[Илия 1955: 47–50, 68–69].
80
Мы оставляем в стороне вопрос об омонимии готовых слов, созданных при помощи многозначных суффиксов. Интересные замечания по этому поводу можно найти в кн.: [Ахманова 1957: 128–138].
81
Наличие у суффиксов общеграмматического значения, возвышающегося над отдельными лексическими значениями, отмечал Р. А. Будагов. См. его ст. «Некоторые вопросы теории словообразования в романских языках»[Будагов 1952: 105].
82
Об этих суффиксах и их функции см. подробнее [Левинтова 1958: 107–122].
83
[de Diego 1951a: 233].
84
Обзор литературы об обратной деривации в романских языках, в частности французском, можно найти в статье [Danila 1959: 95—105].
85
Явление, обратное словосложению, в испанистике принято называть анализом.
86
См. подробнее в главе «Смешанные типы словообразования».
87
[Graur 1957: 17].
88
См., например [Lazaro Carreter 1953: 106–107; Marouzeau 1951b: 71].
89
Подробнее см. [Смирницкий 1956: § 71–74].
90
[Gramatica 1931: 146; Alemany Bolufer 1920: 151].
91
Словообразование этого типа имело место уже в латыни. Его продуктивности в испанском языке способствовало и то обстоятельство, что в испанском лексическом запасе оказалось большое количество соотносимых между собой существительных и глаголов, основы которых не содержали специальных словообразовательных суффиксов. Такие пары с исторической точки зрения не всегда находились в непосредственном деривативном отношении. Они могли быть параллельно созданы от одной и той же производящей основы. Так, от основы латинского причастия II образовывались глаголы и имена действия. Ср.
Исчезновение первичного глагола в народной латыни ставило фреквента —тивный глагол в непосредственную словообразовательную связь с отпричаст—ным именем, делало его как бы производящей основой этого имени. Такого происхождения испанские пары usar: uso, conquistar: conquista, cantar: canto. В них имя, содержащее общую с инфинитивом основу, означало действие.
92
Об отглагольных именах этого типа см. [Malkiel 1959].
93
Любопытно, что антонимичный глагол desembarcar 'выгружать, выса—живать(ся) с корабля' дает лишь одно производное el desembarco 'выгрузка, высадка'.
94
Этот пример интересен тем, что у производных имен отсутствует дифтонгизация гласного, которую следовало бы ожидать, поскольку она имеет место у глагола (ср. yo cuesto, tu cuestas, el cuesta, ellos cuestan).
95
Этот способ семантической дифференциации имен, по—видимому, исторически связан с латинским различением некоторых существительных путем применения разных парадигм склонения. В латыни это обычно касалось причастий, субстантивированных в разных родовых формах. В испанском языке эта тенденция осложнилась еще и тем, что нередко имена существительные единственного числа восходят к латинской форме множественного числа. Ср. исп. punta 'острие' (лат. puncta мн. ч., ср. р. от причастия глагола pungo, pupugi, punctum, – ere) и punto 'точка' (лат. punctum); исп. deudo 'родственник' (лат. debitus от причастия глагола debeo, – ui, – itum, – ёге) и deuda 'долг' (лат. debita мн. ч., ср. р.).
96
Противопоставление этого типа засвидетельствовано и в латыни, где оно, впрочем, не отличалось продуктивностью. Ср. albo, – are 'делать белым' и albeo, – ere 'белеть'. Категория непереходности выражена принадлежностью глагола albere (от albus 'белый') ко II спряжению, с которым в латыни нередко связывалось значение состояния.
97
Суффикс – ec-, по—видимому, не имеет вполне определенной словообразовательной функции и выступает как своего рода посредник между основой прилагательного и парадигмой II спряжения. Такого рода инфиксы очень характерны для испанского языка.
98
См. [Эрну 1950: 172, 177].
99
См. [Murphy 1954: 19–24].
100
Среди существительных, не имеющих значения лица, смысловая дифференциация, выражаемая только разной родовой принадлежностью, в испанском языке не носит системного характера. Ср. la pez 'смола, деготь' и el pez 'рыба', el cura 'кюре, священник' и la cura 'лечение', el parte 'сообщение, сводка' и la parte 'часть', la corte 'двор' и el corte 'отрез, порез'.
101
Такое положение подтверждается и теми случаями, когда образование отглагольного имени не сопровождается присоединением гласного звука. Это может произойти, когда основа глагола соответствует звуковой структуре испанского слова. Ср. deslizar > el desliz, pregonar > el pregon, perdonar > el perdon, sostener > el sosten, disfrazar > el disfraz.
102
Не следует думать, что в словообразовании вообще невозможна нейтрализация категории «первичности—производности». Так, нanpимep, порядок расположения членов модели безразличен в словообразовании, основанном на дифференциации конечного гласного. Ср. la canasta – el canasto, la gorra – el gorro, la manzana – el manzano, el hilo – la hila, el fruto – la fruta. Ни одно из этих слов не может рассматриваться как производное. Оба существительных являются равноправными членами семантически взаимодействующих пар, хотя реально одно из них возникло раньше и послужило базой для создания своего сочлена. Этот пример показывает, что производность не есть необходимая словообразовательная категория. Она сопутствует только тем моделям деривации, у которых порядок расположения компонентов является их существенным структурным признаком.
103
Cм. [Смирницкий 1956: § 84]. Ср. также [Соболева 1958; 1959].
104
Эта форма до сих пор давалась под звездочкой. Однако, как сообщил Бенвенист, она засвидетельствована в текстах XI в. (см. [Benveniste 1957: 145]).
105
Оттенок глагольности, как бы переведенный в атрибутивный план, выражается в том, что свойство предмета воспринимается не как имманентное, а как возникшее в результате осуществленного ранее действия и потому приближающееся к состоянию.
