Уже темнело, но по собственным следам на песке и примятой траве я нашла вход в пещеру. И уже там хлопнула себя ладонью по лбу.
– Ядрена Вошь! Совсем забыла! Ты же не проходил этим путем.
– Да, дракон высадил меня прямо в долине. А что?
– А то, что внутри есть такое хитрое устройство, которое пропускает лишь одного человека за раз. Правда, настоятель точно был уверен насчет прохода сюда, но у меня нет оснований предполагать, что эти челюсти не сомкнутся на обратном пути. Так что придется тебе до завтра обождать.
– Ага, а ты за это время скроешься в неизвестном направлении. Нет уж, не верю я тебе. Лучше я пойду первым.
– Ага, а там, в монастыре, сидит компания очень сердитых воинов, которые решат, что ты – злой колдун, сменивший облик, и зарубят тебя, едва ты покажешься из пещеры. Нет уж, первой пойду я.
– Вечно ты лезешь вперед, прикрываясь рыцарским кодексом. Хорошо, иди, я за тобой, а там посмотрим.
Обратно я двигалась с еще большей осторожностью, чем прежде.
«Какую гадость эти… хм… священнослужители приготовили тем, кто возвращался из долины с несбывшейся мечтой? Или они там у всех сбывались, поэтому никто и не возвращался? Просто прежде сюда не совались паломники с такими незатейливыми мечтами, как мы с благоверным.
А ведь как раз у нас-то мечты и сбылись. Я хотела помыться – и помылась, он хотел встретиться со мной – и встретился. Или этот механизм работает как-то по-иному?»
«Хрясь!»
Челюсти снова полетели вниз, и снова – позади меня. Я вздрогнула и чуть не заорала, потому что услышала явственный хруст. А потом челюсти со скрипом пошли вверх, и я обернулась.
Мой благоверный в задумчивости озирал обломки флейты, которую он успел подсунуть под каменные зубы. Надо же, сообразил…
– Что стоишь, идем быстрее!
«Как-нибудь после я его похвалю. Если не забуду, конечно».
Он не стал хвастаться своей находчивостью, а двинулся дальше. И до возвращения в подземелье храма коридор сюрпризов нам не преподносил.
А по возвращении я поняла, что правильно пошла первой. Все ожидающие, кроме Шланга и, естественно, настоятеля, держали наготове оружие. И стоило вслед за мной показаться незнакомцу, как все они мигом взмахнули мечами, топорами и саблями.
– Сабли в ножны, господа! – предупредила я. – Ну, и все остальное тоже. Разрешите представить вам… э-э-э… принца Гверна Безземельного. Он же – отшельник Свояхатта.
– Вы уверены, что он не солгал вам, назвав свое имя? – опередив контрразведчиков, с подозрительностью спросил граф Бан.
– А мы раньше были знакомы, – ответила я и, подумав, добавила: – Близко.
– Я где-то уже видел этого парня! – угрожающе прорычал конунг Ауди.
– Разумеется, видел, – спокойно ответил Гверн. – При осаде Фриценшвайна. Я тогда воевал на стороне короля Шерамура, а ты был в отряде северных наемников империи.
И поди ж ты, упоминание общих военных действий оказалось наилучшей рекомендацией. Хотя Шерамур – исконный враг империи, и графа Бана ожидала смертная казнь по одному подозрению в потворстве этому государству. Но через миг мечи, топоры и сабли вернулись на прежние места, а бойцы, вспоминая минувшие дни, громко хлопали друг друга по спинам. Вот и пойми этих мужиков.
Идиллию прекратил преподобный Читтадритта.
– Если вы – не пандит, прибывший к нам накануне, а я верю, что это так, ибо не чувствую в вас никакой магической силы, то ответьте мне – где этот пандит?
– Я уже отвечал на этот вопрос. Я пробыл в долине большую часть лета и начало осени, но не видел в ней ни одного человеческого существа.
– Вы хотите сказать, что он не приходил в долину Сбычи Мечт?
– Именно так.
Неизменное благодушие Читтадритты покинуло его. Старческое лицо, и без того морщинистое, осунулось еще больше.
– Я был уверен, что он выберет этот путь. Но, если он пошел по другому… все может быть очень плохо… а может, наоборот, все закончится хорошо, и он никогда туда не попадет.
– Так скажите нам, что делать! – воскликнул граф-воевода.
– Не знаю… я должен подумать… возможно, во время ночной службы на меня снизойдет озарение…
– А что, уже ночь? – спросил Ласкавый.
– Наверное, так, – сказала я. – Когда мы уходили из долины, был вечер.
Ауди смачно зевнул.
– И в самом деле, поздно уже. А то целый день без отдыха…
– Тогда расходимся по кельям, – повелел настоятель, – а утром соберемся снова, и я сообщу вам свои
