Дабы не уличалъ меня и симъ ты прахомъ. Взгляни на гробы ты, на пепелъ ихъ взгляни! Усердiе мое къ теб? явятъ они. 225 Но пользуетъ ли мн? такое ув?ренье? Во град? вижу я, вн? града подозр?нье! Увы! суровыя смягчились небеса, И камни тронулись, и дикiе л?са; Все, все въ дубрав? сей, ахъ! все преобразилось! 230 Лишь сердце для меня твое не умягчилось! Жесточе ты древесъ, жесточе твердыхъ горъ? Сумбека длитъ еще коварный разговоръ: Увы, любезный Князь! войдемъ во градски ст?ны, Не бойся хитрости, не бойся ты изм?ны. 235 Тебя корона тамъ, любовь и скипетръ ждутъ; Взаимный миръ съ Москвой въ теб? Казанцы чтутъ; За в?рность я теб? Ордынцовъ отв?чаю…. Но ты задумался, я р?чь мою скончаю. Моей преданности стыдиться я должна!… 240 Взрыдала, и пошла, стенаючи она. Потоки слезъ проливъ казалась удаленна, Какъ роза н?жная росою окропленна; Прiятны Грацiи т?снились вкругъ нея, И прелести припавъ ц?луютъ сл?дъ ея; 245 Прiятности кругомъ лица ея летали, Они лобзаньями слезъ токи изщитали. Какой бы челов?къ, какой бы строгiй богъ, Ея заразами разтрогаться не могъ? Сумбека кинула взоръ н?жный ко Алею, 250 Пошла…. и Царь Алей стремится въ сл?дъ за нею! Алциною Астолфъ обманутъ тако былъ, Алей уже едва Россiю не забылъ; Коль в?ра, мысль его отъ страсти отзывала, Любовь и слабостямъ похвальный видъ давала, 255 Онъ чаялъ, покоривъ съ Сумбекою Казань, Прислать изъ ней въ Москву съ присягой вскор? дань, Мятежныя сердца Ордынцовъ успокоить, Ихъ наглость обуздать, всеобщiй миръ устроить. Сей чаемый предлогъ его къ Сумбек? влекъ, 260 Обманы царствуютъ! въ ихъ вол? челов?къ! Любовь, которая тогда надъ нимъ летала, Сумбекинымъ его невольникомъ щитала. Такъ часто обладать собою льстимся мы, Когда во власть беретъ у насъ любовь умы. 265 Притворно воздыхать Сумбека продолжала, Скрывалась, но любовь Цареву умножала. Вскричалъ онъ, видящiй взведенныхъ прелесть глазъ, Увы! я быть могу еще обманутъ разъ; Но сл?дую теб?!… Т? р?чи излетали, 270 Во книгу в?чности они внесенны стали, И должно было впредь исполнитися имъ: Невинность во слезахъ пошла во сл?дъ за нимъ. Сумбека хитростью напасть запечатл?ла, Которая Царю во ср?тенье лет?ла. 275 Лишь выступилъ Алей дубравы изъ границъ, Идущаго Царя встр?чаетъ ликъ д?вицъ; Подобно Грацiямъ блистая красотами, Ко граду путь он? усыпали цв?тами. Ут?хи, прелести, т?снятся вкругъ его, 280 Берутъ оружiе съ усм?шкой у него, Благуханiемъ одежду оросили, И гимны свойственны случаямъ возгласили; В?нцы сплетающа соблазность изъ цв?товъ, Къ Алею подступивъ, подъемлетъ свой покровъ, 285 Снимая шлемъ съ Царя, главу его в?нчаетъ, И мечь его укравъ, цв?ты ему вручаетъ; Коварство робкое прiемля см?лый видъ, Отъемлетъ у него копье и лукъ и щитъ. Казалася любовь въ Героя превращенна; 290 А храбрость Царская посл?днихъ силъ лишенна. Тогда крылатая въ Казань паритъ молва, Недремлюща во в?къ, скора, быстра, жива; Молва Алеево прибытiе в?щаетъ, Съ Москвой взаимный миръ Казанцамъ об?щаетъ. 295 Прiятная судьба Казани смутной льститъ, Которую сулилъ Цариц? ихъ Сеитъ. Златая встр?тила Сумбеку колесница, Съ Алеемъ въ торжеств? возс?ла въ ней Царица; Народъ въ восторг? зритъ съ высокихъ градскихъ ст?нъ, 300 Идущаго Царя во произвольный пл?нъ. Чье имя страхъ Ордамъ недавно наводило, Пришествiе того спокойстомъ граду льстило. О тигр?, жителей который устрашалъ, На пажитяхъ стада пасомы похищалъ, 305 Съ такимъ веселiемъ граждане разсуждаютъ, Когда его въ ц?пяхъ по граду провождаютъ. Сп?шаща обр?сти сокровищи и честь, Является Царю въ лиц? вельможей лесть; Зящитникомъ Орды Алея называетъ, 310 И слезы радостны ласкаясь проливаетъ; Им?я въ разум? о выгодахъ мечты, Къ подножiю его разсыпала цв?ты.
