Тут они заспорили, послушают ли перемячи вождя белышей.
– О чем это он? – с беспокойством спросил у меня граф.
– Пропуск просит.
– Лучше спросите у вождя, как выглядит злой маг.
Я перевела вопрос.
– Он был из ваших, из длинноносых. Седой и тощий. А больше не могу сказать – все вы, круглоглазые, на одно лицо!
– Подозрения вновь подтвердились, – задумчиво произнес граф-воевода, услышав ответ. – Все свидетели, не сговариваясь, описывают Анофелеса. Но… я вижу, вас что-то смущает?
Он угадал. И я открыла ему сомнения, угрызавшие меня в те дни, пока мои соратники наслаждались бараниной, айраном и национальными видами борьбы.
– Эти штучки с заколдованными белышами, с которых мы сняли чары с полпинка, хотя среди нас не то что мага – паршивой ворожейки нет… Как-то слишком легко все получилось. Такое впечатление, что Анофелес действительно утратил значительную часть своей колдовской силы. Я и раньше об этом думала – когда узнала, что он не переносится в пространстве, а ворует лошадей. Но эти чары… как-то мелки они в сравнении с тем, что Анофелес творил под Балдино.
– Он не придавал значения этим кочевникам.
– А братия храма Края? Анофелес убил их, причем походя, а не целенаправленно! Что, если Анофелес нарочно пытается создать впечатление о собственной слабости?
Я заметила, что Кирдык прислушивается к нашему разговору, а Ласкавый – тот и вовсе внимает в открытую.
– Но Анофелес не может знать, что за ним гонимся именно мы – знающие о его истинной силе!
– Вы в этом уверены? Правда… – тут меня посетило очередное соображение. – Покойный Малагис считал Анофелеса довольно слабым магом. Он сам мне об этом говорил на Том-еще-Свете. А если так, сила Анофелеса зависит от умения обращаться с магическими предметами, попавшими ему в руки. В прошлый раз это была Дорога Скатертью, сейчас – Золотой Фазан. Но Дорога, созданная некроманткой Логистиллой, была смертоносна по своей природе. А Золотой Фазан, возможно, предназначен для иного…
– Значит, колдун врал Верховному Бабаю, и эта штуковина неспособна служить оружием? – глазки бывшего сотрудника ОНО недобро сверкнули.
– Так для нас это даже хорошо, если она не убивает! – возразил ему бывший сотрудник УО.
– Напрямую, видимо, нет. Но я бы не радовалась прежде времени. Можно применить такие меры воздействия, которые приведут к гибели людей опосредованно. Мы же видели, что несколько белышей пали случайными жертвами колдовства.
Об убитых жителях Киндергартена я не упомянула, ибо не имела доказательств, что Ик Бен Банг – Анофелес к этому причастен.
– Неважно, – провозгласил граф Бан. – Если бы мы боялись смерти, то не вышли бы в этот поход. Но наша задача – не погибнуть, а победить.
– Согласна с вами, граф-воевода. И знаете, что меня будет воодушевлять в этом поиске? Возможность передать Анофелесу то, что о нем думает мудрец, не взявший его в ученики.
– Так вам пайцза нужна или нет? – спросил Тарбаган-мэргэн, обиженный тем, что общее внимание отвлечено от него.
– Нужна! – хором ответили мы.
Пропуск – великое дело, даже в таком месте, как степь. Тарбаган-мэргэн еще дал нам проводника до пастбищ перемячей и разослал гонцов по соседним стойбищам, чтоб те не давали приюта длинноносому шаману. Была у меня слабая надежда, что Шланг, вновь вкусивший успеха, от нас отстанет. Но нет. Ему крепко запало в память, что мы сами, без помощи специально приглашенных магов, сумели снять заклятие с белышей. И теперь по дороге он назойливо требовал, чтоб я придумала, как ему избавиться от проклятого писка.
– Да не знаю я, что нужно делать! – отговаривалась я. – У тебя совсем другой случай. На белышей заклятие накладывали скопом, в массовом варианте оно всегда слабее. А твое проклятие штучное, индивидуальное.
– Но что-то же можно предпринять! Я хочу, пи, свободно самовыражаться!
– Ну… употребляй близкие по звучанию слова. Трать-тарарать, например. Или вот… «кудри вьются, кудри вьются завсегда у стерлядей»…
– Это полумеры. Уступка обывательским вкусам.
– Тогда пользуйся иностранными словами.
– Я же тебе говорил – пробовал, не помогает!
– Нет, я советую не иностранные ругательства. Просто достаточно смачно звучащие слова. У нас вот в МГБ служил один охранник, у него любимое ругательство было «полный компендиум». Он думал, это что-то очень неприличное. Так что возьми любое слово, к примеру, «адвокат» – в Поволчье никто не знает, что это за зверь такой, вложи в него достаточно чувства…
– Это слишком сложно.
– А кто тебе сказал, что будет легко? Хочешь не пищать – изволь потрудиться!
Но Шланг подобных способов исцеления принимать не желал и упрямо пер навстречу опасности и неизвестности.
