именно и значит выйти из себя. Как я вышел. Я ни тела своего усталого не ощущал, ни рассудка, неспособного даже удивляться. Я как бы пребывал рядом с самим собой. Нет, я не утратил власти над собой, я мог повелевать и телом своим и разумом... мог бы, когда бы знал, что же им такое повелеть. Ни телом, ни сердцем, ни умом я не знал, что же мне теперь делать, что сказать... или ничего?.. или все-таки...

Странно спокоен я был. Будто все это случилось не со мной. Ни гнева, ни страха, ни радости... как есть ничего.

Я слегка скосил глаза вбок. Лиах сидел, привалясь к стене, и лицо у него... эй, ведь это лицо я уподобил клинку? Человек-нож, человек-лезвие... как же! Лиах был похож на самого себя — и в то же время непохож, как отражение в воде, смазанное ветром. Таких лиц даже у пьяных не бывает... разве только если настойкой дурного гриба напиться... и тоже — нет. Выражение этого лица было сейчас отсутствующим до беззащитности, как у спящего — и, как у спящего, немного вдобавок лукавым, словно во сне он постиг самую смешную шутку на свете и наслаждается ею в одиночестве: стоит проснуться, и она забудется и останется тайной навсегда.

А Кеану стоял и смотрел на нас взглядом усмешливым и протяжным, словно некуда нам было торопиться: уж теперь-то в нашем распоряжении все время, сколько его есть на свете.

Поменялся Кеану разительно. Другим я его запомнил. Не тот мальчик, что беспечно смеялся в игорном притоне, делая дурашливые ставки в самой вечной из игр — играя во взрослого. Совсем не тот. И ведь времени прошло, если вдуматься, всего ничего. А, проваль — быстро же взрослеют, по темницам сидючи. Не тот Кеану стал... да и мы с Лиахом не те. Куда подевался захолодевший от ярости холеный вельможа? И где, скажите на милость, Младший Патриарх? Сижу тут на полу, голой спиной к холодной стенке привалился, весь в грязище, ладони потные...

Позабытые в стиснутых пальцах Иглы мешали утереть руки. Я хотел было сунуть их за пазуху, вспомнил, что рубашки на мне нет, вколол Иглы в штанину, старательно вытер ладони... и тогда только понял, что за железяки острые воткнул в поношенный темный холст.

Лиах посмотрел на меня, и рот его пополз влево в странной ухмылке. Ладони мои враз вспотели снова, только теперь я их утирать не стал.

— Не возражаешь? — спросил я как можно более небрежно.

— Ну что ты. — Улыбка Лиаха сделалась широкой и сладкой, как зевок. — Что ты, Шенно Дайр Кинтар. Родне по таким пустякам не возражают.

— А братьям — тем более, — сдерживая смех, поддержал его Кеану.

Это потом уже он мне объяснил, что Иглы Вызова в моих руках потрясли братьев Шенно едва ли не больше нашего чудесного спасения. Вкалывать Иглы можно только врагу — но дать их из рук в руки можно только кровному родичу. И раз уж Лиах сумел мне их дать, а я сумел их взять, то и быть по сему. И совсем уже потом я сообразил, каким чудом я не рухнул замертво, взявшись за Иглы Вызова руками: раз уж Лиах сам сказал, что отныне я ему как бы вместо Кеану... это в горячке он сунул Иглы мне в руки, не подумав — а теперь осознал благодетельную издевку судьбы. Одно лишь воскрешение Кеану убило бы его на месте нежданной радостью... но нет, он обрел двух братьев сразу: воскресшего и нареченного. А это уже для любого отчаяния через край. Вот он малость в уме и не устоял. Зато жив остался.

Так это мне все потом рассказали, а тогда... нет, поверил я сразу. А что понять ничего не понял — так ведь мы все трое ничего не понимали, и не пытались даже. Мы просто дышали, как дышится.

— Побочная ветвь получается... или младшая? — добавил раздумчиво Кеану, словно ничего важней этого вопроса и быть не могло.

— Младшая, — решительно ответил Лиах. — Вот только с земельными владениями скверно. Владетельному вельможе, хоть бы и младшей ветви рода, полагается...

— Мелочи какие, — в тон подхватил я. — Вот выберемся отсюда, упросим короля подарить мне еще одну клумбу. Семейная традиция, как-никак.

Кеану прыснул от неожиданности. Лиах расхохотался в голос.

