— Нет, я любила его, но никогда не была в него влюблена.
Неожиданно, как-то сразу, в комнате стало светлее, и Темперанс поняла, что во время их разговора взошло солнце.
— Наступил новый день, — тупо заметила она.
— Да, наступил, — с удовлетворением в голосе ответил ей лорд Кэр, и у нее по телу пробежала дрожь.
Глава 8
Итак, к сожалению, события развивались далеко не в пользу бедной Мег, ибо темницы короля Ледяное Сердце были не очень приятным местом. Из стен сочилась зловонная вода, коридоры кишели крысами и прочими вредными тварями. Там не было ни света, ни тепла, и в отдалении слышались крики других несчастных обитателей этих мест. Положение казалось совсем безнадежным, но поскольку ничего в жизни не доставалось Мег легко, она решила встретить это несчастье со всей храбростью, которую смогла собрать.
И поклялась — что бы ни случилось, она будет говорить правду, ничего, кроме правды…
«Король Ледяное Сердце»
Темперанс ехала в карете лорда Кэра, когда в Лондоне уже начинался новый день. По дороге она уснула и проснулась, только когда карета остановилась в конце Мейден-лейн. Темперанс так устала, ухаживая за Кэром, что возможные последствия ночи, проведенной вне дома, просто не приходили ей в голову.
— Где ты была? — весьма неодобрительным тоном спросил самый старший брат, Конкорд.
— Конкорд заполнял собой почти весь холл, и его неодобрение было ощутимо.
— Я… э… — не очень разборчиво пробормотала Темперанс. Конкорд грозно нахмурился, его густые, с сединой, брови сошлись на переносице.
— Если тебя насильно задержал этот аристократ, о котором нам рассказал Уинтер, мы потребуем возмещения убытков.
— Мы разобьем его поганую морду, вот что мы сделаем, — проворчал из-за спины Конкорда Эйса, второй брат.
Темперанс удивилась, увидев Эйсу. Она не видела его уже несколько месяцев. О Боже, как нехорошо. Эйса и Конкорд редко приходили к согласию, они годами старались, как можно меньше разговаривать друг с другом. Но сегодня утром они стояли плечом к плечу в узеньком коридоре приюта, объединенные злостью на Кэра. Конкорд был самым высоким из братьев, его седеющие каштановые волосы были зачесаны назад.
У Эйсы, напротив, волосы были золотисто-каштановыми, цвета львиной гривы, и, хотя он был на несколько дюймов ниже Конкорда, его широкие плечи занимали почти всю ширину коридора. Рубашка и камзол так обтягивали грудь, как будто Эйса всю жизнь занимался физическим трудом. Однако никто в семье точно не знал, чем Эйса зарабатывает себе на жизнь; если его спрашивали, он отвечал что-то неопределенное. Темперанс давно подозревала, что остальные братья боялись расспрашивать его настойчивее; а вдруг его работа не пользовалась большим уважением?
— Лорд Кэр не задерживал меня насильно, — сказала Темперанс.
— Так что же ты всю ночь делала в его доме? — грозно спросил Конкорд.
— Лорд Кэр был нездоров. Я задержалась, помогая ухаживать за ним.
— Что значит, нездоров? — спросил Эйса. Темперанс заглянула в коридор, ведущий к кухне. А где же Уинтер?
— У него началось заражение, — осторожно ответила Темперанс.
Зеленые глаза Эйсы пристально смотрели на сестру.
— Какое еще заражение?
— Рана в плече загноилась. Братья переглянулись.
— И как его ранили? — не отставал Конкорд. Темперанс поморщилась.
— Прошлой ночью на него напали грабители. Один из них ударил его в плечо ножом.
Некоторое время братья молча смотрели на нее, а затем глаза Конкорда сузились.
— Ты провела ночь с аристократом, на которого сумели напасть грабители?
— Едва ли это его вина, — возразила Темперанс. — Тем не менее… — педантично начал Конкорд. К счастью, вмешался Эйса:
— Кон, она еле живая. Давай закончим этот разговор на кухне.
Конкорд сердито посмотрел на младшего брата, и Темперанс подумала, что он откажется просто из чувства противоречия. Но Конкорд поджал губы.
— Ладно.
Он повернулся и, тяжело ступая, пошел по коридору. Эйса жестом предложил Темперанс пойти впереди него. Она ничего не поняла по его взгляду и вздохнула, жалея, что нельзя отложить этот спор до того момента, когда она выспится.
Обычно по утрам в кухне: приюта царила суета, а сейчас за длинным столом виднелась лишь одинокая фигура.
Темперанс застыла на пороге, за столом сидел Уинтер.
— Почему ты не в школе?
Он поднял на нее темные, затуманенные карие глаза.
— Я отменил занятия после того, как всю ночь искал тебя.
— О, Уинтер, прости. — Чувство вины отняло у нее последние силы. Темперанс опустилась на стул. — Я не могла бросить его прошлой ночью. У него не было никого, кто мог бы помочь.
Конкорд с отвращением фыркнул.
— Разве его дом не кишит слугами, которые обслуживают его?
— Слуги там были, да, но не было никого, кто бы… — Она чуть не сказала «позаботился о нем», но в последнее мгновение изменила фразу. — Никого, кто мог бы распорядиться и все устроить.
Эйса задумчиво смотрел на сестру, как будто знал, какие слова она изменила.
— Начнем с вопроса, почему ты избрала общество этого человека?
У нее болела голова, и Темперанс плохо соображала. Она смотрела на Уинтера, пытаясь найти какое-нибудь правдивое объяснение своей дружбе с лордом Кэром. Но она слишком устала, чтобы уклониться от прямого ответа.
— Прошлым вечером он повез меня на музыкальный вечер, — сказала Темперанс. — Я хотела познакомиться с кем-нибудь, кого можно было убедить взять попечительство над нашим приютом. Нам нужны средства, чтобы сохранить приют.
Она закончила свое объяснение, взглянула на Уинтера и увидела, как он закрыл глаза. Эйса крепко сжал губы, а Конкорд грозно сдвинул брови. Наступила мертвая тишина.
Затем Конкорд спросил:
— Почему ты не рассказала нам о своем бедственном положении?
— Потому что мы знали, брат, что ты бы постарался помочь нам, даже если бы тебе было трудно это сделать, — тихо сказал Уинтер.
— А мне? — спросил Эйса.
Уинтер молча посмотрел на него. Да, они обсуждали, обращаться ли за помощью к Конкорду, но никогда не собирались обращаться к Эйсе.
— Ты никогда не интересовался приютом, — мягко заметила Темперанс. — Когда отец заговаривал о нем, ты только насмехался. Откуда нам с Уинтером было знать, что ты можешь нам помочь?
— Я бы помог вам, несмотря на то, что в данный момент у меня не хватает денег. Может, месяца через три…
— У нас нет этих трех месяцев, — заявил Уинтер. Эйса покачал головой, прядь темных волос выбилась
