приходят а ум грустные мысли.
А всё же — очень хорошо.
Маёчек прислала мне для ознакомления письмо С[усанны]., посвящённое впечатлениям об Иринушке. Очень меня заинтересовало в нём сопоставление двух «поколений». Интересно и назидательно, но, я думаю, многое можно отнести за счёт личных качеств Ирины.
Боже, какой это всё-таки милый «детский сад», и какие страшные душевные переживания для девушек детского возраста. Маёчек в каждом письме настойчиво допытывается данных о состоянии моего здоровья и строго напоминает, что она уже не ребёнок и что она может и должна «знать всю правду». А я не верю. У нас незаслуженно хорошие, славные дети.
С Маёчком переписка установилась прочно. Я пишу ей часто, чаще, чем тебе. К сожалению, мне с ней труднее установить контакт, чем с тобой. Ведь я ещё очень мало о ней знаю, и круг её интересов мне как-то неясен. А говорить с нею нужно, и откладывать разговор до личной встречи — нельзя. Вот я ей и пишу — «вокруг да около».
Мне смертельно надоела «райская жизнь». Хочется работать и, чувствую, что я ещё вполне работоспособен. Здоровье моё — без изменений, ничего не болит, только, разве что, быстрее утомляюсь. Начал принимать лекарство в превентивном порядке. Врач, правда, напугал меня, что у меня пониженное давление. Насколько я понимаю, это должно сказаться на понижении умственной деятельности. Но, несмотря на качество моих писем, я никогда так много не думал на отвлечённые темы, как сейчас. Я довольно много читаю и даже делаю выписки из прочитанного. Нет, если я неполноценный, то я всегда таким был, и даже хуже.
Я не предъявляю тебе претензий писать чаще — сознаю, что времени у тебя много меньше, чем у меня. Но если сможешь — пиши больше о себе. Бытовые условия мне более или менее известны, а вот духовная жизнь меня сильно интересует. Говарда Фаста тут, к сожалению, нет, но, возможно, имеется в городской библиотеке. Доберусь — почитаю, чтобы узнать, чем это он стимулирует твою мысль[193]. На этом закругляюсь. Будь здорова, и до скорого, надеюсь, свидания. Целую крепко, твой А..
14.8.55
Родная моя, здравствуй!
Получил твоё письмо от 30.7. вместе с милой припиской С. Совершенно ясно, что одно из твоих писем, посвящённых свиданию с Ириной, до меня не дошло, и я уже начал беспокоиться о тебе. Я уже писал, что Иринушка прислала мне очень умненькое письмо, и Маёчек мне передала твои впечатления от свидания и познакомила меня с письмом С. на эту же тему. Остальное — до встречи с героиней.
Почему мы мало учились в возрасте Иринки? Я думаю — отчасти потому, что нам не так много нужно было знать — отношения были более ясными, ближайшие задачи — более или менее очевидными. А Иринкам, Сусаннам и Маёчкам нужно знать больше и — это главное — необходима большая разборчивость в выборе знаний. Вот поэтому я так подробно останавливаюсь на беседах со «стариком». Эти беседы, ты понимаешь, носили случайный характер. Мы гуляли вчетвером и беседовали на самые разные, преимущественно литературные темы, и я больше слушал воспоминания о всяких злачных местах, где мои спутники побывали вместе. Тема «Киевская Русь» всплыла как-то случайно. Источники, на которые ссылался старик, — это всякие «Повести временных лет», доступные всем интересующимся, работы историков и археологов о Хазарском царстве и работы историков, которые встречались мне, но которые я в своё время не сумел читать. Сила моего старика — в умении читать и дерзко делать выводы из прочитанного. Он — марксист из старых, но в смелости обобщений и пренебрежении к авторитетам и установленным истинам, он больший анархист, чем мы с тобой были…
Мы все читали и знаем, что гунны вторглись в Европу в 6 веке, что они прошли Восточную и почти всю Западную Европу, перешли Рейн, вторглись в Римскую империю, и что где-то в Галлии произошла Каталуанская битва, после которой Атилла повернул обратно. Вскоре после этого сам Атилла умер, и армия его распалась. Но мне, например, никогда в голову не приходило полюбопытствовать — куда же делись гунны после этого? Их были сотни тысяч, с жёнами и детьми. Известно, что вскоре после этого появились и начали действовать авары, что славянские племена в 7-м веке обитали в Прикарпатье, откуда они распространились на юг, восток, северо-запад и северо-восток. Литовские племена заняли побережье Балтийского моря, и хазары обосновались на нижнем течении Волги. Там они пришли в соприкосновении с арабами, которые тогда достигли высшего расцвета своей цивилизации, и, по-видимому, не с одними арабами и персами, но, между прочим, с еврейской торговой буржуазией. Так или иначе, хазары приняли еврейскую религию. Это все известно. Об этом, как о курьёзе, я читал ещё, помнится, в 1908 г. или раньше и даже, помню, беседовал с тобой об этом.
