– Обычно таким дорогим гостям я подаю посуду с Робелиана, – в голосе Бродяги слышались извиняющиеся нотки, – но я как раз отдал ее на реставрацию. Надеюсь, атрианский кварц вас не оскорбит. Там тоже знают толк в посуде.
– Главное, что подают, а не в чем, – ответствовал отец Уильям, подавшись назад, чтобы робот мог поставить перед ним тарелку с рыбным ассорти.
– Вы так говорите, потому что основная ваша забота – накопить энергию, потребную для ведения святой войны, – улыбнулся Бродяга. – Те же из нас, кому посчастливилось быть всего лишь зрителем битвы добра со злом, а не ее участником, благословенны вдвойне, поскольку могут наслаждаться и сосудами, в которых прибывает энергия.
– Хорош зритель! – Отец Уильям ел и говорил одновременно. – Да на тебя работает больше киллеров, чем на Дмитрия Сокола!
– Потому что мне приходится оплачивать больше счетов. Должен добавить, что благодаря вашему короткому визиту на Дарий Десять в прошлом месяце я недосчитался четырех киллеров. – Он улыбнулся проповеднику. – Знаете, этим визитом вы доставили мне столько неудобств, что меня так и подмывает взять с вас стоимость обеда.
Отец Уильям улыбнулся в ответ:
– Я же не прошу тебя пожертвовать что-либо на нужды бедных, так что мы квиты.
– Согласен… при условии, что у вас не войдет в привычку уничтожать мою рабочую силу.
– Я буду убивать всех, кто разыскивается государством, – твердо заявил отец Уильям, вытер уголок рта салфеткой, потом повязал ее вокруг шеи как слюнявчик.
Бродяга пожал плечами:
– Значит, придется более тщательно проверять тех, кого беру на работу. Однако, покончив с ними, вы лишили меня ценного груза с Нелсона Семнадцать. Могли бы заняться ими неделей позже.
Отец Уильям молча отодвинул пустую тарелку и дал знак роботу принести полную.
Бродяга повернулся к Вере.
– Никогда не принимайте сан, – посоветовал он ей. – Все церковники начисто лишены сострадания к людям.
– Да и вас не так уж расстроила потеря этой четверки, – заметила Вера.
– Они всего лишь люди. Я найду других. А вот груз… Там была такая ваза с Кинросса! – Он вздохнул, покачал головой, посмотрел на отца Уильяма. – Однако, я полагаю, наш друг должен время от времени сводить счеты со своим Богом.
– Будешь богохульствовать, – прорычал отец Уильям, – я забуду, что тебя не разыскивают за убийство.
– Уж не думаете ли вы, что сможете причинить мне вред в моем собственном доме? – усмехнулся Бродяга. – Никогда не произносите подобных глупостей, а то, не дай Бог, вы поверите своим словам, а закончится все печально. Во всяком случае, для вас.
Проповедник ответил тяжелым взглядом, вновь принявшись за еду.
Вера доела закуску, и в ту же секунду робот унес пустую тарелку.
– Какие они расторопные, – прокомментировала Вера. – Наверное, доставка домашних роботов в Пограничье стоит недешево.
– Целое состояние, – кивнул Бродяга. – К счастью, я плачу не свои деньги.
– Аморально до предела, – с полным ртом пробубнил отец Уильям.
– До предела практично, – поправил его Бродяга. – Вам же знакома многократно проверенная жизнью аксиома бизнеса: никогда не трать собственные деньги, если можешь использовать чьи-то еще. Я лишь творчески толкую ее. – Он опять повернулся к Вере. – Будем и дальше притворяться, какие мы добрые друзья, или пора поговорить о Сантьяго?
На ее лице отразилось удивление.
– Поговорим о нем позже.
– Как вам будет угодно, – покивал Бродяга. – Позволите полюбопытствовать, есть ли причина для отсрочки?
– Я не хочу, чтобы вы говорили в присутствии конкурента.
– Вы про отца Уильяма? – уточнил Бродяга.
Судя по всему, последняя фраза Веры позабавила обоих мужчин.
– Чего вы лыбитесь? – пожелала знать Вера.
– Сами скажете или доверите мне? – спросил Бродяга.
Отец Уильям оторвался от тарелки.
– Мне он не нужен.
У Веры округлились глаза.
– Вы не хотите добраться до Сантьяго?
– Совершенно верно.
– Но я думала, что он – самый лакомый кусочек для любого охотника за головами. Опять же, за него назначено самое высокое вознаграждение. Почему он вас не интересует?
