– У меня не имеется того, что нужно маркизе.
Мари, не веря своим ушам, смотрела на сестру:
– Но ведь тебе нет двадцати, ты красива и, к счастью, не такая огромная, как я.
– Не будь дурой, Мари! Что маркиза проверяла у тебя? – нетерпеливо спросила Симона.
– Ты хочешь сказать, что… – Она осеклась.
– Да, я кувыркалась на сеновале с Клеманом. И очень тебя прошу, никому не говори об зтом. Ты уедешь, а мне здесь жить, и если он на мне не женится… – Симона гневно топнула ногой: – Какой же я была дурой. Думать не хочется о том, что сама все испортила…
Мари молчала. Ей надо была осознать услышанное. Такого она никак не ожидала. Симона всегда казалась серьезной и задумчивой девушкой. Невозможно было поверить в то, что она способна водить шашни с кем-то из деревни.
Девушки отошли от дома и двинулись по дорожке, ведущей к амбару.
– Когда будешь в Париже, смотри, не соверши моей ошибки. Подумай, прежде чем лечь с кем-то в постель, иначе окажешься здесь быстрее, чем тебе хотелось бы.
Симона вскинула руку, указывая на ворота амбара, к которым прислонился какой-то человек.
– Боже, да это Леон! – вырвалось у Мари. – Что он здесь делает?
– Наверное, пришел с тобой попрощаться, – предположила Симона и повернулась, чтобы уйти. – Не забудь, сестричка, что я тебе сказала.
– Не оставляй меня одну! Я не хочу оказаться с ним наедине, – в панике прошептала Мари.
– Придется тебе через это пройти. В конце концов, ты достаточно долго водила его за нос.
– Что я делала?!
– Ты меня поняла.
С этими словами Симона пошла обратно к дому, в то время как Мари медленно приближалась к амбару.
Леон молча распахнул дверь, и Мари с щемящим сердцем проследовала внутрь. Амбар всегда был убежищем от любопытных глаз, но сегодня такое уединение было совершенно некстати. Мари решила сразу взять быка за рога, прежде чем он загонит ее в угол.
– Леон, вот неожиданность! – воскликнула она подчеркнуто радостно и лучезарно улыбнулась ему: – У меня новости. Я просто сгораю от нетерпения рассказать их тебе!
– Знаю я твои новости, маркиза-то квартирует в доме моих родителей. – Голос юноши звучал холодно.
– Значит, тебе уже известно, что я еду в Париж? – спросила девушка, затаив дыхание.
Он кивнул.
– И это мне не нравится. Мы ведь решили, что я поговорю с родителями, как только соберем урожай.
Мысли Мари метались по кругу, опережая друг друга. Без сомнений, Леон был красивым парнем, к тому же единственным сыном самых богатых крестьян деревни. Достойная партия, как когда-то решила Мари. Но это было до того, как появилась возможность поехать в Париж! И вот теперь именно Леон стал препятствием на ее пути к лучшей жизни.
– Леон, все это было не более чем мечты, – попыталась оправдаться Мари. – Твои родители никогда не дали бы согласия на наш брак. У меня нет приданого. Кроме того, сестры должны выйти замуж раньше меня, я ведь младшая. Мы просто мечтали, вот и все.
– Мы не только мечтали, Мари. Мы целовались, ласкали друг друга, обнимались, мы…
– Замолчи, Леон. Это все в прошлом.
Воспоминания подобного рода были последним, в чем она в данный момент нуждалась.
– Для тебя, может быть, и в прошлом, но не для меня. Мари! – Леон быстро шагнул к ней и обнял.
Прежде чем она сумела этому воспротивиться, губы юноши прижались к ее губам, даря хорошо знакомое волшебство. Он целовал ее до тех пор, пока Мари тихо не застонала. Ее руки обвили шею Леона, и она ответила на его поцелуй с такой же страстью, какая горела в нем.
Тяжело дыша, Леон поднял голову:
– И для тебя это тоже не в прошлом. Мари.
Девушка пыталась мыслить трезво, но ее тело желало этих прикосновений. Тем не менее она знала, что сдаваться нельзя. В голове звучали слова маркизы и предостережения сестры. Мари не могла упустить свой шанс из-за мимолетного приступа безумия. К тому же, судя по выражению лица маркизы, утром она вполне может снова удостовериться в девственности выбранной ею крестьянки.
Мари попыталась выскользнуть из объятий Леона, но он не отпускал ее.
– Леон, я не могу. Пойми же!
Нежное выражение на его лице сменилось злостью:
– Это я должен понять тебя?! Ты уже столько времени морочишь мне голову! Вообразила будто что-то из себя представляешь, а ты всего лишь дочь бедняка, не забывай об этом!
Глаза Мари сузились. Она так глубоко вонзила ногти в его руки, что юноша наконец отпустил ее.
– И все же дочка бедняка была достаточно хороша для тебя, чтобы проводить с ней время.
Леон зло рассмеялся:
– Ты, наверное, хотела сказать «терять с ней время»?
– Леон, этот разговор ни к чему не ведет. Прощай. Желаю тебе счастья.
Она хотела проскользнуть мимо, но юноша преградил ей дорогу.
– О нет, моя милая Мари, так просто ты от меня не отделаешься!
Голос его прозвучал угрожающе, и Мари попыталась подавить охватившую ее панику. Леон был ненамного крупнее, но, несмотря на это, она не смогла бы тягаться с ним силой.
– Только тронь меня, и я натравлю на тебя отца и братьев! – прошипела она, одновременно расправляя плечи, чтобы убедить юношу в своей решимости.
– Кошечка показывает коготки! – рассмеялся он. – Могу поспорить, твой отец и братья и пальцем не пошевелят, что бы я с тобой ни сделал.
Девушка нахмурилась:
– Что это значит?
– А это значит, что твой отец занял у моего столько денег, что еще детям твоих детей придется выплачивать эти долги. Никто из твоего рода не отважится поднять на меня руку. – Леон немного помолчал, а потом сказал: – А теперь раздевайся, довольно уворачиваться.
Мари чувствовала себя так, словно ее окатили ледяной водой. Она смотрела на Леона невидящим взглядом. Ее мечты о лучшей жизни таяли, как снег на солнце.
– Ты ведь никогда не собирался на мне жениться, – глухо произнесла она.
– А ты думала, что единственная, кто играет в подобные игры? – усмехнулся юноша. – Я не люблю повторять дважды. Раздевайся или я сам сорву с тебя твои лохмотья!
Дрожащими пальцами Мари начала возиться с тесемками рубашки. Она молила всех святых, кого только могла вспомнить, о спасении. Когда ее одежда уже валялась на полу, Леон вплотную подошел к ней и погладил ее бедра:
– А ты еще красивее, чем я представлял.
Он обхватил ладонями ее груди, большими пальцами поглаживая соски, пока они не напряглись, а потом наклонился. Его влажные горячие губы прильнули к правой груди, в то время как пальцы ласкали левую.
Мари закусила нижнюю губу. Она чувствовала, как слабеют ее колени, но старалась не поддаться этому чувству.
Свободная рука Леона скользнула по ее животу и остановилась между бедер.
– Пожалуйста, – прошептала Мари, – пожалуйста, Леон…
– Что пожалуйста? – глухо спросил он.
– Пожалуйста, отпусти меня, – слезы застилали ей глаза. Леон поднял голову и заглянул ей в лицо, не переставая ласкать.
Мари выдержала его взгляд, хотя понимала, что больше не в силах сопротивляться. Вскрикнув, она почувствовала, как ее ноги подкашиваются, и она бы упала на Леона, не успей он вовремя удержать ее.
