хочу показывать проблемы в их интерпретации, не хочу транслировать на страну их самолюбование и бесстыдство...
Я, конечно, разный. Я не грубый, но могу быть жестким, если это нужно. Я хорошо говорю по-русски. Это, может, мое единственное достоинство. Во всяком случае, как мне кажется, делаю меньше ошибок, чем многие другие ведущие. Я абсолютно спокойно общался и с Сусловым, и с зэками-смертниками, и с шахтерами, и со спецназовцами. У меня не было проблем в общении до последнего времени с нашими церковными иерархами. Теперь мне многое не нравится из того, что они делают...»
Говоря о своем неприятии политики, Молчанов в некотором роде лукавит. В своих передачах он часто возвращался к советскому прошлому, причем вспоминал его весьма негативно. Впрочем, это была типичная позиция большинства российских тележурналистов, которые зарабатывали себе авторитет на махровом антисоветизме. Однако в устах Молчанова эти антисоветские пассажи выглядели более чем странно, учитывая, что его отец был известным и преуспевающим композитором. Хотя, с другой стороны, в этом поведении тележурналиста не было ничего удивительного: многие сынки советских кумиров в итоге превратились в антисоветчиков. Среди них: Элем Климов, Андрей Смирнов, Виктор Ерофеев, Андрей Максимов и другие деятели.
И вновь вернемся к отрывкам из разных интервью В. Молчанова:
«Я не перетруждаю себя. Каждый свободный день мы с женой уезжаем в деревню. Огород завели. Мы очень любим там бывать. Еще каждый год бываем на море. Когда холодно – в Египте, когда тепло – на Мертвом море. Но это ненадолго – на неделю-две...
Я уже десять лет боюсь выходить на корт: у меня проблемы с позвоночником. Я прошел через руки доктора Касьяна, регулярно поддерживаю себя в НИИ спортивной медицины. Но опускаться себе не позволяю. Зимой катаюсь на лыжах у себя в деревне – в Рузе...
Для меня не существует темы отцов и детей, потому что окружение дочери, ее друзья – это чудесные ребята, очень информированные, может быть, чересчур инфантильные, но они знают гораздо больше, чем мы. Но есть то, что меня настораживает. Они же не понимают, в какое время живут. Деньги сейчас решают гораздо больше, чем в нашей юности. Поэтому они все ориентированы на эти экономическо-юридическо- финансовые институты. Что, на мой взгляд, скучно. Да, мы жили в гораздо более плохой стране. Но мы были романтичнее. Вот этой романтики в них мне не хватает...
Дочь не была обделена моим вниманием, но, не исключено, я что-то упустил в ее воспитании. Мне кажется, Аня не так образованна, как мне бы хотелось, через нее проходит слишком большой поток дурной информации – я имею в виду все эти глянцевые журналы, пошлые музыкальные программы, которым она уделяет чрезмерное внимание. В то же время она, на мой взгляд, недостаточно хорошо знает серьезную литературу, живопись, музыку... Но, может, я слишком придираюсь. Я сам в школе неважно учился, а в университете все наладилось. Надеюсь, и у Ани проснется настоящий интерес к знаниям. Она хочет быть психологом, и я это только приветствую – вполне перспективная профессия...
Мне не нравятся американские телеведущие. Они хорошо подготовлены. У них красивая речь, красивые зубы, но я не вижу людей. А каждую программу должен делать человек, тогда она приобретает индивидуальность. С положительным ли, отрицательным ли обаянием, но человек...
На ТВ очень легко заболеть «звездной» болезнью. И вообще нравы телевидения я определил как нравы областного драмтеатра. Придя в тридцать шесть лет на ТВ, может, в силу моего воспитания, которое мне дали родители, я по-прежнему не разучился стесняться. Меня раздражает, когда я гуляю по Арбату, ко мне подходят бесцеремонные люди и просят автограф. Но в то же время я страдаю от своей беспомощности перед людьми, когда они обращаются с более серьезными просьбами...
Наше телевидение должно стать более глобальным, а не замыкаться на обсуждении чисто русских проблем и новостей. «Стирать грязное белье» можно на местных каналах, федеральные должны быть более космополитичны. Там не должно быть никакого «соответствия национальной идее» и пропаганды патриотизма. Наверное, моя точка зрения сильно расходится с мнением нашего и. о. президента (речь идет о В. Путине. –
Последний пассаж был произнесен тележурналистом в марте 2000 года и откровенно удивлял. В те времена Российское телевидение практически вообще не обсуждало чисто русских новостей и проблем, если не считать таковыми полоскание «грязного белья» разного рода поп-звезд и политиков. В итоге вопросы подлинно русской культуры были выведены за скобки Российского ТВ. Оно было именно космополитичным, чего Молчанов почему-то не заметил. Или, наоборот, все прекрасно видел и поэтому боялся, что при новом президенте – В. Путине – на Российское ТВ может вернуться пропаганда патриотизма (этого, кстати, опасались все российские либералы).
