— Но если я — прирожденный маг, почему же до сих пор магические способности у меня никак не проявлялись?
В зеркале я увидел кошачью улыбку Баст.
— Твоя сестра это понимает.
У Сейди покраснели уши.
— Нет! Ничего я не понимаю. Я до сих пор не могу поверить, что ты — богиня. Все эти годы ты таскала мои чипсы и спала у меня на голове. И я сбрасывала тебя, как обычную настырную кошку.
— Я заключила соглашение с вашим отцом. Он позволил мне остаться в мире живых, но с условием, что я приму облик обычной кошки и буду следить за тобой. Это было самое меньшее, что я могла после…
Она замолчала на полуслове.
У меня мелькнула жуткая мысль. К горлу подступила тошнота, но совсем не из-за бешеной скорости, с какой мы ехали.
— Ты хотела сказать — после маминой гибели?
Баст глядела прямо перед собой.
— Я прав? — допытывался я. — Мои родители проводили какой-то ритуал возле Иглы Клеопатры? Да? Потом что-то пошло не так, мама погибла, а… ты появилась?
— Сейчас это не имеет значения. Главное, что я согласилась присматривать за Сейди. И присматривала.
Конечно же, Баст что-то недоговаривала. Но по ее тону был понятно, что тема закрыта.
— Если вы, боги, такие сильные и готовы помогать, почему же Дом жизни запретил магам призывать вас?
Баст вывернула на скоростную полосу.
— Потому что маги в большинстве своем — параноики. Они сами выдумали свои страхи. Сейчас вам обоим лучше быть со мной. Мы постараемся как можно быстрее убраться из Нью-Йорка. Тогда у нас будет шанс получить помощь и противостоять Сету.
— Чью помощь? — спросила Сейди.
— Других богов. Кого же еще? — ответила Баст.
10. БАСТ ЗЕЛЕНЕЕТ
[Сейди, прекрати! Я как раз собираюсь об этом говорить. ] Простите, моя сестрица отвлекает меня, пытаясь поджечь мне… впрочем, не важно. Продолжаю рассказ.
Мы перенеслись по Уильямсбургскому мосту в Манхэттен и покатили по Клинтон-стрит.
— Они не отстают, — предупредила Сейди.
И в самом деле: нас и носильщиков разделяло не больше квартала. Они бежали, уворачиваясь от машин и опрокидывая сувенирные лотки на тротуарах.
— Ничего, мы выиграем себе немного времени, — прорычала Баст.
Это было настоящее глухое рычание рассерженной кошки, и от него у меня почему-то заныли зубы. Баст вцепилась в руль и вывернула на Хьюстон-стрит.
Я оглянулся. Едва только из-за угла показались носильщики, неизвестно откуда возникла целая орда кошек. Они выпрыгивали из окон, бежали с тротуаров и из переулков. Некоторые вылезали из канализационных люков. И все торопились к носильщикам, готовые вцепиться им в ноги. Кошачье племя густо облепило черный ящик и теперь угрожало спинам и лицам носильщиков. Меднокожие египтяне бросили свою ношу и отбивались вслепую. Две машины, пытаясь объехать кошачий поток, столкнулись и перегородили собой всю улицу. Мы свернули на шоссе имени Рузвельта, и сцена кошачьей атаки скрылась из виду.
— Отлично, — сказал я.
— Только надолго моих не хватит, — вздохнула Баст. — А теперь — в Центральный парк!
Баст подкатила угнанный «лексус» к музею Метрополитен.
— Обелиск сразу за музеем, — сказала она. — Побежали.
«Побежали» было сказано в буквальном смысле. Баст припустила вперед. Нам с Сейди пришлось поднапрячься, чтобы не отставать, а богиня кошек даже не вспотела. Препятствия высотою до десяти футов — лотки с хот-догами и припаркованные машины — она легко перепрыгивала, вынуждая нас искать обходные пути.
Мы вбежали в парк через восточные ворота. Там мы повернули на север и сразу же увидели обелиск. Он выглядел точной копией лондонской Иглы Клеопатры. Обелиск стоял на травянистом холме. Такой островок уединения в центре Нью-Йорка — большая редкость. Вокруг не было никого, если не считать двух любителей бега. Но они не приближались, а удалялись от обелиска. С Пятой авеню сюда долетал шум машин, однако и он казался каким-то далеким.
Мы остановились у подножия обелиска. Баст принюхалась, словно пыталась почуять, не подстерегает ли нас опасность. Стоять на одном месте было холодно. Солнце ярко светило, но ветер насквозь продувал мою легкую одежду.
— И как я не догадался захватить из шкафа что-нибудь теплое? — бурчал я себе под нос. — Кажется, там было шерстяное пальто.
— Оно бы тебе только помешало, — возразила Баст, внимательно оглядывая окрестности. — Вы оба одеты для магии.
Сейди тоже дрожала.
— А для магии обязательно нужно мерзнуть? — съехидничала она.
— Маги избегают носить материалы животного происхождения, — тоном ученой дамы произнесла Баст. — Мех, кожу, шерсть и так далее. Остаточная жизненная аура животных может повредить заклинаниям.
— Мои ботинки мне ничуть не мешают, — возразила Сейди.
— Кожа, — поморщилась Баст. — Наверное, порог терпимости у тебя выше и это не мешает твоей магии. Не знаю. Но одежда из льна и хлопка всегда считалась самой лучшей. Сейди, пора браться за дело. С половины двенадцатого начинается благоприятное время, но оно продлится недолго. Начинай.
— Я? Почему я? — заупрямилась моя сестра. — Ты же у нас богиня!
— Я не особо умею открывать порталы. Кошки — они защитники. А тебе это будет несложно. Возьми под контроль все свои чувства. Паника и страх опаснее всего. Они могут погубить ритуал. Мы должны исчезнуть отсюда раньше, чем Сет созовет себе на подмогу других богов.
Услышанное мне очень не понравилось.
— Ты хочешь сказать, Сет соберет других злых богов?
Баст беспокойно поглядывала на деревья.
— Добро и зло, Картер, — это понятия обычных людей. Как маг, ты должен рассуждать в понятиях порядка и хаоса. Вот две силы, управляющие Вселенной. Сет целиком принадлежит силам хаоса.
— А другие боги, которых освободил наш отец? — не унимался я. — Разве они не на нашей стороне? Изида, Осирис, Гор, Нефтида. Где они?
— Я бы тоже хотела это знать, — сказала Баст.
Из кустов выскочила сиамская кошка и бросилась к Баст. Они переглянулись, и кошка вновь скрылась в кустах.
— Носильщики уже близко, — сообщила Баст. — И не только они. С востока к нам движется что-то… более страшное и непонятное. Похоже, хозяин носильщиков теряет терпение.
У меня замерло сердце.
— Непонятное — это… Сет?
— Нет, конечно. Возможно, его слуга или союзник. Кошки не сумели толком рассказать, да и мне даже
