Западноевропейская поэзия XX века

«Увидеть бы тебя…»

Увидеть бы тебя — надежда эта
все убывала;
и я тогда сказал себе: а вдруг
то, что тебя упорно заслонило,
имеет нечто общее со смертью;
а может, в нем твое, но искаженное,
сиянье вдалеке

(меж портиками Модены
лакея волочили два шакала
на поводке).

БУРЯ

Les princes n’ont point d’yeux pour

voir ces grand’s merveilles,

Leurs mains ne servent plus qu’a nous persecutes.

Agrippa D’Aubigne. A Dieu[159].

Раскаты мартовских громов и пляска
тяжелых градин на мясистых листьях
магнолии

(звенит стекло, и этот звук тебя
застиг врасплох в твоем ночном гнезде,
где золотом, которое потухло
на красном дереве и на обрезах
переплетенных наново томов,
горит все так же сахара крупица
в ракушке глаз твоих),

слепительная молния,
застигшая деревья и строенья
в той вечности мгновенья (мрамор, манна
и разрушенья), помнить о которой
ты приговорена, которой больше
мы связаны с тобою, чем любовью,
гораздо больше, странная сестра,
и систры звон, грохот тамбуринов,
и холод рва, и шаркающий шаг
фанданго, и над всем —
хватающие руки…

Как тогда,
когда ты уходила насовсем
и, облако волос со лба откинув,

махнула мне — чтобы ступить во мрак.

СЛОВЕСНАЯ ДУЭЛЬ I

1

«Арсенио[160], — она мне пишет, — должна признаться,
здесь, в этом кипарисном холодке,
мне кажется, что время отказаться
от глупого отказа от иллюзий,
навязанного мне тобою; что время
расправить паруса и крест поставить
на epoche[161].

Не говори о черных временах — мол, показательно,
что трепетные горлицы уже направились на юг.
Жить памятью и впредь — уволь, мой друг.
Нет, лучше хлад небытия, чем это
твое оцепенение лунатика
или проснувшегося слишком поздно».
(Письмо из Азоло.)

2

Едва минула юность, я был брошен
до половины жизни в ад навозный —
владенья Авгия.