привешивает пломбу: 'Таинство, тайна по учению церкви'. Откуда же тема доклада: 'Незаконные сожительства, незаконные дети'? В. Р-в.
** Это очень важно. Языческий брак признавался и христианским духовенством, так что при крещении двух супругов-язычников или одного супруга-язычника крещеные продолжались считаться супругами, т. е. церковь принимала за 'тайну' и 'таинство' языческое супружество, и уж, конечно, не языческие обряды его заключения, а самое состояние в супружестве, т. е. просто сожитие и деторождение. Но оно вполне тожественно с нашими незаконными сожитиями: какое же у церкви или закона основание их не признать за брак, и притом в смысле таинства? Отрицание этих сожительств и равняется тому, чего никогда апостолы не делали: именно, как если бы апостолы и первая церковь считала язычников - супругов после крещения вновь 'девицею' и 'холостым', а детей, от них рожденных, 'незаконнорожденными'. В. Р-в.
*** Тонкий софизм: 'чин брака' - выше описан, это - 'супружество и дети'. Теперь бы следовало говорить: 'церковный чин благословения на брак', 'напутствие в брак'. Но простая потребность словосокращения, как бы писания 'т. е.' вместо 'то есть', вызвала речения: 'чин брака', 'церковный чин брака', откуда и пошла вся путаница. Пломба фабрики стала мешаться с сукном фабрики, и на вопрос: 'Дайте мне кусок сукна' - покупателю начали давать пригоршню оловянных шариков; на недоумение отвечают: 'Все - равно', а при отказе взять это сокровище зовут полицию, составляют протокол и обвиняют протестанта: 1) в развратном желании иметь сукно, 2) непризнавании законной пломбы, 3) отрицании таинств и потрясении семьи. А сущность этой пломбы и заключается в том, что она действует и имеет цену и без семьи, а семья без пломбы - никакой цены не имеет и даже есть преступление требовать для нее цены и оценки. В. Р-в.
**** Есть поговорка о 'добрых намерениях', что из них где-то сделана хорошая мостовая; то же можно сказать и вообще о всяких платонических 'благопожеланиях', если они не выразились в соответственных заботливых законоположениях, на все случаи жизни и разные в ней коллизии. А этих-то законоположений для супружества никогда и не было дано, кроме прописки в один паспорт, да совета: 'Люби'. Тщетно Павла I мы считали бы покорителем Италии за то, что он Суворову, отправляющемуся против французов, сказал: 'Сын мой, изгони этих безбожников из Италии; впрочем, помни, что ты христианин, и не проливай много крови'. Слишком кратко... В. Р-в.
______________________
Впоследствии, как сказано Иисусом Христом, ради жестокосердия людей, по преступности их, дозволен развод, но только для ограждения блага и чести семейств от потока прелюбодеяния*, посредством отсечения от союза недостойной половины супружеской четы. И это вполне естественно: в случае прелюбодеяния идея органического и взаимного соединения, т. е. внутренняя святость супружеского состояния, пропала для мужа и жены, и в смысле христианском прелюбодеяние есть смерть брака. Святой союз, установленный Создателем, не может быть расторгнут без греха человеческою волей.
______________________
* Ну, вот - сознались: что без развода - 'поток прелюбодеяния вторгается в брак и нарушается честь семейств'. Богословы наши - как сонные. Казалось бы, после таких слов, для 'ограждения чести семей и чистоты брака', члены консисторий должны бы обхаживать улицы и дома и сами допрашивать, упрашивать: 'Не началось ли в дому прелюбодеяние' - и при первом намеке на него советовать: 'Разойдитесь, разведитесь: что же это за брак с грязнотцой'. Но члены консистории как бес ладана трепещут развода и, прямо не отменив слов Спасителя о необходимости развода при прелюбодеянии, потребовали таких доказательств последнего, избегая которых (совершить совокупление на глазах двух посторонних людей) и муж всякое прелюбодеяние перетерпит от жены, и жена всякое распутство перетерпит от мужа. Но сонный богослов, пробормотав о 'потоке прелюбодеяний', заснул и, перевернувшись на другой бок, бормочет через страницу о 'неразводимости как охране святости семейного союза'. В. Р-в.
______________________
Церковь требует целомудрия и от супругов. Очевидно, что пред современными нам людьми надобно с особенною рельефностию выяснить, что Церковь в этом случае, как и во всех других, дает истинное понятие и разумение земных форм бытия: величавая святость добровольного девства, исполненная радостей святость супружества, строгая святость вдовства* - все это, объединяяся в целомудрии, держится одно другим и взаимно одно с другим вяжется. Таким образом, в Законе Божием, содержимом Церковию, дается истинное понятие о вещах духовных, управляющих порядком нашей земной жизни: лишившиеся же духовного разумения своими заблуждениями утрачивают украшавший жизнь человека венец - целомудрие, под которым разумеется не только чистота телесная, но и чистота духа, ума и сердца, соблюдение себя и от разговоров нескромных, и от взоров нечистых, и от слышания чего-либо неприличного, хранение в чистоте всех чувств своих, самых мыслей своих**.
______________________
* 'Добрые намерения', которыми ад вымощен. Ты дай и создай условия законодательные и бытовые, сотворяющие все это. А то ведь и я могу счесть себя основателем идеального духовенства, написав 'в сердце своем' или, пожалуй, и на бумаге: 'Как высок иерей, вечно обращенный мыслью к Богу. Он ходит среди народа - как добрый пастырь среди овец; поутру спешит в школу; после обеда - напутствовать умирающего; к вечеру - крестить; и все это безмездно, из чистого благоволения, со всех сторон вызывая слезы благодарности в человечестве'. Не знаю, поблагодарили ли бы иереи за такое благопожелание, возведенное в юридический устав. 'Да мы издыхаем от труда и голода и ничего этого не делаем за физической невозможностью', - крикнули бы они сильно и грозно. Так и мир кричит о 'благопожеланиях' духовных супружеству. В. Р-в.
** Совсем заснул человек и несет неизвестно что. Но таким-то 'несением' наполнены на 3/4, на 4/5 все в розовых и голубых обложках книжки и брошюрки 'О христианском браке', 'О христианской семье', 'О тайне супружества' etc. В. Р-в.
______________________
Чем важнее закон, тем тщательнее должно быть применение его, ибо всякая небрежность в этом отношении вызывает у тех, кого закон касается, ту мысль, что легко можно и нарушить его. А что обозначают так участившиеся в наше время нарушения супружеской верности, временные разлучения супругов и разводы? Супружеская жизнь - всегда ли это ныне жизнь супругов-христиан? У всех ли супругов она проводится по-христиански - в чистоте, воздержании и целомудрии и неизменной друг другу верности? Как часто ныне слышатся то взаимные измены, то разводы тут и там, - как расходятся, едва успевши сочетаться, попирая таким образом святость брака, ни во что ставя обеты, данные пред Богом и Его Церковию, - как разлучаются единственно из-за страсти к другому лицу, из-за этой страсти бросая детей, теряя стыд, совесть, делая все это открыто, на соблазн другим, и в то же время спокойно, как будто дело законное, часто побуждаемые к этому ближайшими родственниками, чуть не всеми извиняемые, оправдываемые подчас самим судом*. В мире ли христианском и еще православном этому быть? А между тем, все это идет вперед такими быстрыми шагами! Не показывает ли это, что есть какая-то причина, допускающая такое легкомысленное нарушение таинства брака? Церковный чин последнего так составлен, что истовое исполнение назидательных молитв его и тщательное исполнение знаменательных действий его должно производить и на брачащихся, и на всех присутствующих при бракосочетании неотразимое впечатление того, что - это есть тайна**, нарушить которую никто не может и не должен осмеливаться нарушить ее. Нет ли причины в самих совершителях этого таинства, в их небрежности, дозволяющей легкомысленно относиться и бракосочетающимся и присутствующим при браке к этому священному обряду?*** Допуская возможность таких причин со стороны совершителей таинства, надо сказать, что самим пастырям уже никак нельзя допускать совершения таинства скорого, небрежного, - одновременного венчания двух, трех и более пар, - одновременного совершения бракосочетаний в двух или трех пределах, ничем не отделенных друг от друга. Надо особенно заботиться о том, чтобы ничто не давало повода, со стороны совершителей таинства, присутствующим при браках к тому - прямо сказать - безобразному поведению, которое мы везде и всюду
