распластанную тушку рыбы. — Таким методом мы все что угодно готовили в походах. Условие ставилось жесткое — никакой посуды.
– Свежекопченая юкола, — говорила Вера, уплетая зажаренного менее чем за полчаса гольца. — Вкусно!
Внизу смеркалось, а вершина Авачи, обложенная языками ледников, пылала костром в лучах невидимого солнца.
– Красиво! — загляделась девушка.
– Но пока бесполезно, — добавил Новограбленов. — А жаль. На Камчатке полтораста вулканов, из них три десятка действующих. Какая колоссальная энергия пропадает. В 1923 году мне посчастливилось участвовать вместе с Владимиром Клавдиевичем Арсеньевым в обследовании кратера этой сопки. Вместе с нами делал восхождение и первый председатель Камчатского губревкома товарищ Савченко… Картина, помню. Дышать нечем, бьют фонтаны горячей воды с паром, громадные камни пышут огнем. Ну, сейчас, думаешь, фыркнет древнеримский бог Вулкан, рассердившись на наше невежливое вторжение, — и поминай как звали. 'Если бы отвести это тепло в Петропавловск, бухту можно согреть, — заметил Арсеньев'. 'Рациональнее на месте в электрическую энергию перерабатывать, а уж потом ее куда угодно отведешь', — возразил ему Савченко. Подключился и я к разговору. Словом, на дне кратера действующего вулкана открылась конференция по использованию вулканического тепла…
– А ведь, в самом деле, — помолчав, продолжал свою мысль Новограбленов, — природа, несколько обидев Камчатку солнцем, словно нарочно наставила повсюду в ней эти 'печки', только надо уметь ими обогреваться. Пока же все подземное тепло вылетает, так сказать, в трубу. Если подсчитать калории, которые выделяют наши вулканы, то на Камчатке климат окажется не хуже кавказского… Впрочем, я вижу, что за лекцией несколько поотстал в насущных вопросах. Глеб Леонтьевич, вы не можете поджарить еще одного гольца замечательным псковским способом. Правда, когда я учился в Томском университете, мой товарищ отрекомендовал его 'томским'…
Назавтра вышли чуть свет. Местность с каждым часом менялась. Уже далеко позади остались березняки и буйные заросли кедрового стланника, исчезли рощицы. Перед глазами — голое лавовое плато. Когда-то это был поток раскаленной густой массы, а сейчас — нагромождение каменные глыб серовато- зеленого цвета. Вверх тянулся крутой базальтовый гребень, упиравшийся в ледник.
Вдруг в лицо пахнуло резким запахом сероводорода.
– Фумарола, — отметил Новограбленов. — Трещина с выходом газа или пара.
В самом деле, неподалеку, у острого пика, прижалось небольшое газовое облачко. Оно казалось совсем легким, почти прозрачным.
К обеду следопыты достигли высоты двух тысяч метров. Первым шел Новограбленов. Ощупывая ледорубом каждую пядь, он осторожно обходил трещины, ненадежные камни и осыпи. За ним двигался Василий Барболин, затем Вера. Замыкал Глеб.
– Часам к пяти вечера будем на вершине, — заявил Василий.
Прокопий Трифонович в ответ показал ледорубом на Корякскую сопку, вокруг которой со вчерашнего дня кружился клубок туч. Сегодня он словно раскручивался, захватывая разрозненные мелкие облачки, становясь с каждым оборотом массивнее, плотнее и приближаясь к Аваче. Вскоре пошел снег, поднялся ветер, завьюжило, закрутило…
Непогода застала группу всего в пятистах метрах от кратера. Но дальше — ни шагу. Палатку натягивали под ураганным ветром на леднике. Площадка крошечная, а рядом сброс. Привязались ремнями
