— Это хорошо, что ты задумался перед тем, как ответить, — кивнул Махват. — Значит, в тебе еще живет сомнение в своей правоте. А хочешь, я напомню тебе об одном ученике? Великом ученике, предавшем своего учителя! Самом великом ученике, предавшем самого великого учителя! Ты понимаешь, о ком я говорю?
— Я понимаю, — тихо ответил Маркулий. — Но...
— Никаких «но»! — вскричал Махват. — Я знаю, что тот его поступок выглядит в твоих глазах нехорошим! И сейчас ты просто пытаешься найти оправдание себе самому!
— А ты не предавал? — Неожиданная смелость в голосе, отважный взгляд, окрепший голос.
— Предавал, — легко согласился Махват. — Точно так же, как и ты. И точно так же, как и ты, я могу сейчас найти себе оправдание. Но не стану этого делать. Потому что не мне — твоему учителю — оправдываться перед тобой!
— Я не требую этого, — произнес Маркулий.
Махват вздохнул.
— Я знаю, чья сила поддерживает тебя сейчас, — проворчал он. — И я буду ждать, когда она перестанет тебе покровительствовать. Тогда я предъявлю тебе счет. И ты его оплатишь — каждой секундой своего бесконечного существования. Клянусь!..
После этих слов Махват повернулся к Маркулию спиной. Существа, подобные Махвату Игнту, не способны испытывать эмоций. Но Махват слишком долго жил в Срединном Мире, и сущность его претерпела хоть и небольшие, но изменения. И то, что он сейчас ощущал, вполне можно было назвать эмоциями. А точнее — раздражением и досадой.
Когда-то Махват Игнт поставил перед собой определенную цель, для выполнения которой ему необходим был союзник из числа жителей Срединного Мира. Такого союзника он себе нашел. Им стал молоденький паренек, помешанный на мистике и магии. В то время подобные увлечения носили в Срединном Мире повальный характер. Разного рода колдуны и прорицатели (а точнее, называющие или искренне и ошибочно считающие себя таковыми) во множестве расплодились по городам Срединного Мира. Слова «магия» и «колдовство» стали обыденными и привычными. Были среди них и люди, совершенно искренне заинтересованные в новых для Срединного Мира знаниях. Но все искатели чудес опирались па свой скудный опыт и либо опыт таких же неискусных в этих делах знакомых, либо на байки шарлатанов. Маркулию же в этом отношении повезло. Максим Витальевич Игнатьев стал для него настоящим учителем, открывшим дорогу в неведомое, запретное для многих.
В течение долгого времени (по меркам Срединного Мира, разумеется) Маркулий постигал тайны, в которые его заботливо посвящал учитель. Но однажды произошли события, положившие конец этим занятиям, — в Срединный Мир пришел Багнадоф. Те крохи, которые успел усвоить Маркулий, не давали ему желаемого. Потому, оказавшись уже в Вольной Зоне под покровительством старца Серафима, Маркулий и принялся изучать магию — воспоминания о так и не полученных возможностях не давали ему покоя.
Что же касается Махвата Игнта, то ему пришлось покинуть Срединный Мир. Дальнейшее свое пребывание там Махват считал бессмысленным. До тех самых пор, пока не узнал о существовании записей Николая-летописца.
То, чего так жаждал Махват и для чего ему, собственно говоря, и был нужен Маркулий, можно было получить, воспользовавшись этими записями. И Махват Игнт вернулся в Срединный Мир.
Отыскать Николая-летописца оказалось непростым делом. Пришлось даже войти в состав Секретного Войска — так легче было собирать необходимую информацию. И в конце концов Николай-летописец был найден. Но старик наотрез отказался отдавать Махвату летописи. Забрать же их без разрешения Махват не мог — заклятия, наложенные на рукопись, не позволяли ему этого сделать. Но выход нашелся быстро — команда Косого. И кто же мог предполагать, что один из членов команды окажется столь страстным библиофилом?!
Нет, предположить можно было. И даже нужно было. Неспроста ведь кости судьбы легли таким образом, что Махват вышел именно на команду Косого, а не на какую-нибудь другую. Что-то тянуло его, что-то заставило обратиться именно к Косому. Только после захвата команды Махват понял, что именно, — Прыжок. На этом человеке лежала печать клана Игнтов, след Мархаэоль, ее покровительство.
