– А что случилось? Бобби?! Что-нибудь с Бобби?! – тревожно выкрикнула Изабелла, даже не подумав, что Рон едва ли стал бы искать помощи Патрика, приключись что с его сыном. – О господи, ну говори же скорее!
Патрик странновато посмотрел на нее.
– Нет, с чего ты взяла? Ты так любишь этого малыша?
– Да, конечно. И ты бы любил, если бы знал его. Он удивительно милый мальчуган. К тому же он остался под присмотром одной только Натали, а это…
– Она его мать, – резонно заметил Патрик. – Уж наверное она в состоянии позаботиться о нем. Но в любом случае дело не в Бобби. А в тебе.
– Во мне?! – поразилась Изабелла, потом на мгновение задумалась и поняла. Ну естественно, ведь она сбежала с приема, не сказав никому ни единого слова, и пропадала больше суток, не появившись в своем отеле, не позвонив, не предупредив, исчезнув в чужом и не очень-то спокойном городе. – О, Патрик, какая же я эгоистка! Они, должно быть, с ума сходят. Надеюсь, еще не заявили в полицию.
– На этот счет можешь не переживать. Вашу полицию не так просто заставить начать розыски. Ты взрослая и имеешь полное право исчезнуть, если тебе вздумается. Пока нет доказательств того, что с тобой что-то случилось, тебя никто не будет искать. Да-да, – подтвердил он, заметив ее изумленный взгляд. – Я не просто так говорю, а убедился на жизненном примере. У нас в съемочной группе пропала одна из ассистенток, и полиция даже пальцем не шевельнула.
– Какой кошмар, Патрик! И что, о ней до сих пор ничего не известно?
Он засмеялся.
– Нет, на сей раз копы оказались правы. Девица удрала со своим любовником и только где-то через месяц соблаговолила позвонить и поставить начальство в известность. Фантастика!
– Да, но я-то ведь никогда не была безмозглой и безответственной кретинкой, заботящейся только о себе. Ты заставил меня позабыть обо всем на свете.
– Приятно слышать. Но не переживай, позвони своей приятельнице и предупреди, что приедешь к самолету. Я обязуюсь доставить тебя в аэропорт в срок, если, конечно, ты не раздумаешь уезжать.
– Смотри, дорогой, ты сильно рискуешь, – засмеялась Изабелла. – А вдруг я решу поймать тебя на слове и останусь?
Он прижал ее к себе с такой силой, что она пискнула.
– Это будет самым большим счастьем, о котором только можно мечтать, – с чувством произнес он. – Правда, Белль, оставайся. Ну что тебя ждет дома? Все та же нелюбимая работа? Ты же говорила, что тяготишься ею с самого первого дня.
– Ну не преувеличивай. Не с первого, конечно, а с третьего. Но… Нет, Патрик. – Изабелла чуть отодвинулась, чтобы иметь возможность взглянуть ему в лицо. – Ты ведь понимаешь, что я не могу поменять все вот так одним разом. И как бы мне ни было горько расставаться с тобой, но ты же…
Резкий звонок прервал ее.
– Да? Да, привет, Ронни. Прости, я только что включил телефон. Еще только начал читать сообщения, – сказал Патрик и кинул на нее вопросительный взгляд.
Она залилась краской, но кивнула – мол, да, можешь сказать.
– Нет-нет, не волнуйтесь, все в порядке. Да, Изабелла жива и здорова. Да, я знаю, где она. – И снова вопросительный взгляд.
Она глубоко вздохнула, опять кивнула и покорно протянула руку, куда он вложил трубку.
– Ронни, привет. Прости, что я повела себя, как безответственная девчонка, и сбежала, даже не предупредив тебя. И даже не поблагодарила тебя за приглашение и за удовольствие, которое получила от фильма. Ты просто гений, Рон, правда! Уверена, что тебя выдвинут на «Оскара», убеждена! А если нет, то только потому… – Изабелла сама чувствовала, что несет какую-то чушь, но не могла справиться со смущением и продолжала говорить все быстрее и быстрее, не давая ему возможности вставить ни единого слова.
Впрочем, Ронни, безусловно, ощущал ее неловкость, да и сам испытывал не меньшую, поэтому не прерывал ее, собираясь с мыслями, и, лишь когда она замолчала, не зная, что еще добавить, и страшась возникшей паузы и тех вопросов, что могут последовать, спокойно сказал:
– Я очень рад, Белла, что ты довольна поездкой. Я буду провожать Бобби с матерью в аэропорт, так что, может, еще увидимся. Ну, пока, приятно было повидать тебя. Да, кстати…
– Что? – тревожно откликнулась она, внутренне сжимаясь в комочек.
– Ты стала еще красивее, Белль. И я от души желаю тебе счастья, – тихо сказал он и сразу же дал отбой.
Изабелла безмолвно протянула аппарат Патрику. Тот внимательно смотрел на нее, пытаясь понять, что она чувствует. Наконец сказал:
– Тебе нечего стыдиться, Белль. Ты взрослая свободная женщина. Ты никого не обманула, ни у кого не украла. Тебе нечего…
Изабелла улыбнулась.
– Конечно. Я знаю. Просто мне немножко неловко, что меня, можно сказать, почти что в постели застали. Это, наверное, с непривычки. – Она пожала одним плечом, и Патрик немедленно припал к нему губами. – Нет, подожди, милый. Подожди.
Но Патрик не желал ни ждать, ни слушать.
– Не отталкивай меня, я с ума схожу по тебе. А что касается Рона, то не смущайся. Я твердо намерен сделать из тебя честную женщину, – полушутливо пробормотал он, отшвырнув телефон и покрывая ее поцелуями. – О, Белль, у нас осталось так мало времени. Не отталкивай меня. Думать и говорить будем потом, когда… потом… потом…
Она уступила. Конечно же уступила. Потому что отчаянно желала того же. Оставшиеся несколько часов промелькнули как десять минут. Целуя ее в последний раз перед тем, как отпустить в ванную, Патрик сказал:
– Я жадный, моя ненаглядная Белль, ужасно жадный. Никак не могу насытиться тобой, красавица моя…
Изабелла смотрела на него полными слез и обожания глазами.
– Что с нами будет, Патрик? Что будет со мной? Как я смогу жить без тебя? Как я сегодня лягу в постель без тебя? Как… Что же нас ждет, Патрик?
– Счастье, – твердо сказал он. – Нас ждет безоблачное счастье. И я начну работать над тем, чтобы приблизить его, в ту минуту, когда посажу тебя в самолет. Ты веришь мне, Белль? Веришь?
– Да.
– Я бы хотел сказать еще много серьезных, важных, даже жизненно важных слов, но… Белль, слова это только слова, и они подождут. Ты ведь понимаешь меня? Да?
– Да.
– Ты знаешь: я хочу, чтобы ты подумала, всерьез подумала о том, как бы тебе хотелось прожить остаток твоей жизни. Знаешь?
– Да.
– Ты подумаешь?
– Да.
– Ты любишь меня?
– Да.
– Ты веришь мне?
– Да.
– Ты знаешь, что я люблю тебя?
– Да.
– Ты помнишь, что я люблю тебя?
– Да.
– Ты будешь помнить, что я люблю тебя?
– Да.
– Что бы ни случилось?
