Роберта.
— Прости.
— Она и тебя пыталась прикончить? - спросила Кэндис, разглядывая пятно. - Господи, прости, я не должна была так говорить.
— Не смешно, - заметил Ломакс.
— Забудь, я этого не говорила, - извинилась Кэндис.
Она побрызгала чем-то на воротник и засунула рубашку в стиральную машину. Снаружи было прохладно, но кухня дышала теплом - даже окна слегка запотели. На холодильнике был приколот рисунок Хелен. На столе стояли миски со свежими и сушеными фруктами. Из-под стола раздавалось ритмичное постукивание собачьего хвоста.
Ломакс не хотел признаваться себе в том, что здание суда - с его ступенями, шумными, отдающими эхом коридорами и судьей, восседающим на высоченном подиуме, - произвело на него гнетущее впечатление. А сейчас он снова ощущал себя в теплом коконе семьи. Его семьи, пусть даже этот дом и не был его домом.
— Ломакс, не клади ноги на стол, - сказала Кэндис.
— Где-то в глубине твоего маленького жесткого сердца ты считаешь, что она виновна, - заметил он.
— Разумеется, нет.
— Она тебе понравилась бы.
Скорее всего вряд ли. Хотя угадать симпатии и антипатии Кэндис порой было невозможно, Джулию она определенно невзлюбила бы.
— У меня в клинике есть специалист по ароматерапии, которую я недолюбливаю. На прошлой неделе я обнаружила расхождение в счетах. Небольшое, но заметное. На этой неделе оно увеличилось. Я была вынуждена признать, что кто-то в клинике обманывает меня. Должна ли я подозревать ароматерапевта, если она мне не нравится?
— Я бы подозревал.
— Потому что она тебе не нравится?
— Да. И потому, что у нее жирные руки. Держу пари, у нее все бумаги в масле розмарина. Пусть эта твоя женщина с необыкновенным носом обнюхает ее бумаги.
— Идиот. Все расчеты ведутся в электронном виде. А сотрудник, которого я подозреваю, - мой любимец. Некто, кому я доверяю и кто чувствует себя в безопасности под защитой моего расположения и думает, что сможет обкрадывать меня, не вызывая подозрений.
— Неужели Роберт?
— Ломакс, давай рассуждать здраво. Я не знаю, кто обманывает меня. Клянусь, скоро я это выясню, и начать я собираюсь со своего любимца.
Ломакс почувствовал жалость к персоналу клиники. Он знал, каково это - нежиться в лучах расположения Кэндис, а потом постепенно утратить ее расположение.
— Не вздумай раскрывать рот, прежде чем все не выяснишь, - посоветовал он.
Она не обратила внимания на его слова. Кэндис, вероятно, уже успела забыть о своих домыслах. Она легко забывала собственные ошибки.
— Что же касается ответа на твой вопрос, - начала она, включила на несколько минут миксер, и Ломакс в конце концов забыл, о чем спрашивал. Предполагалось, однако, что он все еще ждет ответа. Такие мизансцены были вполне в духе Кэндис. - Значит, что касается ответа на твой вопрос… Нелюбовь к ней для меня недостаточная причина, чтобы подозревать ее в убийстве. Причина, по которой я считаю ее невиновной, такова: ты не мог бы влюбиться в убийцу.
— И на том спасибо.
— Нет, действительно… - Кэндис засунула палец внутрь миксера во что-то липкое, затем поднесла его ко рту. Ломакс попытался проделать то же самое, но она шлепнула его по руке. - Двойное убийство. Невероятно. Чтобы ты… Нет. Совершенно невозможно.
Ломакс снова сел за стол. Пес положил голову ему на колени. Ломакс съел несколько сушеных фруктов из миски. Они были коричневого цвета и приклеивались к пальцам и, очевидно, выглядели совсем иначе, когда были свежими.
— Но разве каждый из нас не способен влюбиться в человека, который…
— Ты - нет.
— Разве это так трудно себе представить?
— Невозможно.
Ломакс вздохнул.
— Ну и как она выглядела в суде? Я полагаю, ужасно?
— Ужасно.
— На самом деле я видела ее в новостях. Она не должна выглядеть елишком хорошо. Присяжные этого не любят. Разве ее адвокаты не должны были предупредить ее?
— Адвокаты тоже держались не лучшим образом.
— А почему ты сейчас не с Джулией, не утешаешь ее, не держишь за руки?
— Она осталась с Френсис и ее помощниками.
Ломакс попытался стереть воспоминание о помощнике Френсис, мысленно размножив Курта. Ломакс считал, что Джулия могла бы взглянуть на него еще раз, когда открывала дверцу деревянного ограждения, но она проследовала к ожидающим репортерам, даже не повернув головы. Он продолжил:
— Она должна выглядеть убитой горем вдовой. Френсис считает, что присяжные будут менее снисходительны, если узнают, что у Джулии есть приятель.
— Когда тебе разрешат увидеть ее?
— Сейчас я пойду домой на случай, если она позвонит. Я зашел только вернуть костюм. Повесил на место.
Кэндис скептически посмотрела на него:
— Можешь взять костюм на суд.
— У меня есть костюм.
Кэндис что-то делала - варила яйца, открывала дверцу духовки или мыла салатные листья, но тут замерла.
— С утра я просто забыл надеть его, - объяснил Ломакс.
— У тебя есть костюм?!
— Я купил его для работы в 'Сэш Смит', - сказал он изви-няющимся тоном.
В прошлом Кэндис не раз пыталась убедить Ломакса купить костюм, но успеха так и не достигла.
Он собирался сказать ей кое-что еще.
— Этим летом я, наверное, съезжу в Аризону.
Кэндис остановилась и наклонила голову.
— Аризона, - задумчиво произнесла она. - Это не там ли мы видели ту огромную жирную ящерицу?
Кроме ящерицы, они видели каньоны, впечатляющие горные образования и реку Колорадо. Но для Кэндис Аризона была ящерицей.
— Ядозуб, - сказал Ломакс.
— Зачем тебе возвращаться туда?
— Я собираюсь выяснить кое-что об одной из жертв убийства. В детстве она жила в Аризоне.
Ломакс хотел что-то добавить, но промолчал. Кэндис вздохнула и покачала головой.
— Тебе не кажется, что ты слишком увлекся этим расследованием?
— Не кажется.
Кэндис отвернулась. Она была заметно раздражена.
— Этим должны заниматься адвокаты Джулии, Ломакс. Тебе незачем шататься по пустыне, задавая вопросы. Кому это нужно, чтобы ты выяснял, чем занимался умерший человек в детстве?
Кэндис раздраженно подчеркнула последнее слово и включила миксер, меняя настройки до тех пор, пока прибор не взревел. Ломакс вздохнул и положил в рот еще несколько сушеных коричневых фруктов. Он собирался ответить, когда снова наступит тишина, но Кэндис опередила его:
