Поэзия Латинской Америки

Со мною две тени вечно,
два предка — моим эскортом.

Копье — костяной наконечник,
тамтамы из кожи твердой:
это мой предок черный.

Кружевной воротник тарелкой,
в серых доспехах тело:
это мой предок белый.

Африка троп неторных
и глухо гудящих гонгов…
— Я умираю!
(Шепчет мой предок черный.)

В бронзе кайманов реки,
над кокосом зелень рассвета…
— Изнемогаю!
(Шепчет мой белый предок.)

О парус горького ветра
над кострами галер золоченых!..
— Я умираю!
(Шепчет мой предок черный.)

О нежная шея нагая
в петле стеклянного ожерелья…
— Изнемогаю!
(Шепчет мой белый предок.)

О солнце чистой чеканки —
тропическая корона;
о светлой луны скольженье
над обезьяной сонной!

И сколько галер и бригов!
И сколько же, сколько негров!
Тростник сверкает, как бритва,
и бич взвивается мерно.
И слезы, и крови сгустки,
набухшие веки и вены,
и утром на сердце пусто,
и ночью ты снова пленный,
и глотка исходит криком —
в затишье удар по нервам.
О сколько галер и бригов!
И сколько негров!

Со мною две тени вечно,
два предка — моим эскортом.

Дон Федерико вскрикнул,
Факундо застыл в молчанье;
и оба шагают гордо
и грезят ночами.

Вы оба во мне.
— Федерико!
Факундо! Вам подружиться просто,
со мной вы связаны кровно.
Вздохнули. Стоят — огромны.
Вы ровня — силой и ростом,
над вами звездная россыпь;
вы ровня — силой и ростом,
черной и белой тоски объятья,
вы силой и ростом братья.
Поют, и мечтают, и плачут вместе.
Мечта, и слезы, и песня.
И слезы и песня.
И песня!

Моя родина кажется сахарной Перевод И. Эренбурга

Моя родина кажется сахарной,
но сколько горечи в ней!
Моя родина кажется сахарной,
она из зеленого бархата,