с Майком, когда он был ребенком?
Воспоминания были такими приятными и сильными, что Сара вдруг расплакалась. Уилл держал ее в своих объятиях, а она вспоминала детство мальчика, которого чуть не потеряла. Голос его звучал все тверже, но он обращался не к ней, и это заставило Сару почувствовать, что сыну все равно, здесь она или нет.
Когда опасность миновала, Майка перенесли наверх. Уилл ведь прошел медицинскую подготовку, когда был спасателем, и все были уверены, что мальчик поправится. Бэсс наконец-то добилась своего: она уложила мужчин в постель и укрыла их пуховыми одеялами.
Уилл лежал на спине, и волны дрожи пробегали по его телу.
– Папа, твое тело трясется, как у сумасшедшего, – обеспокоенно сказала Сьюзан, нахмурившись.
– Так я согреваюсь, – ответил он, чувствуя, как еще одна волна дрожи пробежала по спине.
– Ты сильно замерз? – Он только покачал головой. – А Майк?
– Нет. – Мы были под водой меньше трех минут. Когда температура станет нормальной, мы поправимся. Сходи, проведай его.
Она колебалась. Уилл чувствовал себя виноватым, что прогоняет дочь, но позади нее в дверях стояла Сара и загадочно улыбалась.
– Загляни к Майку, – сказала она, выступая вперед. – Он будет рад тебя увидеть.
– Привет, Сара, – смутилась Сьюзан. – Ты когда-нибудь простишь меня?
– За что?
– За то, что заманила Майка к пруду. За то, что стояла в безопасном месте, когда он провалился. За эту глупую идею с веткой. Я не знаю.
Сара покачала головой.
– Это не твоя вина, что Майк провалился под лед. А ветка была не такой уж глупой идеей.
Сноу неуверенно посмотрела на нее.
– Счастье, что с ним все в порядке.
– Пойди посмотри, как он, – настаивала Сара.
Поцеловав отца, Сьюзан немного помедлила, поцеловала Сару и затем ушла.
– Ну что ж, это было приятно, – улыбнулась Сара.
Уилл немного подождал, пока пройдет еще одна волна дрожи.
– Что именно? – спросил он.
– Этот поцелуй.
Он был наполовину одет, лежа под одеялом, и ему приходилось бороться с тем, чтобы не схватить ее и потом целовать всю ночь.
– Мне приходилось угрожать Майку, чтобы он подошел и поцеловал меня, или подкупать его. И подумать только, ничего не срабатывало! Но сейчас я так счастлива!
– Я знаю, – он коснулся ее руки.
– Ты ведь спас ему жизнь.
Уилл улыбнулся, поглаживая ее по ладони.
– Тебе приходилось прежде нырять в ледяную воду?
– Однажды, из Мартаз-Вайнярд, – сказал он.
– Ты герой.
– Я не герой. Я старый морской волк. У меня не было выбора, я не мог поступить иначе. – И он подумал: «На этот раз я смог…»
Вытаскивая Майка из воды, он знал, что мальчик будет жить. Парень боролся с ним не на жизнь, а на смерть, отчаянно колотил его, как все тонущие люди. Волоча его к берегу, Уилл думал о Фрэде. И сейчас, лежа в мягкой, теплой кровати, он закрыл глаза и увидел своего сына.
Сара дышала на его руки, ее горячее дыхание доставляло его пальцам боль. Уилл чувствовал, что только одна она может спасти его. Всего лишь несколько часов назад он сидел на поваленном дереве, целуя ее, и она отвечала ему. Его тело тряслось от боли, возвращаясь к нормальному состоянию, а сердце, как насос, перекачивало тепло к замерзшим членам. Уилл Берк знал, что его сердце всегда работало хорошо, даже в критических ситуациях. Но сейчас оно билось так, как никогда прежде.
– Я чувствую себя совсем разбитой. – Глаза Сары вновь наполнились слезами.
– Почему?
– Майк не хочет, чтобы я была рядом. Отец уже больше часа сидит в кресле и рассказывает ему о ките. Майк слушает, как будто не может наслушаться.
– Не расстраивайся, Сара.
– Я померила ему температуру, и он даже не взглянул на меня.
– Парни не любят, когда их матери измеряют им температуру…
– Он слушает деда, как будто это замечательная детская сказка, которую он никогда не слышал
