проводил с моей семьей больше времени, чем я. Он считал, что я несправедливо поступаю по отношению к жене, Сесилии. Честно говоря, я думал, что он, возможно, чересчур увлекся моей женой. Так, слово за слово, беседа переросла в ссору. А затем он завелся по поводу моего зятя. Этого молодого человека, видите ли, выбирал я, а он оказался… как бы это сказать… несдержан по отношению к моей дочери. Сесилия несчастна оттого, что жизнь Анны — это моя дочь — складывается неудачно. Во всем этом Уилл обвинил меня.
— Неприятное обвинение.
Ридли кивнул.
— В его словах много правды.
— Ваш зять тоже помогает вам в делах?
— Пол Скорби из Рипона. Хорошая семья. Когда-то давно у меня были с ним дела. Они хорошего происхождения. Мой сын, Мэтью, какое-то время прожил у них в доме и научился общаться с такими людьми. Пол Скорби амбициозен, хотя дальше слов дело у него почти не идет. В свое время я этого не понял. Думал, что он хорошая партия для моей Анны.
— Быть может, Краунс разругался со Скорби?
Ридли покачал головой.
— Он не стал бы вмешиваться. Нет. Я уверен, что наша ссора не имеет никакого отношения к смерти Уилла.
Оуэн пожал плечами.
— Мне жаль, что почти ничем не смог вам помочь, — вздохнул Ридли.
Арчер заслонил от солнца здоровый глаз, вглядываясь вдаль.
— К тому времени, как мы доберемся до Риддлторпа, вы сможете вспомнить что-то еще.
Ридли вздрогнул.
— Вы едете в Риддлторп?
Оуэн кивнул.
— Я предлагаю вам свою защиту.
Ридли нахмурился.
— Зачем мне нужна защита?
— Ваш близкий друг и деловой партнер убит, а его отрубленную руку намеренно подкидывают в вашу комнату. По неизвестным причинам. Уилл Краунс мог стать случайной жертвой грабителя, но может быть и так, что убийца тот, кто его знал. И этот кто-то, видимо, знает и вас. Быть может, в эту самую минуту он за вами охотится.
Ридли снял шляпу и вытер лоб. Волосы его свисали влажными прядями.
— Пресвятая Матерь Божия.
— Вы должны побеспокоиться о собственной безопасности.
Ридли повнимательнее пригляделся к Оуэну, чего не сделал до этой минуты.
— Вы больше похожи на разбойника, чем на защитника.
Оуэн тронул повязку на глазу.
— Вы не первый, кто так говорит.
— Как вы потеряли глаз?
— На службе у старого герцога Ланкастера. Во время французской кампании я поймал негодяя, убивавшего наших самых ценных пленников.
— А теперь вы на службе у Торсби?
— Время от времени исполняю его поручения.
— Оуэн Арчер, вы сказали?
Оуэн кивнул.
— Служили капитаном лучников?… — Угадали.
— По правде говоря, я слышал, как вас называли капитаном. К тому же вас выдает акцент западных краев. — Ридли дернул плечом. — Кажется, вы женились на вдове Николаса Уилтона?
— Так и есть.
— Миссис Арчер благородного происхождения, по крайней мере со стороны отца.
— Миссис Уилтон, а не Арчер.
Ридли нахмурился.
— Отчего же?
— Гильдия виновата. Архиепископ заставил их дать Люси возможность продолжать работу, которую она начала в качестве ученика Николаса Уилтона, и при этом стать моей женой. Но в гильдии настояли, чтобы она не меняла фамилию — это должно послужить мне напоминанием, что в случае ее смерти я не имею права претендовать на аптекарскую лавку.
— Жаль, что ваша жена не может сохранить родовое имя. Я знаком с сэром Робертом Д'Арби. Превосходный джентльмен. Если пожелаете удостовериться в моей благонадежности, то за меня сможет поручиться ваш тесть, — с гордостью произнес Ридли.
— Вот как!
Ридли кивнул.
— Во время осады Кале я обеспечивал сэра Роберта лошадьми. Уверяю вас, он сможет за меня поручиться.
— Как вы познакомились с сэром Робертом?
— Сами знаете, как ведутся войны. Зачастую это лишь сделки между знатью. Аристократы также ведут дела с местными торговцами. Мы чувствовали, что надвигаются тяжелые времена, которые особенно коснутся нас, тех, кто торгует не у себя на родине. Я понимал, насколько важно произвести хорошее впечатление на человека, который мог в скором времени стать губернатором Кале, и по всему выходило, что этот пост достанется сэру Роберту Д'Арби.
Оуэн не пожелал обсуждать семейство жены.
— Мастер Ридли, принимая во внимание неприятную находку в вашей комнате, думаю, будет разумно, если я проверю ваш багаж.
— Для чего?
— Вдруг там окажется нечто столь же неприятное или небезопасное для вас.
Ридли побледнел.
— Не могу представить, кому могло бы понадобиться так навредить мне.
— Так я могу осмотреть ваши сумки?
— Сделайте одолжение.
Ридли наблюдал за обыском, удобно расположившись в тени. Оуэн чувствовал, что торговец встревожен, но не мог сказать, то ли Ридли опасался очередной неожиданной находки, то ли все-таки припрятал что-то в багаже. В конце концов он не обнаружил ничего подозрительного в седельных сумках.
Ридли явно испытал облегчение.
— Возможно, подброшенная рука — это всего лишь выходка какого-нибудь сумасшедшего.
Оуэн кивнул.
— Пора ехать, если мы хотим достичь Беверли до темноты. Так вы не против, если я присоединюсь к вам?
Ридли бросил взгляд на слуг, праздно слонявшихся возле лошадей. Один молодой, второй постарше, седой, без нескольких зубов. Ни тот ни другой драться не обучены. Ридли перевел взгляд на Оуэна — высокого, широкоплечего, выглядящего достаточно грозным.
— Да, буду рад вашему обществу, капитан Арчер.
Дорога на Беверли вилась по долине, минуя болота, так что путешественников ничто не отвлекало от беседы. Ридли почти не умолкал: все рассказывал о годах дружбы с Краунсом. Оуэн понимал, что Ридли нужно выговориться — так он прощался со своим другом.
— Теперь, передав все дела «Голдбеттера и компании» моему сыну Мэтью, я предвкушал, как стану проводить время с Уиллом.
— Щедрый жест по отношению к сыну — передать все дела.