В наши дни Молчанов редкий гость на голубом экране. В последний раз в качестве ведущего он появлялся на нем в 2005—2006 годах, когда вел передачу «Частная жизнь». После ее закрытия он сосредоточился на работе на радио «Орфей» – с 2005 года он является ведущим передачи, посвященной классической музыке.
В. Молчанов с женой, которая работает на ТВ редактором (взрослая дочь Анна живет отдельно и недавно подарила родителям внука), обитают в доме в центре Москвы. Также они имеют дачу на Николиной Горе. Ездит Молчанов на джипе, при этом курит только «Беломорканал» (эту же марку ядреных папирос предпочитает и его жена).
Урмас Отт
У. Отт родился в конце апреля 1955 года в небольшом эстонском городе Отель (название переводится как «медвежья голова» – Отти Пяэ по-староэстонски). Отец Урмаса умер очень рано, и матери (она филолог по образованию) пришлось в одиночку воспитывать сына и дочь (она на четыре года моложе брата).
Детство Урмаса было вполне типичным для тех лет: ясли, детский сад, школа. В начальных классах он просто бредил мечтой стать пионером. Желание носить на шее красный галстук было столь сильным, что Урмас чуть с ума не сходил от зависти к старшеклассникам, у которых этот атрибут уже имелся. В конце концов в пионеры его приняли, однако радость от этого события была тут же омрачена. Прием совпал с днем рождения пионерской организации (отмечался 19 мая), и поносить галстук Урмасу довелось всего-то несколько дней. Затем начались каникулы, и на долгих три месяца галстук был отправлен в шкаф.
Урмас был отменным пионером и во всех начинаниях всегда норовил выделиться: будь то сбор макулатуры, металлолома или какое-нибудь иное мероприятие. Однако в старших классах пионерский задор Урмаса заметно пошел на убыль, а когда его приняли в комсомол, энтузиазм его и вовсе ушел в иное русло. Отныне он стал носить длинные волосы, заниматься теннисом и слушать «Битлов». Учеба от этого разладилась, и школу Урмас закончил с горем пополам. Естественно, с аттестатом, который ему выдали, ни в один приличный институт его брать не хотели, и в итоге он поступил в непрестижный педагогический в Таллине. Однако уже тогда его очаровало телевидение, и параллельно с учебой в педагогическом Отт поступил на курсы тележурналистов. Планы в уме он строил грандиозные – мечтал стать ни много ни мало телезвездой, но, увы, осуществиться им суждено было еще не скоро – пришла повестка из военкомата. Но Отт служить в армии не хотел. Очень многие его приятели изображали сумасшедших и получали нужные справки через психдиспансер, и Урмас тоже был к этому готов. Но поскольку он уже пробовал свои силы в качестве тележурналиста, ему резонно заявили: если ты достанешь справку, что ты псих, тогда на телевизионной карьере надо будет поставить крест. А такой поворот Отта совсем не устраивал. Короче, он отправился на призывной пункт.
Судьба оказалась благосклонной к будущей телезвезде, и он попал в «блатное» место – стал служить в ансамбле песни и пляски. Отт сначала пел партию баса, а затем переквалифицировался в ведущего концертов. Так незаметно, за ведением концертов, и пролетели два года службы.
В самом начале 80-х Отт демобилизовался и вернулся в Таллин. Стал работать на тамошнем ТВ, однако первое время звезд с неба не хватал. Все изменилось с началом горбачевской перестройки. Осенью 1986 года он стал вести передачу «Телевизионное знакомство», суть которой была проста – в ней Отт беседовал с известными людьми страны. В течение года ее с интересом смотрела вся Эстония (первый выпуск был посвящен Людмиле Гурченко), а год спустя она перекочевала и на ЦТ.
Вспоминает У. Отт:
«То, что я попал на Центральное телевидение, было совершенной случайностью. Мы записывали «Телевизионное знакомство» в Москве, мой режиссер закупил через «Останкино» технику, и вдруг кто-то его
