25
Приговор Уэрдиру
Яркое, хотя и прохладное утреннее солнце взбодрило ехавших по дороге Мартина и Амброза.
— Люблю разъезжать, когда погода такая приятная, — сказал Амброз. — Можно полюбоваться окрестностями, а не прятать лицо от дождя.
— В это время года от солнца только холоднее. Пожалуй, я предпочитаю дождь. — Мартин кивнул, указывая на перчатки Амброза. — Терпеть не могу носить эти штуки.
— Как и шляпы. Неудивительно, что тебе холодно. Мартин, натянув поводья, остановил лошадь. Амброз поступил так же. Мартин внимательно вгляделся в лицо друга.
— Почему мы говорим о погоде?
— Пытаюсь быть вежливым сегодня, раз вчера ты счел мое поведение недружелюбным.
— Ясно.
— Выходит, сегодня твоя очередь дуться.
— Я думал о будущем.
— И оно представляется тебе мрачным?
— Если придется оставить выбранное дело, в котором я, между прочим, здорово преуспел, — чем тогда мне заниматься?
— Тебе нравилось то, что ты делал?
— А иначе разве я достиг бы таких успехов? Когда человек вкалывает из последних сил, то он ненавидит свою работу. Теперь до конца жизни мне предстоит надрываться от непосильного труда.
— Ты найдешь себе новое занятие. Капитан Арчер ведь нашел.
— Видел я его на лугу Святого Георга, где он обучал стрельбе горожан. Наставлял он их терпеливо, но при этом так крепко сжимал кулаки, что костяшки белели. А еще он, видимо, презирает архиепископа. Единственная радость, которую он обрел, — это жена.
— А-а, ты имеешь в виду красавицу Люси Уилтон. Лично я ею восхищаюсь. Умница, красавица и дело свое знает.
— Да, уверен, она и в постели не промах.
Оба рассмеялись и пришпорили лошадей.
Земли у семейства Скорби было больше, чем у Ридли, их владения включали целую деревню с церковью. Дом выглядел гораздо более старым, чем Риддлторп, и не таким приветливым, к тому же был окружен рвом с единственным подъемным мостом. Хотя Мартину ни разу не довелось гостить в Риддлторпе, он все-таки умудрился объехать владения Ридли и изучить его дом — на тот случай, если понадобится срочно связаться с Гилбертом. Глядя на дом Скорби, Мартин сразу понял, что деньгам здесь знают счет.
Мартин и Амброз подъехали к воротам и изложили свое дело привратнику — угрожающего вида старику с испещренным шрамами лицом и с двумя кинжалами у пояса. Встретишь такого на незнакомой дороге — пожалуй, испугаешься.
— Мастер Уэрдир и мастер Коутс. — Привратник ткнул пальцем в Амброза. — По одежке видно, что ты из Йорка. Судебный пристав? Стражник?
— Ни то ни другое. Я городской музыкант.
— Музыкант. Хорошо. Нам здесь не нужны неприятности. Так почему не желаете отдать мне письмо и ехать себе дальше?
— Мы бы хотели поговорить с мастером Скорби, если он дома, — ответил Мартин.
— Он-то дома. Сейчас скажу Таннеру, чтобы опустил мост и отвел вас к хозяину.
В дом их проводил слуга помоложе, но разукрашенный шрамами не меньше, чем старик. В большом зале у камина сидели трое мужчин, у их ног разлеглись охотничьи псы. Одна из собак, огромная псина с черной мордой, зарычала, как только объявили о приходе Амброза и Мартина. Тот, кто, судя по одежде, был хозяином дома, жестом подозвал к себе гостей. Мартин заметил, что вся компания Пола Скорби выглядит так же недружелюбно, как Таннер и привратник, и так же носит следы многочисленных битв. Он даже засомневался, стоило ли вообще сюда приходить. Один из слуг поставил скамейку рядом со Скорби, Мартин и Амброз присели.
— Насколько я понял, вы привезли мне письмо, — произнес Скорби.
Это был красивый мужчина с несколько диковатым взглядом, заставлявшим собеседников вспоминать об осторожности с первой же минуты знакомства. Держался он с усталым высокомерием. Судя по лицу и рукам, Пол Скорби не являлся рьяным воином, хотя сейчас одна его рука была перебинтована. Дорогая меховая оторочка на одежде и длинные загнутые носы туфель говорили о том, что он любит роскошь, а грязную работу оставляет для других.
Мартин вручил хозяину дома письмо.
— Я надеялся, раз уж я здесь, узнать у вас что-нибудь о вашем недавно погибшем тесте.
Скорби взглянул на печать, ухмыльнулся и вновь переключил внимание на Мартина и Амброза, разглядывая их с головы до ног.
— Я слышал ваше имя в связи с делами моего тестя, Уэрдир. Но при чем здесь вы, Коутс? Какие у вас были дела с Гилбертом Ридли?
— Я путешествую с другом. Никаких дел у меня с мастером Ридли не было.
— Понятно. — Скорби дернул плечом. — Гилберт Ридли. Да. Поговорим о нем после того, как я прочту письмо. Прошу вас, выпейте с моими людьми пряного вина, пока я удалюсь, чтобы прочесть письмо. Я бы предложил вам больше, но на мою жену вдруг накатила святость, и она отправилась в женский монастырь. В доме пока полный кавардак.
Мартину не хотелось оставаться наедине со слугами Скорби, больше похожими на головорезов.
— Мое дело займет всего лишь минуту. Нельзя ли поговорить сейчас? Тогда мне не придется истощать ваши припасы.
— Нет-нет. Вина хватит на всех. Видите ли, это письмо от моей прекрасной кузины. Я давно его ждал. Утолю свое любопытство и тут же вернусь к вам.
Мартин и Амброз неохотно приняли кубки из рук мрачных слуг. Мартина одолело тревожное предчувствие по поводу всего происходящего, и он молча разглядывал зал. Амброз пытался завязать со слугами разговор, но даже его обаяния не хватило, чтобы добиться от них улыбки или просто доброго слова. Вся четверка сидела в напряженном молчании, Мартин и Амброз обменивались встревоженными взглядами, слуги злобно зыркали то на дверь, куда ушел Скорби, то на Мартина, три пса громко дышали и похрапывали — видно, им снились неприятные сны.
Наконец за дверью раздались шаги, и приятели поднялись. «Слава богу, — подумал Мартин, — Скорби возвращается». Но к ужасу Мартина, слуги что-то крикнули собакам, и чудовищные псы набросились на гостей, повалили их со скамейки и прижали к полу мощными лапами. От зверюг отвратительно воняло сырым мясом. Слуги связали руки Мартина за спиной, спутали ему ноги, затем проделали то же самое с Амброзом.
— Умоляю, только не руки. Не перекрывайте кровь к рукам, — застонал Амброз.
Слуги расхохотались и отозвали псов.
— Можете снова усадить их на скамью, — велел Скорби с порога. По голосу было понятно, что он в восторге, словно дождался наконец какого-то развлечения.
Таннер стоял рядом с хозяином.
Мартин зарычал, когда его бесцеремонно швырнули на скамью.
— Что все это значит? Мы пришли сюда по доброй воле, привезли письмо, которое вы получили бы гораздо позже, если бы мы оставили его у настоятеля собора в Рипоне, как нас о том просили. И за все это вы натравливаете на нас своих людей и собак? Отдаете приказ связать нас? Вы сумасшедший? — Он поморщился, когда рядом с ним бросили на скамью Амброза, у которого изо рта тонкой струйкой текла кровь. — Звери.
— Пустяки. Просто прикусил язык, — прошептал Амброз.
