Впрочем, мне нужды не было спрашивать — кто.
Не «вода» отколола осколок от «камня». Сахаи Нену выломился из него по собственной воле. Грудь его ходила ходуном, побелевший от ярости рот съехал куда-то на сторону — и только глаза его неотрывно смотрели на руку, нанесшую удар, словно бы не вполне веря увиденному.
А напротив, закаменев лицом, возвышался Дайр Тоари. И на щеке его полыхал след пощечины.
Жуткое зрелище. Причем для меня одного.
Потому что никто не смотрел ни на обидчика, ни на оскорбленного. Ни одна живая душа. Все смотрели на меня.
На мастера Дайра Кинтара.
На того, кто сейчас сделает... что?
Что я должен сделать? Вот оно, ожиданное — свершилось, сбылось... стоит промедлить — и оно станет непоправимым... и что мне теперь — избить Нену, как совсем еще недавно измордовали меня самого? Отчитать? Вон выгнать? Все ученики до единого замерли от ужаса перед неминуемой расправой... нет, только не так... только не сорваться, не поднять на него руку... с Тейном я управился легко, но угрюмец Сахаи — не чета Рамиллу, он ничего не делает бездумно, в азарте, в порыве чувств... что бы он ни сделал, для него это всегда смертельно серьезно... серьезно!
— Старший ученик Сахаи Нену, — медленно и внятно произнес я. — Изволь пройти во-он в тот угол... да, да, правильно... и повернуться лицом к стене.
Ошеломленный Нену повиновался — и замер в углу. Спина его судорожно напряглась: вот сейчас на нее опустится удар... вот сейчас...
— Стыдно, Нену, — укоризненно молвил я. — Как маленький, честное слово.
Кровь так резко отхлынула от лица Дайра Тоари, что отпечаток руки Нену полыхнул на побелевшей коже ярче прежнего.
— Вот и стой там до конца тренировки, — назидательно заявил я. — Остальным — вернуться на свои места в круге. Всем. Выбывшим — тоже. Начинаем с начала.
Они повиновались мне мгновенно, беспрекословно, даже вздох облегчения не осмелясь издать в полную силу. Ну еще бы! На их месте я бы и сам бежал опрометью, постаравшись затеряться в общем строю и мысленно благодаря всех и всяческих Богов, что на том дело и кончилось. Скверное ведь дело. Столько лет мастер Дайр был нашим учителем, столько лет мы привычно уважали его, пусть даже несколько бездумно — а все же по заслугам... и вдруг какой-то Нену...
«Водоворот» вился уже и вполовину не так весело — но ведь и я не на игру смотрел. Я глаз не спускал со спины замершего в углу Сахаи. После драки кулаками не машут? Как бы не так. Драка еще и не начиналась. Сахаи Нену всегда был тяжелодумом. До него еще не в полной мере дошло, что я с ним сотворил. Мне на свой лад поменьше досталось. Меня мастер Дайр высек, как мальчишку... а я старшего ученика Сахаи Нену и вовсе в угол поставил, как сопляка трехлетнего. Грех на такого руку подымать — он же по малолетству не ведает, что творит. Нашалил, напроказил... несерьезно все это.
Я не принял Сахаи Нену всерьез.
Гнев его, злость, обиду — что бы там ни крылось в его душе — я не принял всерьез.
Он еще покуда не понял... но вот когда поймет... я взгляда от него не отводил. Вот взбугрились мышцами его полуопущенные плечи... вот пошла желваками спина, все ниже и ниже... прежде, чем волной гневного напряжения перехлестнет поясницу Сахаи, я должен успеть.
— Стой! — резко командовал я. — Всем наружу, на опушку. Там — продолжить. За старшего — Тейн Рамиллу.
Одни Боги знают, что способен сказать или сделать обезумевший Нену — но я не собираюсь позволять ему сделать это прилюдно.
Быстро и бесшумно ученики ринулись вон из зала.
— Бараны! — мучительно взревел Сахаи. Его крик настиг учеников уже в дверях — но ни один не обернулся.
— Бараны! — заорал вослед сотоварищам Сахаи. — Стадо! Какого козла впереди поставят, за таким и пойдете! Бараны! Стадо! — И, свистящим басом, неожиданным после обычного юношеского баритона. — С-сволочи...