Хазары были очень богатым государством. Они вели торговлю с Востоком (Иран, Индия, Китай и проч.), с Византией и её колониями на Чёрном море и со славянскими племенами на северо-западе. Известно, что хазарские каганы-цари переписывались с еврейскими учёными в Кордове, в Испании. Известно о существовании хазарского города Самбрей на реке, которую хазары, как добрые евреи, называли Самбатион, в честь еврейской легендарной реки, протекающей на краю света, вечно кипящей и швыряющей камнями. Это был крупный торговый центр. Однако археологи тщетно искали этот город на Тереке. Никаких следов Самбрей там не обнаружили, и непонятно, с кем и чем бы там торговали. Между тем, мы знаем, что хазары вели оживлённую торговлю со славянскими племенами, выменивая у них мёд, воск, пушнину. Там, на грани лесов, хазары устроили торговую факторию на берегу реки Самбатион (Днепровские пороги). Эта фактория постепенно разрослась в город, самоуправляющийся, как все хазарские города и названный хазарами Самбрей. Рассказывая мне всё это, старик уснащал свою речь цитатами из разных источников и своими соображениями по поводу этих цитат. Но это было больше месяца тому назад и, кроме того, я не умею так плавно и последовательно излагать свои мысли. Мне это показалось очень правдоподобным. Любопытный факт — в «Повести временных лет» имеется «Похвальное слово великому кагану Киевскому князю Владимиру [Святому], написанное митрополитом Иларионом.» Учти, что Владимир Святой княжил много позже, и Хазарского царства уже, пожалуй, не было, но еварейский титул каагана имел ещё большую ценность
Всё это несколько расходится с концепцией Грекова, согласно которой славяне «спокон века» жили в Восточной Европе. Кстати, это утверждение сильно противоречит современным данным геологии, согласно которым последний ледниковый период закончился не так давно. Усиленное таяние льдов, покрывавших почти всю Европу, началось всего 11–12 тысяч лет назад. Во время ледникового периода жизнь человека возможна была разве на самой южной оконечности Испании и, может быть, на южном берегу Крыма.
Я не помню, что я писал тебе 17.7., и боюсь повторяться. Но ты сама виновата — ты просила написать ещё. Теперь пеняй на себя.
Ты помнишь, конечно, подвиги норманнов. Они многократно грабили Англию, захватили большой кусок Франции (будущая Нормандия), проникали в Средиземное море, разграбили даже Египет, не говоря уже об Италии. Папа Римский учредил даже особую молитву о спасении от норманнской опасности. Но главной целью норманнов была самая богатая страна мира — Византия. Но тут они оказались бессильными: поперёк узенького Босфорского пролива стоял византийский флот с греческим огнём. Обойти этот флот не было возможности и победить его — невозможно. Тогда норманны решили попытать счастья с севера, со стороны Чёрного моря. Туда они пробрались, вероятно, по Северной Двине и Днепру. В теперешней Тамани, где находился славянский город Тьму-Таракань, они устроили свою базу, и с большим успехом стали грабить греческие колонии и саму Византию. Не Киев, а Тьму-Таракань была, по-видимому, первой базой варягов. Киев был захвачен много позже.
В древних источниках встречается одна странность. Описывая поход Игоря из Новгорода в Киев, упоминаются места, которых Игорь физически не мог встретить на этом пути — он встречаются не на север от Киева, а на юге, между Чёрным морем и Киевом. Да и не мог Игорь прийти из Новгорода, потому что города этого тогда ещё не существовало. Он был построен много позже и назывался сначала Норгольм.
Но я вижу, что совершенно безнадёжно рассказать об этом в одном письме. Если вам ещё не надоело — я напишу ещё в следующем. Моя затея поделиться с вами рассказами старика не дала мне возможности написать Сусанне отдельно и поблагодарить её за записку. Сделай это ты за меня. Целую крепко, твой Алёша.
