Но цель Шимпанзун не цветы, а программка — в Северообезьяннске телек ловит целых пять каналов. На каждом из них любящие себя журналисты с жаром спорят, правда, в основном друг с другом, о свободе слова и о вкусе начальственных голенищ, и пахнут ли деньги, и прочая, прочая, прочая… А еще сериалы — так что без программки не обойтись.
Покупая программку, она, как ей показалось — не вдруг, не неожиданно заметила двух мальчишек и сразу же их узнала — когда она на секунду завязла во взгляде, они тоже были там. Она поняла, что это детеныши того, с батонами. Так получается, что Безьянна права? Насчет теории закономерностей? Так вот почему не вдруг — потому что закономерно, потому что она уже прослушала краткий курс. Она спряталась за киоском — детенышей несложно обмануть, нужно просто подождать и поймать за руку эту самую неосторожную закономерность.
— Привет! Давно не виделись.
Мальчишки почти врезались в нее — слишком увлеклись преследованием.
— Здравствуйте, — смущенно, но внятно произнес старший, лет десяти. Младший смущенно промолчал.
— Вы что, следите за мной? Признавайтесь, раз попались.
— Нет, мы гуляем, — подал голос младший. Ему на вид лет девять.
— Да, нам программку купить нужно, — нашелся с объяснением старший.
— Понятно, покупайте, — не давая времени на развитие детской хитрости, предложила Шимпанзун. — Ну что же вы, нет денег?
— Нет, — признался младший и улыбнулся, наверное оттого, что денег нет, или оттого, что сказал правду. В этот раз.
Это братья, это видно, и видно, что в их глазах не прячутся темные степи. А что же там тогда? Наверное, батоны?
— Ясно с вами все, — Шимпанзун перестала пытать детенышей, и купив два 'сникерса', предложила им сделку. — Ну что, я вам по шоколадке, а вы мне правду, идет?
— Нет, нам 'сникерсов' не надо, — засопротивлялся старший.
— Нам их дядя Примат купит, — пояснил, гордясь правдивостью, младший.
— Так это дядя Примат послал вас за мной шпионить?
— Нет, это не дядя Примат, это папа, — разговорился младший.
— Он дядю Примата женить хочет, — теперь пояснил старший.
— Вот как? — хрустнула обертками шоколадок Шимпанзун.
— Да, у папы с мамой это самая любимая тема, — среагировал на хруст старший, — мама говорит, что дядя Примат лопух.
— Большой лопух, — уточнил младший.
— Вечный, — поправил его старший.
— Может быть, — помедлив с выводом, согласилась Шимпанзун. — А этот дядя Примат, он такой огромный?
— Да, он борец, чемпион!
— Они с папой друзья.
— Значит, — снова хрустнула обертками Шимпанзун, — папа старается, а дядя не поддается?
— Нет, — четко ответил младший, не отрывая глаз от 'сникерсов'.
— Он же не лопух, — незаметно для себя намекнул насчет исчерпанности темы старший, так же внимательно рассматривая обещанную награду.
— Ладно, сыщики, — протянула им шоколадки Шимпанзун, — идите-ка домой.
— Спасибо! — вежливо поблагодарили рассекреченные, но еще не осознающие женского коварства шпионы.
Закономерность… бывает же такое на планете обезьянн. А вот ангела-то, ну ни одна, буквально — ни одна обезьянна не заметила! Цивилизация… ет-ти ее ети. Нацепили ботинки и перчатки, вот и растеряли былую форму и возможность поджатого хвоста. Вместе с хвостом. Одни традиции остались! И почти все без первоначального смысла.
Правда, нужно признать, что ангел был в камуфляже — в плаще цвета сухого асфальта и бетонных блоков, и с поднятым воротником. Наверное, поэтому вечерние, но не так чтоб очень задумчивые прохожие просто шагали мимо, а возможно и сквозь него.
А может, тактичный ангел просто не хотел тревожить обезьянн своим ангельским видом и тем болеее взглядом? Не очень-то приятно, чапая со службишки в направлении домишка, вдруг наткнуться на мужика с валунами вместо глаз и с крыльями за спиной. Нелюбопытно, даже опасно — перед его лишним шагом или своей дурной мыслью?
Ну а все же, если любопытно, а страх высоты вполне терпим? Тогда вперед, по кочкам — в музей или в старую церковь, пялиться на иконы в рост человека, и чтоб не раньше Средневековья и не позже Возрождения, на рисованных суровых мужиков с валунами вместо глаз и с крыльями за спиной, так похожими на длинные плащи. Как они летали, или все еще летают с такими глазами-валунами? А как, читающий эту книжку североморец, или северообезьяннец, плавала подводная лодка 'К-21' с двумя вестибюлями на левом боку? В смысле — по левому борту? То-то (типа… как бы) — обознатушки, перепрятушки.
10. Третий день на планете обезьянн.
Первый летний месяц и первый его день. Так что, по крайней мере, календарно лето уже началось — от ледяного утреннего хруста, испытания БэТээРа, начала предположений прошло, утекло вместе с растаявшим снегом много времени — целый месяц. Снег растаял, превратился в воду — лето в северных широтах наступает резко, как бы обгоняя короткую весну. В два, три длинных, потому что полярных, солнечных дня, когда скрученные в предстартовые клубки растения и выжидавшие в толстых почках листья вдруг распрямляются светло-зелеными взрывами. На два-три счета, в два-три дня, пугая чудом быстроты стремящейся к свету жизни. Зеленая революция, на плавном юге такого нет.
Но жители Северообезьяннска, а в их числе Примат и Шимпанзун, назначенные бумажною судьбой в бумажные герои, привыкли к таким прыжкам различия цвета: из серо-черного, долго бывшего белым, в зеленый, и не удивляются этому. А так же частым переносам законов природы на привычки жизни, зачастую подстраивая свое поведение под неумолимую пружину перемен. Кстати, на гевронском 'пружина' и 'весна' — одно и то же слово, а в северообезьяннских школах многие изучают гевронский — все-таки соседи.
Первый день лета, день защиты детенышей, но кажется, что защищать нужно взрослых. А все потому, что этот день совпал с началом летних каникул и последним днем работы секций, а детенышей, судя по несмолкаемому крику, совершенно не нуждающихся в защите, полный спорткомплекс. Шимпанзун и Безьянна, не всегда удачно уворачиваясь от шумящего движения, во всех направлениях и со всех направлений, сумели без потерь миновать вестибюль. Мимоходом Шимпанзун бросила быстрый взгляд сквозь оккупированные экзотическими растениями большие стекла, и ничего, естественно, не разглядела, но заметила, что Безьянна заметила это. Что это, условный рефлекс? Тогда Безьянна — наблюдательница ее рефлексов.
— Волнуемся, подруга?
— Отстань.
Выйдя из дверей, они сразу же увидели красный автомобиль, а рядом того 'большого', которого зовут Примат, и двух мальчишек, с которыми Шимпанзун уже здоровается, и их отца, обезьянна помельче. Они, столпившись у машины, в ответ дружно и бесстыдно рассматривают обезьяннш. Сегодня последний день занятий, кончился мамкинг, началось лето.
— Нравишься ты ему — жуть! — продолжила словесную бомбардировку Безьянна, не обратив никакого внимания на 'отстань'. — Стесняется, мужичонка. Бывает же, в наше-то время? — искренне удивилась она
— Перестань.
