— Хватай их! — заорал я, прицелившись указующим перстом в магов: вот только недоставало, чтобы мои парни бросились хватать не врагов, а тех, кто на врагов похож.
Опасался я напрасно. Ученики не сплоховали, бросились на кого велено. Братья Шенно, естественно, тоже рванулись в схватку — можно подумать, без них не справятся.
— Патлы отпустите! — взвыл я. — А еще вельможи...
— Сам такой, — хладнокровно отрезал Лиах.
Вот только спешить ему было уже некуда. Первым до магов дорвался, естественно, Дайр Тоари — а он, по моему разумению, так и вовсе не нуждался в подмоге. Еще возглас: «С премоим удовольствием!» — не успел слететь с его уст, как маги были обездвижены полностью и надежно.
— Старый знакомец! — ослепительно улыбнулся Дайр Эттину и обернулся ко мне. — Какой ты все- таки славный мальчик, Кинтар. Всегда найдешь, чем старика порадовать. Такой чудесный подарок. Так мило с твоей стороны... даже, можно сказать, трогательно.
Оба Шенно воззрились на младшего ученика Дайра Тоари в немом оцепенении. Однако долго цепенеть им не пришлось.
— Лиах! — звонко разнеслось над площадью. — Кеану! Так ты живой!
И из общей неразберихи навстречу им вынырнул Тхиа, аккуратный до щеголеватости, с ухмылкой до ушей.
— Кинтар! — возгласил он. — Да где тебя...
Выговорить «носило» он не успел: взгляд его уперся в три Иглы, небрежно воткнутые в мою левую штанину. Глаза Тхиа округлились, ухмылка расползлась еще шире — а я-то по скудости воображения, полагал, что шире некуда. Не дойдя до меня пары шагов, Тхиа с преувеличенным восхищением дернул головой и склонился предо мной в глубоком поясном поклоне, как равный перед равным.
— Ваша светлость! — почтительно выдохнул он.
Тхиа — ах ты, маленький поганец... ну, погоди ж ты мне!
Дождавшись, пока он по всем правилам этикета упрет руки в колени, я старательно треснул его по макушке двумя сложенными пальцами — надеюсь, чувствительно.
— Никогда не отрывай взгляда, — холодным учительным тоном провещал я. — Даже когда кланяешься.
Оба Шенно издали какие-то странные звуки — от души хочу верить, что сдавленный смешок.
— Зверь, — беспечно пожаловался Тхиа, потирая макушку.
— Он всегда такой? — со сдержанной вежливостью поинтересовался Лиах.
— Что ты! — махнул рукой Тхиа. — Еще хуже. А то ты не знаешь?
Ладно, Майон, разочтемся еще...
— Пожалуй, знаю, — задумчиво протянул Лиах.
А, проваль — и этот туда же!
— Кинт! — взвыли два голоса у меня за спиной, и Тейн с Сахаи облапили меня одновременно. То ли не заметили, что я теперь еще и светлость, то ли, хвала Богам, им просто все равно.
— Мастер! — окликнул меня Дайр, когда я наконец-то вытряхнулся из могучих рук Нену и Рамиллу. — Может, ты нам объяснишь, что происходит?
— Нет, — решительно помотал я головой. — Ни за что. Чтобы объяснить, надо понимать — а я вот ничегошеньки не понимаю. Вот ты понимаешь? — спросил я своего нареченного старшего брата.
— И еще как, — кивнул Лиах.
— Вот ты и объясни, сделай милость. Заодно и я хоть что-нибудь пойму.
Напрасная надежда. Ничегошеньки я не понял. Нет, объяснял Лиах как раз очень даже внятно. Мыслил он четко, в столичных интригах разбирался, как и положено вельможе, совсем недурно. Стоило ему лишь услышать упоминание о заговоре, как его цепкий ум мигом выстроил все разрозненные камушки в единую мозаику — как выяснилось впоследствии, без единой ошибки. Кто деньги давал, кто гвардию улещивал, кто поддерживал, кто колебался, кто — возомнившая себя претендентом на трон марионетка и при чем тут пираты... кратко и емко, точно и красочно. Вот только я почти ничего не слышал. После сырых темниц и прочих прелестей обиталища Фаннаха промерз я порядком, да и устал — вот и решил присесть на теплый камень да погреться на солнышке. Зря это я. Голову повело тут же. Впервые в жизни я был беззаветно, беспросветно, бесстыдно пьян — не от вина, а от пережитого. Или не пьян, а... Боги — да когда я спал-то в последний раз?
Пару часов забытья, вызванного заклинанием Фаннаха, не в счет: оно было не сонным, а оглушающим. Если вы скажете, что, получив по голове, можно неплохо выспаться, я вам просто не поверю. Второй уже раз угодил я под это заклятие — и оба раза очнулся с такой усталой ломотой во всем теле, словно гору ворочал вручную. Так, а кроме заклятия? Этой ночью я не спал, этой ночью мы с Шенно бузили в темнице... а прежде того гонялись за жрецом... до того резались с черноверцами в овраге и алтарь закрывали... предыдущей ночью опять же не спали, а бузили — в борделе, а после того в тюрьме — Лиах там хоть отлежаться малость успел, а я ни-ни... и предыдущим днем я, помнится, прикорнуть не успел... и предыдущей ночью — тоже, прах меня побери... надумал вырваться вперед, чтобы после отдохнуть как следует... нет, ну что я за дурак!
Я спал — и не спал одновременно. Солнечный свет перебирал мои ресницы, тяжелые, как копья. Лиах излагал что-то; голос его звенел решительностью, словно меч, соударяющийся с вражеской сталью. Маги в ответ на его убийственные, хоть и словесные, выпады пытались злобно скрежетать зубами, но с кляпом во рту выходило не очень.
— Мастер! — окликнул меня Дайр Тоари, и я очнулся.
Насколько мог, конечно.
— Значит, так, — помолчав для пущей вескости, произнес он. — Денежные мешки потрошить я буду сам. И в сопровождение ты дашь мне самых старших. Таких, как Нену или Тейн.
— Что, мешки такие тяжелые? — фыркнул Кеану.
Дайр устремил на него взгляд из тех, которыми он оглаживал меня в пору моего ученичества, если я вдруг заявлял, что пятьсот раз отжаться не сумею. Как правило, после подобного взгляда мне добавляли еще полсотни отжиманий, так что от привычки спорить я отказался быстро.
— Мешки как мешки, — спокойно, почти любезно пояснил Дайр. — Охрана у них тяжелая. Кто попало не справится.
Кеану покладисто кивнул.
— Дворянчиков мелких щекотать пойдет Тхиа с первогодками, — как ни в чем не бывало, продолжил Тоари. — Вельможа, как-никак. Эта шваль сановная от одного его вида в обморок поляжет. А если кто и вздумает сопротивляться... навряд ли кто из них сражается лучше наших новичков.
Что правда, то правда.
— А все остальные пойдут разбираться с гвардией и спасать короля. Под твоим началом. Больше просто некому.
— А мы? — запротестовал Кеану. Лиах, умница, помалкивал.
— А вы, — со всей возможной приятностью отозвался Дайр, — останетесь здесь сторожить... э-ээ... моих старых недобрых знакомых.
Да, верно, я ведь и забыл совсем — у Дайра, как и у меня, с санхийцами свои счеты. И Эттина, а может, и Фаннаха он явно знает... интересно, откуда? Если после всей этой авантюры останется кому и кого расспрашивать, непременно расспрошу.
— Воин и маг, — гнул свое Дайр. — Кто же лучше сможет сохранить таких необычных пленников. Правда, от ковырялочки вашей магической, — Дайр указал взглядом на каменный жезл в руках Кеану, — на Дворцовой площади толку мало... но приложить ею по макушке в случае чего очень даже можно. Что скажешь, мастер? Согласен?
А, это он мне...
— Согласен, — отозвался я, едва успев подавить смачный зевок. — Конечно, согласен. Что же мне еще остается?
Дайр взглянул на меня искоса, но смолчал.
Дворцовая площадь называется Дворцовой потому, что от нее до дворца рукой подать. Почему,