Вот как. О козлах у нас, значит, речь пойдет. Ну что ж, Сахаи Нену, поговорим о козлах. И поговорим, и послушаем. Все, как ты хочешь. Тебе, старшему сыну богатого овцевода, получше моего известно, как надо управлять стадом... вот я тебя и послушаю.
— Сволочи, предатели, сволочи... — сыпалось из уст Нену почти скороговоркой, — стадо проклятое...
Он наконец-то развернулся ко мне лицом, глядя на меня в упор... нет, не на меня — сквозь меня! Кто знает, что за гнев застил ему глаза, но меня он как бы и не вполне видел, в этом я был готов поклясться. Зато я так и вцепился в него взглядом — бросится? нет?
Не бросится. Просто не сможет. И то чудо, что он может хотя бы стоять. Корсет из боевых мышц — хорошая штука... если они действуют слаженно. А вот если они взбесились, и каждый мускул выплясывет свой безумный танец, тесня и перехлестывая другие, покуда все они не замрут в неестественной напряженной неподвижности... а тогда человек, бывает, что и сознание теряет — как часовые в почетном карауле падают иногда в обморок от вынужденной обездвиженности пополам с напряжением.
— Это все он... — бормотал Нену, — это из-за него...
Интересно, какой «он» имеется в виду? Если мастер Дайр — а по всему видать, так оно и есть — то я не согласен. Вовсе даже не он и не из-за него.
— Почему он меня не убил? Почему? Как он посмел... он должен был меня убить... должен...
И опять ты неправ, Сахаи Нену. Ясно теперь, чего ты добивался... но ты неправ.
— ...должен был... он бы меня убил, и все бы стало по-прежнему...
Вот уж нет!
— ...а он не убил меня... мастер Дайр убил бы, а он — нет... не посмел... не смог... я его защиту с легкостью прошел, а он — ничего... ничего... почему он позволил...
А вот это верно подмечено. Защиту мастера Дайра Нену еще никогда не пробивал... а вот через защиту младшего ученика Дайра Тоари прошел легко... почему?
— По лицу... прямо по роже мерзавцу этому... как он мог нас бросить, как он мог... мастер Дайр нас бы не бросил, а он...
Меня мороз продрал по коже. Это минутное помрачение рассудка — или Сахаи Нену спятил всерьез и надолго? Он что же думает — что мастер Дайр... и не мастер Дайр вовсе? А кто? Приблуда захожий? Мастера Дайра убил, славу его воинскую себе присвоил — и концы в воду?
— ...бросил нас... младшим учеником стал... Дайр Тоари — а мы тогда кто получаемся, если он младший ученик? Кто? Всех нас... всех... а этим баранам наплевать, и ему наплевать, на всех нас наплевать, кроме подзаборника своего...
О-ох... совсем Сахаи из ума вышел. В свое время за «подзаборника» был он мною, еще тощим и неопытным, бит так, что аж звенело. С тех пор при мне он слов таких не повторял. Если он и об этом забыл...
— Уж если ему на нас плевать... если на школу плевать... нашел кому нас оставить... щенку помойному...
Добро пожаловать! Вот мы и добрались до твоей обиды, Сахаи Нену. Гнев свой ты излил, боль свою высказал — а теперь настал черед твоей обиды. Вот она, сердечная. Не захотел мастер Дайр назвать своим преемником кого-нибудь из добропорядочных старших учеников... например, Сахаи Нену. А назначил он себе в замену помойного щенка и подзаборника Кинтара. Соперника давнего и ненавистного.
Ладно же, Сахаи. Сам напросился.
— Я так понимаю, тебя не устраивает мастер Дайр Кинтар? — Губы мои сами собой разошлись в улыбке. — Ты считаешь, что был бы лучшим Наставником? На мое место ладишь?
Я был не вполне справедлив — все-таки Нену не столько ненавидел меня, сколько страстно желал, чтобы все стало по-прежнему. Жизни своей не пожалел. Вот, мол, разгневается мастер Дайр, убьет Сахаи Нену за неслыханную дерзость на месте — и исчезнет навсегда младший ученик Дайр Тоари, как дурной сон. А мастер Дайр прогонит выскочку Кинтара взашей, и снова станет во главе школы... и все будет, как было.
