— Достаточно, Тео, — сказал Хьюго, когда наконец закончилась одна особенно ужасная песенка, от которой у Хьюго уже начиналась агония. — Пора спать.
Тео, что было необычно, не стал возражать, ни когда отец понес его наверх, ни когда положил его на пеленальный столик для надевания пижамы и смены подгузника. Он даже не стал кричать с требованием соски, чему особенно порадовался Хьюго. Соски были важной частью всей жизни сразу же после отъезда Аманды и до сих пор оставались жизненно необходимы при укладывании Тео спать. «Цыпочки» их не одобряли, а сам Хьюго их одновременно любил и ненавидел. Он был благодарен за тишину, которую они обеспечивали, и ненавидел внешний вид Тео с соской. С пластиковыми крылышками, торчащими по обеим сторонам лица, ребенок становился похожим на Ганнибала Лектера.
Но когда Хьюго раздел Тео, возможная причина нехарактерного спокойствия ребенка сразу же стала очевидна, и Хьюго испугался. Бледно-розовые пятнышки на груди и животе Тео изменились. Их количество увеличилось раз в сто, они потемнели и стали зловещего малинового цвета, и еще немного вздымались над кожей. Хьюго подумал, что они выглядят как обои с выпуклым рисунком. Он с ужасом вспомнил плакат, посвященный менингиту, который видел в медицинском центре.
Несколько секунд Хьюго просто не мог двигаться, настолько сильно испугался. Он стоял, держа в руке губочку для вытирания ребенка, словно, сохраняя неподвижность, сможет взять ситуацию под контроль. Затем отец внезапно начать действовать. Он схватил Тео под мышку и бросился по лестнице вниз к телефону и дрожащей рукой набрал номер врача.
Записанный на пленку голос сообщил ему теплым тоном с акцентом западной части Англии, что медицинский центр сейчас закрыт. Голос также порекомендовал звонить прямо в Государственную службу здравоохранения. Хьюго так разволновался от этого неожиданного развития событий, что был вынужден два раза позвонить в медицинский центр, чтобы правильно записать номер, затем набрал его дрожащей рукой. В конце концов кто-то ответил и спросил его адрес.
— У моего ребенка сыпь, — прохрипел Хьюго. Какое отношение к этому имеет его адрес?
— Мы еще дойдем до этого. Назовите ваш почтовый индекс. И вашу дату рождения.
— Но это может быть менингит, черт побери! — заорал Хьюго. Тео начал плакать у него под мышкой.
— Чем скорее вы назовете мне ваши данные, сэр, тем скорее вам перезвонят.
Хьюго пришел в ужас.
— Перезвонят? Я не могу обратиться к вам?
— Я — один из операторов. Вам перезвонит медсестра или врач.
— А сколько это займет времени?
— Будем надеяться, что не больше десяти минут. А теперь, пожалуйста, продиктуйте мне ваш индекс…
Хьюго в панике бросил трубку. Десять минут! Он не представлял, как быстро прогрессирует менингит, но точно знал, что это происходит быстро. К тому времени, как эти врачи перезвонят, жизнь может уже уйти из маленького Тео! Хьюго прижал теперь орущего сына к груди и завернул его в полу пиджака, который так и не снял с утра. Хьюго самому хотелось разрыдаться, и только приложив невероятно усилие, он этого не сделал.
Вместо этого он стал ходить взад и вперед, стараясь успокоиться. Казалось, мозг у него закипает от напряжения. Он знал, что ему следует позвонить Аманде. Она — мать Тео. У нее есть право знать, что происходит. Хьюго надеялся, что она может знать, что нужно делать. Он набрал номер.
—
Привет, это Аманда Хардвик, — сказал автоответчик на ее мобильном телефоне. —
Простите, я не могу сейчас ответить на ваш звонок, но если вы оставите сообщение…
У Хьюго от паники кружилась голова. Он хотел носиться кругами и кричать, но не мог себе этого позволить. Ему требовалось держаться ради Тео. Жизнь ребенка может зависеть от решений, которые он примет сейчас. Хьюго сделал глубокий вдох — такой глубокий, что у него все поплыло перед глазами. Затем к нему пришло решение. Элис. Конечно. Он может позвонить Элис.
* * * Элис находилась наверху, когда услышала, как звонит телефон. Она укладывала Розу спать на оттоманку, или правильнее будет сказать в оттоманку. Джейк находился дома, вероятно, все еще из-за того, что офис был завален собранным мусором. Джейк и ответил на звонок.
— Элис? — переспросил он подозрительно. — Да, она здесь.
«Хотя давно пора отсюда съехать», — мрачно подумала Элис. Сразу после обнаружения использованных презервативов она впала в такую ярость, что была готова уехать и забрать с собой Розу. После унижений на вечеринке это стало последней каплей. Затем сработал ее природный здравый смысл. Эмоциональные решения о кардинальных переменах хотя и искушают, но часто приводят к раскаянию в дальнейшем. Она должна принимать решения не только в своих интересах. Самыми важными были интересы Розы.
В конце концов она приняла решение остаться из-за вроде бы мелкого фактора, который все-таки нельзя было считать незначительным. Джейк, казалось, искренне раскаивался. Элис впер
вые услышала, как
он извиняется или призна
ет, что был неправ.
–
Я знаю. Я сглупил, — простонал Джейк, а его красивое лицо исказилось от раскаяния. Он явно сожалел о случившемся. — Я честно не думал, что в презервативе будет дырка. Я честно нечасто пользовался ими раньше.
Элис поморщилась.
Он попробовал другую тактику.
–
И, конечно, твои права, как человека, более важны, чем права каучуконосных деревьев.
–
У деревьев нет прав, Джейк. Это деревья.
Джейк возбужденно провел рукой по длинным темным волосам, затем посмотрел на нее своими красивыми, слегка раскосыми глазами. Раньше она всегда таяла от этого взгляда, а тут он еще и смотрел умоляюще.
–
О, дерьмо. Эл, прости меня. Пожалуйста. Я сделал это только потому, я не знаю… — Джейк снова провел рукой по волосам. Судя по виду, он был в отчаянии. — Наверное, потому, что меня так волнует все, происходящее на планете. Послушай, Эл, это не самое страшное преступление в мире. Дай мне еще один шанс. Ради Розы, если и не ради кого-то другого.
Элис нахмурила брови. Аргумент Розы был сильным. В самые трудные минуты, когда она думала над серьезными вопросами, связанными с дальнейшей жизнью, Элис пыталась напомнить себе, что, несмотря на все поведение Джейка, несмотря на то, что путь оказался окольным, Джейк принес в ее жизнь обожаемую Розу. Она на самом деле хотела бы обходиться без нее?
С другой стороны, правильно ли оставаться с Джейком? Ее мать определенно так не думала.
Миссис Даффилд потребовалось приложить значительные усилия, чтобы скрыть свою ярость после известия о том, что на самом дел
е
случилось с дочерью. Ей потребовалось приложить еще большие усилия, чтобы сдержать порыв и не заявить: «А я тебе о чем говорила?»
— Конечно, ты в любом случае хотела бы иметь Розу, — согласилась мать. — Она совершенно очаровательна. Но в идеале у тебя должен был быть выбор — будет она зачата или не будет. Как ты сама понимаешь, после этого получается уже совсем другое решение. Трудно отказаться от материнства.
–
Ты мне будешь рассказывать, — уныло ответила Элис.
–
Но, по крайней мере, у большинства женщин есть возможность принимать первое решение.
–
О, хорошо, Джейк был идиотом, — по-деловому заявила Элис. — Это я признаю. Но я сделаю еще одну попытку.
