обложенный белесым налетом язык издали немой крик. Угол заполнился будто бы извивающимися тенями, сражающимися друг с другом, как змеи в мешке. Потом выпученные глаза и оскаленные зубы рванулись в комнату. Искаженное тело, татуированное лишем, виднелось на фоне окна, голые плечи унизывал бисер капель дождя и пота. Его слабая тень танцевала на полу, поглощенная более темной формой, прицепившейся к спине.
— Будь начеку! — окликнула Джейм резко. — Если он закроет глаза….
Желтый блеск потух. Дождинки забрызгали пол. По ним пронеслась плоская тень мастера Гильдии — свободная. Убийца вслепую мчался прямо на закрытую дверь, еще чуть-чуть, и он проскользнет под ней. Но в последний момент нервы подвели его. Он взглянул — и с проклятием врезался в панель, отлетев назад в руки преследователя.
Раздались звуки борьбы — дерущиеся, сцепившись, катались по полу, осыпая друг друга ударами. Бренвир подхватила знамя Эрулан, сорвав его с кресла, Жур покатился с гобелена как раз за секунду до того, как кресло рассыпалось на кусочки. Ругательства наемника сменились воплем боли. Один его глаз налился кровью, затем и другой заплыл красной лужицей, глазницы переполнились, струйки побежали по впалым щекам, отмечая путь по невидимому овалу кровавыми слезами.
— Что происходит? — дернулась Бренвир.
— Отрава оторвал ему веки.
— Во имя Порога, кто такой Отрава?
Шум внезапно прекратился. Среди обломков кресла кто-то хрипел, задыхаясь, потом резко вскрикнул. Под корчащимся лицом появилась малиновая линия, быстро описав полукруг у ключицы. Хлынула кровь, залив грудь. Еще один надрез над правым соском, затем над левым.
Пальцы Бренвир впились в плечо Джейм.
— Что?..
— Он добился контроля над рукой убийцы и действует его ножом из лиша. Узор из ран называется
Ловким ударом Отрава отсек правую ноздрю наемника. А ведь мерзавец наслаждается. Но он остановится, если она попросит.
Убийца выплюнул зуб с куском десны. Заезженный демоном за два дня, он все равно обречен, что бы она ни сказала. Левая ноздря….
— Может стать только хуже, — сказала она, слыша правду в своем голосе, но зная, насколько истина может ввести в заблуждение. — Говори, пока еще в состоянии.
Желтые зубы обнажились в щербатом оскале. Параллельные разрезы отметили выпирающие ребра, — Отрава продолжал небрежно набрасывать детали анатомии, будто орудуя обмакнутой в красное кистью. В воздухе медленно возникал жилистый торс, липкий от крови.
— Режь поглубже, — процедила Бренвир.
Убийца выхаркнул брань. Надрез на боку вильнул в сторону, завернув в паховую складку.
— Сука! Дерьмовая красноглазая шлюха… Хочешь услышать о том, как я полоснул по одному белому горлышку?
— Да, — ответила Джейм, протягивая руку назад, чтобы остановить порыв Бренвир. Пальцы ее сомкнулись на холодной ладони Эрулан.
— Ррррааах… Они с малявкой вошли как раз тогда, когда мы добрались до матроны. «Эрулан, Тьери, бегите!» — взвизгнула старая ведьма, — половина мозгов на полу, а она еще квакает. Они прочь. Я за ними. Потерял обеих в чертовом лабиринте, а потом снова столкнулся с одной на галерее. «Бренвир! — звала она. — Бренвир!» Это ты, красноглазка, да? Припозднилась ты, хе… но все-таки примчалась слишком быстро для меня, я не успел заставить ее рассказать, куда она запихнула вторую крошку. Это должно было быть двойное убийство…
— И?
Отрава никогда не останавливается. Левый бок, косой спуск…
— Я сказал остальным, что прикончил обеих девок. «Контракт исполнен», — сказал я. Снимите с меня этот ад, уберите, уберите…
Голос наемника вдруг стал очень молодым, полным неприкрытого ужаса. Поработал ли Отрава и над его мозгом, распоров швы памяти, как разрезал плоть?
