– Сколько уже прошло, Сьюзан?
– Думаю, около минуты.
Сара попыталась проверить на крепость лед. Он казался твердым у нее под ногами. Она надавила сильнее, но лед затрещал, и она отступила.
– Нужна ветка! – крикнула сквозь слезы Сьюзан. – Они схватятся за нее!
Они подбежали к куче наваленных веток. Сара схватила толстый конец длинной дубовой ветки, и они изо всех сил выдернули ее. Сердце громко стучало, перехватывало дыхание. Они волоком притащили ветку к пруду.
– Что теперь? Что теперь делать? – металась девочка.
Сара шагнула по льду. Один шаг. Другой. Лед затрещал, но не поддался.
– Толкай сюда!
Сноу стала толкать ветку.
– Еще! Быстрее! – командовала Сара, чувствуя приступ ярости.
– Хорошо! – Сьюзан подтолкнула ветку, и та ударила Сару по ноге.
Когда она прыгнула на нее, лед затрещал. Звук был громким, будто разорвалась ткань, и Сара оказалась по колено в воде. Она услышала стон: собственный стон.
– Прости, прости! – всхлипывала Сьюзан.
С трудом выбравшись из воды, Сара хотела накричать на нее, но девочка кинулась к ней, ее трясло, и Сара не заметили, как уже гладила ее по спине.
– Ш-ш-ш, – прошептала она, дрожа.
Они замерли у полыньи. Облачка их дыхания были белыми от мороза, и перед Сьюзан рисовались картины: как тонет Фрэд, как Майк уходит под воду, как ее отец умирает, пытаясь спасти Майка. Колени подкосились.
– Ты молишься? Молись! – велела Сара.
– Сара, помоги мне!
– Молись!
– Мне страшно, – плакала Сноу. – Я не знаю, что сказать.
– Но ты должна! – Сара крепче обхватила ее. – Ты только думаешь, что не можешь.
Сару трясло как в лихорадке, она пристально смотрела в черную полынью, будто один ее взгляд мог вытащить сына и Уилла из-подо льда. Ее мать стояла рядом с ней, появившись из холодной темноты, чтобы спасти мужчин, которые должны жить.
– Пожалуйста, молись, – прошептала Сара. – Пожалуйста.
– О, Фрэдди, – простонала Сьюзан.
Как долго человек может находиться под водой при таком холоде? Сара не знала, но это не могло продолжаться вечно. Обнимая девочку и пытаясь успокоиться, она закрыла глаза. Уилл спасет ее сына.
Она вспомнила, как они с сыном ходили в Бостоне за покупками на Рождество, когда Майку было шесть лет, и вокруг было полно народу. Крепко держа сына за руку, она повела его посмотреть на Санта-Клауса, но толпа все-таки расцепила их руки. Она услышала, как он закричал, но его голос уже отдалялся. Она все еще чувствовала его руку, но уже не держала ее. На секунду она почувствовала, что умирает.
– Майк! – вскрикнула она, как тогда.
– Сара, он не слышит тебя под водой, – всхлипнула Сьюзан.
– Майк! – закричала Сара громче. – Майк!
«Верни мне его! – молилась она тогда красочному Санта-Клаусу на Ньюбери-стрит. – Верни мне Майка, и я обещаю, что никогда не буду ничего больше просить».
Но, конечно, с тех пор Сара просила еще о множестве вещей: о любви, об исключительном статусе поставщика определенного сорта полотна, о хорошей стоянке, о лишнем часе сна и о самой жизни. Тяжело заболев, она молилась, чтобы выжить, и Господь, по-видимому, решил, что так и должно быть. Ей многое удавалось в жизни с Божьей помощью, почему бы не удалось и сейчас? Стоя у пруда, Сара знала, что победит свою болезнь, если Уиллу удастся спасти Майка. Она отдала бы свою жизнь, чтобы увидеть Майка хоть на мгновение.
Но Господь вернул ей сына в Бостоне – вернет и теперь.
Глубоко дыша, она пристально смотрела на поверхность пруда. Рядом всхлипывала Сьюзан, обмякнув в ее руках.
– Все хорошо, Сьюзан, – прошептала Сара.
– Нет, слишком долго…
– Подожди чуть-чуть… – Она была полна надежды, стараясь не думать о том, как проведет остаток жизни.
На черной воде появилась рябь. Захватывая воздух, люди издают гораздо более громкие звуки, чем киты. Появилась одна голова, затем другая. Уилл тащил Майка за спасательную веревку к краю пруда, разбивая лед крепко сжатым кулаком.
– Папа! Папа!..