Едва увидев Прыжка, Махват сообразил, что если кто-то и способен доставить ему проблемы, то именно Прыжок. Потому и хотел его сразу пристрелить. Но опять помешало покровительство Мархаэоль. И это происходило всякий раз, когда Махват был близок к решению своей задачи. Ничто иное не могло бы помешать Махвату, его сила и в Срединном Мире проявлялась достаточно полно для того, чтобы совершить задуманное. Настойчиво шел Махват к своей цели, и ничто не способно было остановить его.
Единственную слабость он позволил себе — Дашу. Махвату почему-то нравилось находиться рядом с этой женщиной, разговаривать с ней, смотреть на нее. Действительно нравилось. До тех самых пор, пока Махват не понял, что она всего лишь следит за ним. И тогда он поступил так, как всегда поступал с мешающими ему и путающимися под ногами существами Срединного Мира.
Встреча с Маркулием была для Махвата несколько неожиданна. Особенно то, что Маркулий, как оказалось, до сих пор помнил своего учителя в лицо. Но и эта проблема была благополучно разрешена. А вот когда Маркулий ушел в Багнадоф, Махват испытал чувство, очень похожее на панику.
В свое время Махват приоткрыл перед Маркулием завесу тайны. И маг знал заклинания, открывающие проход из Самата в Саакбарад, от маяка Хааргад до провинции Антаар. Естественно, воспользоваться ими в Срединном Мире Маркулий просто не мог — заклинание действовало лишь в Багнадофе. У себя же дома маг с его помощью мог лишь получать видения необычного и сказочного для него мира — подобным образом Махват хотел потешить своего ученика.
Любой обитатель Самата без труда мог проникнуть в сознание Маркулия и выудить оттуда эти заклинания. И тогда Антаару грозило превратиться в театр боевых действий, каковыми были когда-то окраинные кварталы Самата. Этого Махват допустить не мог.
Первым желанием Махвата Игнта при встрече в Багнадофе с Маркулием было — убить. Но старый маг повел себя совершенно неожиданно. Он произнес фразу, перед которой однажды оказался бессилен даже тот, кто был во много крат могущественнее Махвата.
И фраза эта, подействовавшая как заклинание, едва не погубила их всех. Она всколыхнула древние силы Багнадофа, призванные охранять Самат. Она пробудила к действию того, кто поддерживал в равновесии основание Цитадели-На-Шести-Островах. Того, кто не мог допустить подобных слов в своих владениях...
Махват покосился на Маркулия. Не совершил ли он роковой ошибки, взяв мага в Антаар? Не разбудит ли вновь Маркулий страшные силы, способные уничтожить любую преграду? В Антааре это особенно опасно — Саакбарад лежит на игле Цитадели ниже Багнадофа, ближе к ее основанию. И последствия здесь будут намного более плачевными...
Маркулий, казалось, был совершенно спокоен. Он с интересом оглядывался по сторонам, по губам его блуждала слабая улыбка — маг вспоминал видения, посещавшие его в далекой юности. Сказочные и прекрасные пейзажи опять вставали перед мысленным взором старика. И казалось, что он и не помышляет ли о чем опасном...
...Ладья подошла к берегу и причалила к каменному пирсу. Едва Махват ступил на берег, как тут же вспыхнуло множество светильников, разбросанных по берегу. Каменные пики, тут и там торчащие из земли, озарились голубоватым светом, разгоняя темноту, оттесняя ее к горам. Прыжок огляделся.
Черные силуэты гор на фоне темного неба. И оттуда, со стороны этих гор, к ним что-то приближалось, неспешно летело по воздуху, паря, снижаясь...
Прыжок скосил глаза на Махвата.
— Не бойся, — прошептала ему на ухо Мархаэоль. — Здесь не опасно. Мы сейчас в Антааре, а это владения моего брата.
— Вот именно, — буркнул Прыжок.
— Здесь не опасно, — с улыбкой повторила Мархаэоль. — Путь в Харамишат — мою провинцию — лежит через Антаар, через Замок Тишины. Из Саакбарада можно попасть только либо в Срединный Мир,