«Тень, ты будешь беззащитна перед тенью». Я чувствую, что то проклятие попало в цель, я тону в нем. Нужно удирать, к черту контракт. Тридцать четыре года я ждал, что оно нагонит меня, поднимался по лестнице Гильдии, и видел во сне красные глаза. Все выше ранг, все больше татуировок, и ничто не разоблачало меня. А потом это собачье дерьмо Иштар прислал мне весть: маленькая спрятанная сучка жила многие годы после нашего набега. Годы! Он сказал, что сообщит Большому Мастеру о моей лжи и тогда с меня сорвут ранги и татуировки, все раскроется, если я не сделаю то, что он хочет: украду Книгу (мне — стать вором!) и убью мерзкую девчонку.
— Значит, я не подпадаю под условия первого контракта?
Вопрос вернул его в настоящее.
— Глупая корова. Если тупость в крови, это неизлечимо, скольких ни убей. Я сказал Большому Мастеру, что хочу вернуться туда, где начинал, — моя очередь возглавить кровопролитие. И мой выбор цели. Пусть мелюзга похищает книги, убивает девчонку и всех красноглазых тварей, сколько бы их ни нашли. Нет нужды еще раз встречаться с проклинающей шлюхой, нет нужды…
— Но ты встретился, — сказала Бренвир. — Ты, сын облезлой свиньи, кто заплатил тебе за смерть Эрулан?
Он снова знал, где он и кто перед ним. Отрава едва успел остановить рванувшееся тело. Джейм в одно мгновение оказалась перед матроной, на ходу выхватив Костяной Нож. Убийца застыл в дюйме от острия, напряженный, как собака на натянувшейся цепи, все его внимание сосредоточилось на Бренвир.
— Хочешь проклясть меня, да? — плюнул он, обдав Джейм кровавыми брызгами. — Тридцать четыре года наступаешь мне на пятки, ты разрушаешь все, мешаешь мне, следующему Большому Мастеру! Я что, должен пачкать руки твоей дрянной кровью? Ты обязана была стать кормом щенков, но они провалились. Я не хочу!
Он дернулся вперед, извиваясь, пытаясь освободиться. Раны открыли свои багровые губы. От ключиц до паха мускулы загноились от прикосновений Отравы, обернувшего тело, как мокрая бумага, в которую мясник заворачивает тушу. Черные завитки кишок вывалились наружу, ноги путались в этом клубке, разрывая его, распространяя вонь фекалий. Теперь — невероятно — убийца стоял на коленях, схватившись за живот, словно пытаясь запихнуть обратно содержимое, но потроха яростно сопротивлялись. Потом лопнули бедерные артерии. Наемник повалился, на лице его застыло неверие. По красному морю на полу дважды пробежала рябь — столько раз стукнуло сердце, и поверхность лужи стала гладкой, она лишь медленно растекалась.
Из зловонной ямы живота вместе с паром поднялась тень, сгусток воздуха, повисший над телом, смутно видимый в сером свете. Отрава поднял глаза. В их серебряной глубине Джейм увидела отражение своего бледного лица, лица соучастника. Девушка перевела взгляд на кровавые останки, лежащие у ее ног.
— «Тень, ты будешь беззащитна перед тенью», — дрожащим голосом повторила она. — Прекрасно, это подействовало.
Бренвир издала хриплый, полузадушенный звук и в следующую секунду оттолкнула Джейм, ударом ноги распахнув дверь. Айва и Железный Шип отступили, когда она слепо пронеслась мимо них, прижав портрет Эрулан к груди.
Конечно, двое кендаров ждали на почтительном расстоянии, чтобы до их ушей случайно не долетели семейные секреты, но не настолько далеко, чтобы не услышать поднявшегося рева. Они торопливо вошли, вероятно ожидая увидеть на полу превратившуюся в фарш Джейм. Вместо этого там обнаружился незнакомец — целый, но основательно выпотрошенный.