Внезапно за дверью надсадно затрещал факел, плюясь искрами. Похоже, стены подобрались уже вплотную к нему.

— Погаснет сейчас, — заметил вполголоса Лиах. — И сидеть нам в темнотище.

— Мелочи какие, — ухмыльнулся Кеану, старательно копируя мой выговор. — Это я сейчас... теперь-то, когда заклятия с камеры сняты...

И опять-таки потом Лиах объяснил мне, что младший из Морских Королей при всей своей молодости маг не из последних. Оттого и сунули его в камеру, где замки на честном слове держатся, а охранные заклятья зато всю силу моего амулета извели прежде, чем рассыпаться. И что стосковался Кеану по возможности волшебство сотворить, хотя бы и самое немудрящее, неимоверно. Ничего этого я тогда не знал. Но и не удивился, когда Кеану сухо щелкнул пальцами, и от его щелчка затеплился уютный золотистый магический огонек. Нечем мне было удивляться.

Лиах тоже не удивился — ну еще бы! — зато приметно рассердился.

— Зачем? — резко спросил он. — Можно подумать, у тебя сил немеряно. Сам едва на ногах стоишь, а туда же, колдовать.

Кеану дерзко мотнул челкой и улыбнулся с победительной мальчишеской лихостью, так явственно напомнившей мне прежнего Кеану.

— Сколько раз я тебе говорил, — начал было он учительным тоном.

И только тут, как если бы слова эти были неким заклинанием, разрушившим незримую стену вокруг Кеану, Лиах вскочил и обнял своего утраченного и вновь обретенного младшего брата, будто теперь лишь полностью и без изъятия поняв, ощутив, поверив... да впрочем, сказанное Кеану и было своего рода заклятием. Потому что я не знаю, сколько раз Кеану говорил Лиаху то, чего не успел сказать сейчас, но вот сами эти слова — «сколько раз я тебе говорил» — произносились каждый день, а то и чаще. Да нет, наверняка чаще.

Когда Лиах выпустил Кеану из своих объятий, руки его дрожали, а лицо было мокро от слез. И только теперь, глядя на залитое слезами лицо Морского Короля, я тоже наконец-то понял, что Кеану и в самом деле жив. Не умом понял, а по-настоящему.

Видимо, Кеану это ощутил. Он взглянул на меня в упор и слегка улыбнулся, растерянно и вместе с тем дерзко — как улыбался иной раз Тхиа перед тем, как окатить меня особо язвительной сентенцией.

— Только не вздумай по братски огреть меня промеж лопаток, — предупредил он. — Больно все- таки, хоть и зажило.

И от этих его слов невероятная, невозможная, наскоро позабытая нами действительность вновь обрушилась на нас.

— Значит, я все же убил тебя, — потрясенно вымолвил я.

— Не совсем, — уточнил Кеану.

И тут мы заговорили все трое разом, путаясь в обрывках мыслей, желая все узнать и обо всем поведать одновременно, смешались, замолкли, как по команде, вновь заговорили все вместе — и так до тех пор, пока сквозь мешанину наших излияний не пробилось имя. Фаннах.

По странной какой-то случайности Лиах и Кеану произнесли это имя одновременно. Одновременно же и замолчали. Разом. Почти на полуслове. Будто властная незримая ладонь с размаху запечатала рот.

И все поменялось. Опять все поменялось. Будто проснулись Морские Короли. А от какого сна пробудились — не мне знать. У Лиаха глаза сделались осмысленно злыми, у Кеану — рассеянно любопытствующими.

— Фаннах? — переспросил я, пробуя на вкус незнакомое имя. — Это кто таков будет?

— Это, чтоб ты знал, — криво усмехнулся Лиах, — тот самый маг, которому я приказал тебя околдовать, похитить и ко мне доставить.

Кеану тихо фыркнул. Он не знал, что случилось между нами — не мог знать! — так ведь когда Боги ум раздавали, Кеану наверняка заявился одним из первых. А может, и первым. Он ведь из тех, кто всюду поспеть должен. Очень уж ему по молодости лет неймется. Нет, Кеану не составило труда догадаться, какая пакостная и стыдная тайна кроется за этими словами.

— Полагаю, ему недолго пришлось уговаривать тебя отдать такой приказ, — без тени сомнения заключил Кеану. — Фаннах — погань редкостная... но маг никак не из последних.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату