исчезло это невыносимое выражение. — Я на него страшно разозлился. Он был моим осведомителем, но вел двойную игру, и мне хотелось прижать его к ногтю.
Джо снова взглянул на Габриеллу, но признаков смятения не заметил. Она вроде бы пацифистка. Ей положено ненавидеть таких, как он. Боже правый, ведь ей не положено смотреть на него так, словно ей жаль его.
— Я увидел вспышку огня из пистолета Робби, — продолжил он, — и выпустил всю обойму ему в грудь, прежде чем понял, что выхватил оружие. Мне не надо было осматривать его, чтобы понять, что я его прикончил. Однажды увидев такое, ты знаешь, чем это заканчивается. И уже никогда не забудешь. Позже выяснилось, что он был мертв до того, как упал. И я не знаю, как должен относиться к этому. Иногда чувствую себя дерьмом, а иногда я чертовски счастлив, что оказался лучшим стрелком. Это адская мука — понимать, что забрал у человека жизнь. Возможно, я тогда плохо себя контролировал.
— Сомневаюсь, что ты способен потерять контроль над собой.
Габриелла ошибалась. Непонятным образом ей удалось заставить Джо рассказать ей о той перестрелке больше, чем он кому-либо когда-либо рассказывал. Ей достаточно было лишь взглянуть на него своими огромными глазами так, словно она действительно верила ему, и он разболтался, как идиот. Что ж, исповедь его завершена. В последние полчаса, сидя на стуле, Джо представлял, каковы окажутся на ощупь груди Габриеллы в его ладонях. Его возбужденная плоть понуждала его схватить одну из этих мягких рук, что двигалась по всему его телу, и засунуть в свои боксерские трусы, чтобы она ласкала нечто более интересное, чем бицепсы и трицепсы.
Джо привлек Габриеллу к себе и приник губами к ее губам. Он узнал вкус этих сладких губ, словно они и впрямь были любовниками. Словно он знал Габриеллу целую вечность. Она приоткрыла рот, как бы приглашая его, и, когда язык Джо коснулся ее языка, обвила руками шею и прильнула к нему всем телом.
Вместо того чтобы проявить благоразумие и оттолкнуть Габриеллу, Джо схватил ее за талию и прижал к себе, давая почувствовать всю мощь своей эрекции. Испытываемое им наслаждение оказалось столь сильным, что граничило с болью. Пульсирующая агония и экстаз — и Джо захотелось от Габриеллы большего, чем просто поцелуй.
Руки его метнулись к пуговицам на ее белой рубашке, и, с легкостью расстегнув их, он наконец ощутил в своих ладонях тяжесть ее пышных грудей, полускрытых кружевами бюстгальтера. Губы Габриеллы задрожали, а когда Джо большими пальцами несколько раз провел по ее затвердевшим соскам, она начала ловить ртом воздух. Джо не сводил глаз с ее лица. Веки ее дрогнули, Габриелла прошептала его имя, в голосе ее звучало столь страстное желание, от которого у него внутри все сжалось. Вожделение светилось в ее глазах, и от понимания того, что Габриелла хочет его так же, как и он ее, у Джо закипела кровь.
Габриелла была прекрасна. В его руках она превратилась в сгусток страсти, желания, жгла его словно огнем, и ему захотелось поиграть с огнем подольше.
Джо сделал глубокий вдох и, медленно выдохнув, взглянул на каштановые волосы, обрамлявшие ее прекрасное лицо кудрявыми локонами, на ее слегка припухшие от поцелуя влажные губы, затем на шею и наконец на собственные руки, сжимавшие груди Габриеллы.
— Теперь твоя очередь, — произнес Джо и снова взглянул ей в лицо.
Габриелла заглянула ему в глаза, и Джо сдернул с ее плеч рубашку. Белая материя скользнула по ее рукам и упала на пол. Габриелла стояла перед ним в застегнутой на бедрах юбке и в кружевном бюстгальтере. Ее затвердевшие розовые соски оттопыривали белое кружево.
Джо потянулся к миске с маслом и погрузил палец в теплую вязкую жидкость. Затем коснулся впадинки у основания шеи Габриеллы и медленно заскользил пальцем вниз, к груди. Джо расстегнул бюстгальтер и высвободил груди Габриеллы из чашечек. Были они столь прекрасной и правильной формы, что у него перехватило дыхание. Джо поднял руки к ее плечам, стянул бретели бюстгальтера, и он упал на пол рядом с рубашкой. Затем он взял миску с маслом, чуть наклонил ее, и желтоватая жидкость заструилась вниз по белой коже между грудями к животу. Не отрывая от Габриеллы взгляда, Джо опустошил миску и отбросил ее.
Одна прозрачная капля поблескивала на соске Габриеллы, и Джо коснулся ее пальцем. Габриелла покачнулась и, обняв его одной рукой за шею, прильнула к его губам и с нежностью втянула его язык в свой рот. Джо размазал масло по ее грудям и животу.
Он хотел эту женщину. Никогда еще он ничего так не хотел, как уступить терзающему его вожделению. Джо немного отстранился, чтобы посмотреть на Габриеллу, на блестевшие от масла груди, чьи соски были влажными, словно от поцелуев. Ничего Джо еще так не хотел, как сорвать с себя трусы и прижать Габриеллу к стене, к дивану или опрокинуть на пол. Ему хотелось встать на колени между ее бедрами и, вдыхая запах свечей и ее запах, войти в нее и там остаться. Ему хотелось терзать губами и языком ее сосок, пока он будет совершать движения внутри ее горячего манящего тела. Габриелла хочет того же и так же сильно, как он. Тогда почему, черт возьми, им обоим не получить то, чего они хотят?
Но он не может заняться с ней любовью. Даже если бы Габриелла не была его осведомителем, он не из тех парней, кто носит в бумажнике презервативы. От этой мысли он чуть не расхохотался от облегчения.
— У меня нет с собой презервативов.
— Я уже восемь лет принимаю противозачаточные таблетки, — прикладывая его руку к своей лоснящейся груди, сказала Габриелла. — И я тебе верю.
Джо чертовски не хотелось, чтобы она признавалась в этом и тем самым давала ему зеленый свет. Пока остатки здравомыслия не покинули его, Джо заставил себя вспомнить, кто Габриелла такая и что для него значит. Он зарылся лицом в ее волосы и опустил руки. Он хотел ее так, как не хотел ни одной другой женщины, и потому ему нужно что-то срочно предпринимать.
— Габриелла, дорогая, ты можешь вызвать дух Элвиса Пресли? — словно утопающий хватаясь за соломинку, тяжело дыша, спросил он.
— Что? — рассеянно отозвалась Габриелла.
— Ты можешь вызвать дух Элвиса Пресли?
— Нет, — прошептала она, придвигаясь к нему, и потерлась своими затвердевшими сосками о его грудь.
— Боже… — простонал Джо. — А попробовать можешь?
— Прямо сейчас?
— Да.
Она чуть запрокинула голову, чтобы взглянуть на него.
— Я не медиум.
— Выходит, ты не умеешь общаться с умершими?
— Нет.
— Черт побери.
— Но у меня есть кузина, которая общается с китами.
Уголки рта Джо дрогнули. Общающаяся с китами кузина — слабый отвлекающий фактор, но он готов на все, лишь бы абстрагировать свое внимание от крепких грудей Габриеллы.
— Правда?
— Во всяком случае, кузина так думает.
— Расскажи мне что-нибудь о китах. — Джо поднял с пола рубашку Габриеллы и накинул ей на плечи, прикрывая единственным доступным ему способом терзающий его соблазн.
— Что именно рассказать?
— Ну… о чем они думают, например.
— Я не знаю. О рачках или о моллюсках.
Преодолевая боль в промежности, Джо подошел к дивану, сбросил полотенце и сунул ноги в брюки.
— Ты уходишь?
Джо обернулся и посмотрел на Габриеллу — на ее смущенное лицо, на призывно торчащие соски.
— Мне завтра рано вставать, — сказал он, натягивая тенниску.
