смену.
И вот, давно все изменилось, И фронт — не тот, и проходит он не там, где он проходил почти сорок лет назад, но отношение к людям и течениям механически остаётся прежним. И это нужно пересмотреть — хорошие среди них хлопцы встречаются!
Я не знаю, относится ли отмеченное тобою отношение украинцев к евреям ко всем украинцам. Я даже думаю, что разочаровавшиеся, морально побежденные украинцы ничем не сличаются от русских, но кроме этого мусора, есть и здоровое ядро, и оно заслуживает такого же уважения, с каким старые революционеры относились, например, к борющейся Польше в прошлом столетии. Герцен, Бакунин никак не были националистами, но горой стояли за Польшу, «за нашу и вашу свободу».
Я очень рад, что ты, по-видимому, легко сходишься с хорошими людьми. Очень хотелось бы посмотреть на твою Нюсю и ещё больше — поболтать с нею.
Кстати о затверженных и общепризнанных истинах. Я с детства знал, что евреи — способный, умный и даже исключительно талантливый народ. «Еврейская голова» — это я слышал с самого детства и так же механически усвоил. Но, Боже мой, такого процента тупиц и ограниченных людей, какой я за последние годы встречал среди моих сожителей евреев, я нигде, никогда среди других народов не встречал. Только ты, пожалуйста, не думай, что я ударился в антисемитизм! Просто этот народ тут представлен, в большинстве случаев, государственными чиновниками, а чиновники народ тупой.
Доченька, я очень прошу тебя сообщить мне скоренько, на чём основана твоя уверенность в судьбе Жени и других[188]. Сообщи также, получил ли Владя-Владлен такую же отметку на экзаменах, как Женя. Мне это очень нужно для справок, которые я тут навожу.
Целую тебя крепко, и до скорого свидания! Твои друзья — мои друзья! Твой папа.
26.12.55
Доченька!
Пишу на всякий случай — Иринка сообщает, что ты, вероятно, уже к 1-му января будешь в Москве.
Заявление об отпуске на свидание с тобой я подал. С нетерпением жду ответа и боюсь, что он может прийти раньше, чем я узнаю точно, куда ты переехала или переезжаешь.
Если ты ещё на старом месте, то помни, что ты можешь писать с дороги и что в Москве ты можешь просить разрешения на свидание с Иринкой.
Разрешения твоего начальника не поступило, и это убеждает, что ты действительно переезжаешь.
Ну, ни пуху ни пера. Помни, что все жаждут тебя увидеть на воле, и есть все основания думать, что «мёртвые воскреснут». Целую крепко и жду ответа. Папа.
14.3.56
Хорошая моя доченька!
Иринушка и её милые друзья переслали мне твоё письмецо. Они удивительно славные, и ты не должна сердиться за излишества в их доброте. Конечно, им самим нелегко живётся, и они и так уже много сделали и продолжают делать для нас, но, может быть, величайшая радость, доступная человеку — это радость добра — не брать, а давать. Не надо мешать людям быть хорошими — это качество не чрезмерно распространённое.
С интересом прочёл описание твоей «роскошной жизни». Это уже, как ты знаешь, нечто реально новое и, возвращаясь к нашим старым философским спорам, в какой-то степени является и твоей заслугой.
Ты права, у меня сильно слюнки текли, когда я читал о хороших книгах, которые тебе попадаются — в Тихоновском доме инвалидов не густо насчёт хороших книг. Но бывают случайности. Сейчас я читаю толстенный том материалов «Восстание декабристов». Меня не очень интересуют детали: подробности заговора, восстание и прочее — это «дела давно минувших дней». Не очень умно и не очень даже героично вели себя «герои декабря». Но какой поразительный эффект этого неудачного восстания! Это снова возвращает к роли фантазёров и «непрактичных» людей в истории человечества.
Мама сообщила мне, что ты хотела, чтобы я написал Нюсе. Я перечитал все твои письма, но нигде не нашёл её фамилии. Как же писать без фамилии? Если успеешь, сообщи, и я немедленно отпишу ей. Бедная девочка![189]
Получил письмо от Лауры. Она теперь уже совершенно вольная птица (в пределах Томской области), но Адрианочка осталась твёрдой до конца и, несмотря на уговоры подруг и даже директора училища, отказалась с ней разговаривать.
Мы с мамой обмениваемся размышлениями о тебе и твоих перспективах на будущее. Они нам кажутся неплохими.
Размеры этого письма рассчитаны на то, что оно пойдёт вместе с письмом Иринке. Будь здорова, моя хорошая. Целую тебя крепко, крепко. Верю, что ты не теряешь бодрости. До свидания. Папа.
Из писем отца маме
17.7.55
Здравствуй, родная моя!
Наконец-то прибыло авио-письмо Ирины, которое она писала, сидя у тебя. Теперь я с ещё большим нетерпением буду ждать твоих впечатлений о ней. Какая она получилась без нас? Она для меня совершенно неясна.
Если не считать моего нетерпения скорее увидеть тебя и дочек, я живу тут весьма неплохо. Гуляю, читаю и беседую с интересными людьми. Я уже писал тебе о встрече с одним «бывшим». На днях, во время прогулки в поле, у нас разговор как-то перешёл на такую, казалось бы, отвлечённую тему, как история Киевской Руси. Я и сейчас ещё не могу прийти в себя от этой лекции-разговора. Ну, решительно камня на камне не оставил он от моих представлений в этой части. Даже относительно фактической стороны дела. Совершенно новая картина. Норманны-варяги пришли не с севера, а с юга. Киев — матерь русских городов — первоначально — пограничная торговая фактория еврейско-хазарского царства. Даже Днепр — не Днепр, а легендарная река Самбатион. И так — обо всём. Поляне — не жители Приднепровья. Само название говорит о том, что это были жители полей, степей, которых тогда не было на среднем течении Днепра. Местность эта была покрыта густыми лесами и болотами.
Даже религия славян была не такая, какую описали Карамзин и проч. Перун — не славянский бог, а бог мореходов-варягов. Даже «вещий» Олег погиб не так, как это описано Пушкиным. Погиб он на одном из островов Каспийского моря. И вовсе он не собирался «отмстить неразумным хазарам», а во время похода по ограблению персидских берегов, и по найму тех же еврейско-хазарских царей.
Я знаю — ты, наверное, сердишься, что я заполняю письмо такими пустяками. Я и сам не мог бы указать, почему меня всё это так волнует. Но я чувствую, что всё это близко касается и меня, и всех нас. Какая тут связь — мне ещё неясно, но связь есть. Ну ладно, оставлю это пока.
Чувствую, что у тебя создалось неправильное представление, что мне не понравилась твоя карточка. Это неверное представление.
Не пиши загадками. Почему тебе не понравилось письмо Майи? Разница между молодёжью моего и отчасти твоего поколения и Майей с её друзьями заключается в том, что нам не нужно было так много
