– Что вы имеете в виду? – хрипло спросила Элен.
– Энцефалит – это вирус, который поражает мозг, – медленно начал доктор. – Через четыре-пять дней ее начнут мучить страшные приступы лихорадки, во время которых вирус будет разрушать мозг. И только по окончании приступов можно будет точно определить, насколько тяжело ее состояние.
– Вы имеете в виду, что она лишится рассудка? – глаза Элен расширились от ужаса.
– Не знаю, – ответил доктор, – возможны различные формы. Может быть, у нее полностью парализует память, когда она не сможет вспомнить даже своего имени. Последствия этой болезни определяются степенью поражения мозга.
Элен охватил страх, она побледнела.
– Дышите глубже, – сказал доктор, – и выпейте воды.
Она выполнила его указания, и бледность постепенно прошла.
– Но разве нельзя что-нибудь сделать? Хоть что-нибудь?
– Мы делаем все, что в наших силах, но мы очень мало знаем об этой болезни, о том, каков ее механизм. Предполагается, что в тропических странах ее переносят насекомые и заражение вызывается их укусами. Но в Америке и в других странах отмечаются случаи заражения этой болезнью без каких-либо видимых причин.
– Мы только три месяца назад вернулись из Африки, где снимали фильм, – сказала Элен.
– Я знаю, – ответил доктор, – мисс Марлоу говорила мне об этом. Тогда-то у меня впервые и закралось подозрение.
– Но ведь больше никто не заболел, а мы все жили в течение трех месяцев в одинаковых условиях.
Доктор пожал плечами.
– Я же объяснил, что мы не знаем точно, чем вызывается эта болезнь.
– И почему это случилось не со мной? Она обязательно должна жить!
Доктор перегнулся через стол и взял Элен за руку.
– Как много раз в жизни я стихал подобный вопрос, но с тех пор, как услышал его впервые, не приблизился к ответу ни на йоту.
– Как вы думаете, ей следует сказать об этом?
Глаза доктора снова засверкали за стеклами очков.
– А что это даст? Оставим ее наедине с мечтами.
Рина услышала за дверью приглушенные голоса. Она так устала, ослабла и устала. Все вокруг казалось мягким, окутанным дымкой. Интересно, увидит ли она снова тот сон, который только что пришел ей на память. Да, вот он. Ей снова стало хорошо.
Она мягко погружалась в него, все дальше и дальше. Она улыбнулась и прижалась щекой к подушке. Теперь она была во власти сна – сна о смерти, который она видела, когда еще была маленькой девочкой.
2
В тени огромных старых яблонь было холодно. Рина сидела на траве, рассаживая кукол вокруг деревянной доски, изображавшей стол.
– Послушай, Сюзи, – обратилась она к маленькой темноволосой кукле, – надо есть спокойно, а не хватать пищу. – Черные немигающие глаза куклы уставились на нее. – Ох, Сюзи, ты опять испачкала все платье, и мне надо снова переодевать тебя.
Рина быстро раздела куклу и принялась стирать ее платье в воображаемой ванне, а потом гладить.
– Больше не пачкайся, – сердито побранила она куклу. – А тебе понравился завтрак, Мэри? – обратилась она к другой кукле, – чтобы вырасти большой и здоровой, надо съедать все до конца.
Иногда Рина бросала взгляд на большой дом. Она была рада, что ее оставили одну – ведь это случалось нечасто, обычно кто-то из слуг звал ее в дом. Потом мама ругала ее и говорила, что ей надо играть не во дворе, а рядом с кухней, в дальнем конце дома.
Но она не любила бывать в кухне – там всегда было жарко и не было травы, одна только грязь. Кроме того, кухня находилась рядом с конюшнями, и оттуда доносился запах лошадей. Рина не понимала, почему мама так волнуется. Вот мистер и миссис Марлоу ничего ей не говорили, когда заставали играющей во дворе. Один раз мистер Марлоу даже взял ее на руки и стал подбрасывать в воздух и своими усами защекотал ее почти до истерики.
Когда же она вернулась с улицы, мама отругала ее и велела отправляться в комнату и не выходить оттуда весь день. Это было самое страшное наказание, так как Рина любила бывать на кухне, когда мама готовила обед. Там вкусно пахло, и все говорили, что у Марлоу еще никогда не было такой замечательной кухарки.
Она услышала шаги и подняла голову. Рональд Марлоу опустился на землю рядом с ней. Она закончила кормить Сюзи и как бы между прочим поинтересовалась:
– Не хочешь ли пообедать?
Он презрительно посмотрел на нее с высоты своих восьми лет.
– Я не вижу тут никакой еды.
– Вот именно не видишь, – ответила Рина и вложила ему в руки тарелку куклы. – Поешь, это очень вкусно.
Он сделал вид, что ест, но через минуту поднялся и сказал:
