Я умру под парижским дождемв день, наверно, припомненный мною.Я умру — и вот так же, ручьем,весь четверг будет лить за стеною.Как сегодня, в четверг, — когда ноюткости рук и в оконный проеммне в последнем сиротстве моемвиден путь, где я шел стороною.Умер Сесар Вальехо. До гробабили все его, били со злобой,а ведь он им не сделал вреда,и свидетели — нищие крохи,кости рук, четвергов череда,одиночество, дождь и дороги…
Гитара под звук ладоней
Перевод А. Гелескула
Здесь, между намии сумраком нашим,возьми себя за руку с верой и болью,концы нашей жизни мы наскоро свяжеми ужин поделим — и смерти дадим ее долю.Иди же со мною,останься со мною во имя мое, дорогая,взяв на руки сердце, шагни в это пламя ночное,и скользнем в тишину, от себя на носках убегая.Останься со мной и с собою — да, и с собою, —и нас поведет мостовая,шагающих в ногу, навстречу шагов разнобоючеканить шаги расставанья.О темные души, пока, наконец, просветимся!Пока не вернемся!..Пока не вернемся — простимся.Что мне ружья, послушай, —какое мне дело до ружей,если пуля в концеименною печатью мне станет!Что мне ружья — и что тебе пули,если вкус твоих губ, как дымок револьвера, растает!Да, красивая, этой же ночьютяжесть нашей звезды испытаем руками незрячих,а потом, я прошу тебя, очень,спой немного — и вместе заплачем!И этой же ночью движением слитным, бесследным, —твоя беззаветность с моею тревожностью рядом, —уйдем от себя, неразлучно…Пока не ослепнем!Пока не заплачемнад нашим последним возвратом!Сюда, в эту ночь,приведи себя — нежно, за руку,мы ужин поделим — и смерти дадим ее долю,И что-нибудь спой —окажи мне такую услугу, —под наигрыш сердца в ладонь ударяя ладонью…Пока до другого свиданья! Пока возвратимся!Пока!.. И еще раз — пока!..И пока не расстались — простимся
Париж, октябрь 1936
Перевод А. Гелескула
Я здесь единственное в мире, что уходит —от этих лавок, от парадных и передних,моих поступков и штанов моих последних,