Маска бога

глубже и глубже, туда, к холодному залу, к знаменам обесчещенных мертвых…

Зола поймала девушку за ворот:

— Нет… еще.

Джейм обнаружила, что тянется вперед, вырываясь из чужих рук, и перед глазами лишь молочно- белое ничто. У самого края…

Она в смятении попятилась (сколько тут падать? сто футов? тысячу?), перекинула ноги через стену, вовнутрь, и наступила на свой мешок. Книга переместилась под ее весом. Девушка пошатнулась, нечаянно взмахнув Костяным Ножом, — Зола быстро отступила. Посох певицы вскинулся, как для обороны. За ее спиной тут же вырос Отрава — тянущийся сгусток тумана с ледяными глазами.

— Нет! — вскрикнула Джейм.

Мерлог и демон застыли, последний чуть-чуть не окутал руку первой. Можно было бы сказать, что Зола даже задержала дыхание — если бы она вообще дышала.

«Пусть он забирает ее, — подумала Джейм. — Позволю ему». Рассыпающаяся мертвая тварь, уже наполовину затянутая тенями, — как мерлог может быть кем-то, кроме смертельного врага? Вспомнились шуршащие покойники замка в Гиблых Землях. Кто из друзей детства набросился на нее из-за обвалившихся стен, чей мозг покрылся пенной плесенью, чьи гнилые зубы погрузились в ее руку?

«Зараза мерлога чуть не убила тебя однажды», — сказала Зола.

…Бурлящая чернота инфекции под кожей, в крови, лихорадочная, незаслуженная…

Кто она такая, чтобы судить Золу строже, чем Отраву?

— Отпусти ее, — приказала Джейм. — Слышишь? Немедленно.

Отрава, может, и не был согласен, но по крайней мере повиновался, отступил, растворился в тумане, и лишь эхо прошептало: «…твой погребальный костер, леди…»

Зола оперлась на посох, капюшон скрывал ее осунувшееся лицо. У смертной женщины такой разворот — падение — плеч означал бы жуткую усталость.

— Что бы он ни намеревался со мной сделать… может, было бы только милосердием. И это тоже.

Джейм заметила, что все еще сжимает Костяной Нож, который чуть не пронзил Золу — случайно ли? Чертовой штуковине уже приходилось убивать будто бы случайно. Она всегда была и всегда будет жадной до смерти.

— Проклятие, — взорвалась девушка, — как я могу пережить Парадокс Чести, заваленная вещами, которые не могу контролировать?

Зола медленно распрямилась:

— Какие… вещи?

— Эта, — протянула Джейм Нож. — И эта.

Пинок подтолкнул заплечную суму к певице. Зола отогнула тряпичный покров концом посоха и уставилась на содержимое.

— Да хранят нас предки. Носить с собой такое, как… смену белья. — Она резко вскинула взор, свет ворвался во впалые ямы глазниц, блеснул на замутненных смертью глазах. — А третий объект Силы… Плащ из Гадючьих Кож?

— В последний раз я его видела уползающим обратно в Дом Мастера. Ему, кажется, не слишком понравилась моя компания.

— Да, — Зола говорила будто сама с собой. — И не должна была. Мерцающий никогда не любил Изрыгающего… охраняющий… против разрушителя. Смотри. Это опасно. Без Плаща двое остальных означают серьезное нарушение равновесия. Нож… сам по себе достаточно плох, но Книга!.. Ты, конечно, не знаешь, как ее читать… но если она попадет в дурные руки…

Джейм отвернулась. Жалкое создание назвало ее невежественной и безответственной — и имело на то повод. Книга уже трижды блуждала, сбиваясь в пути, с тех пор как она стала ее охранником. Пусть и недолго, Иштар, Сирдан Свят-Халва и Серод обладали ею, причем первые двое имели знания, способные сотворить ужасающее. И Джейм чуть не отдала ее обратно Иштару, чтобы спасти себя. А что до ее собственного злоупотребления Рунами, так чем меньше об этом будет сказано, тем лучше. Если даже Книга и Нож предназначены ей, очевидно, она еще не набралась мудрости и силы, чтобы со всей ответственностью распоряжаться ими.

Джейм вздохнула:

— Если бы я могла, ничем не рискуя, отложить их подальше, то сделала бы это.

— Думаю, — промолвила певица-мерлог, — что я знаю… путь.

Глава 5

Путь Золы вел через деревянный лабиринт, в нижний зал.

Ни на одном уровне Джейм не видела ни клочка предвестий. Гора Албан и впрямь вновь обрела фундамент и часть утеса. В это, по крайней мере, твердо верил Индекс, просеменивший мимо, не замечая никого, жаждущий снова обрести свою ненаглядную травяную хижину и презирающий медленно двигающуюся платформу. Остальное училище отдыхало под мерное потрескивание проседающих балок. Большинство старейших обитателей общины наконец-то отложили свои эксперименты. Их голоса бормотали вслед, гулко отдаваясь в лестничном пролете, а потом стихли — жильцы многочисленных комнат верхних этажей провалились в заслуженную послеполуденную дремоту.

Джейм тоже следовало бы отдохнуть. Так долго без сна… мнение о ней наверняка ухудшится, если этого уже не произошло. Темная фигура Золы ковыляла впереди; сзади кралась тень Отравы, едва не сливаясь с ее собственной. Это было бы похоже на погружение в какое-то черное забытье, если бы не усы Жура, щекочущие ногу, — барс трусил рядышком.

Они подошли к окованной железом двери в восточной стене училища, упирающейся как будто в голую скалу. Когда Зола отперла ее, на них пахнуло промозглое, сырое дыхание камня, и там, за створками, ждал мрак. Мерлог вынула из держателя заготовленный уже кем-то факел и зажгла его, осветив ухабистый, вырубленный в горе проход.

Джейм и Жур последовали за певицей вниз еще футов на двадцать, оказавшись в итоге на краю расселины. Факел не мог выхватить из тьмы ни дна, ни вершины, ни даже противоположной стороны огромной пустоты. Из глубины доносилось лишь искаженное эхо капающей воды.

— Ты привела меня посмотреть на это? — спросила Джейм.

Нет ответа. И нет Золы. Лишь ее факел маячит слева, продвигаясь вдоль отвесной стены пропасти. Затем Джейм углядела тропку, прорезанную (с каким же трудом?) в камне, — узкую пещеру, и поторопилась нагнать свет.

Иногда дорожка проходила под низким сводом, усеянным пиками сталактитов; иногда опасно накренялась над бездной. Некоторые участки были повреждены недавними колебаниями, некоторые — прошлыми землетрясениями. Удивительно, как эта продырявленная, изрешеченная сотами гора не развалилась многие века назад. Возможно, падение предотвращал скелет Горы Албан — железное дерево, как-никак. Кончики перчаток Джейм промокли насквозь — она для верности вела ими по стене. Камень истекал слезами, капли непрерывно набухали и срывались вниз отбрасывающими огонь факела искорками, ударяясь иногда о черные комки — трещины служили пристанищем летучим мышам. Слепые белые сверчки размером с кулак шарахались от непривычного жара. Какие еще обитатели населяют эту пещеру?

Свет исчез.

Джейм прижалась спиной к каменной стене, ничего не видя во внезапно навалившейся темени. Пустота расселины, казалось, притягивала. Девушка вспомнила пропасть посреди заснеженного поля в Хмарях, ужас падения, приостановленный смертный приговор аррин-кенов.

«Черт побери, никто не собирается толкать меня, если я сама не захочу прыгнуть…»

В нескольких футах по левую руку мигнул огонек. Джейм продвинулась туда и обнаружила боковую пещеру. Вниз по трем каменным ступенькам, а там — вырубленная в скале низкая прихожая с железной, покрытой шершавой ржавчиной дверцей. Зола отложила факел и воевала с ключом. Скрипя, он все-таки