осталось четыре минуты пятьдесят пять секунд. Клавишей 'отмена вызова' предусмотрен отбой детонации. До взрыва осталось четыре минуты сорок секунд. Клавишей 'отмена вызова' предусмотрен…'
Откидываюсь в кресле и закрываю глаза. 'Хороший набор, легко запоминается. Особенно цифры — три часа пятнадцать минут. Утро, вычеркнувшее из жизни тридцать миллионов. Эти два месяца душу вынули, это точно!' Не открывая глаз, зову:
— Василий?
— Что-то надумал?
— Нет, взорвал.
Он неопределённо хмыкает и ничего не говорит.
— Я только что по телефону запустил программу детонации атомной бомбы. — Открываю глаза и смотрю на дисплей телефона. — Осталось четыре минуты…
— Отто, — заговорил Василий, я не слышу в его голосе беспокойства, только удивление: — Что за бред! Что за детонация? При чём тут телефон?
— Ядрёные лимонки, что лежат у тебя на складе, помнишь?
— Нет.
— Вспомни, ты ещё говорил, что консервированных лимонов не бывает, и отказывался от них.
— Припоминаю.
— Так вот, это не лимонки. Это ядерные гранаты, и я только что запустил по телефону программу детонатора.
— Ты не ошибся? — наконец-то слышу в его голосе неподдельный интерес.
Надо отдать ему должное. Этот человек мужественно встречал свой конец.
— Сейчас проверим. Правда, мы уже далеко, а мощность у гранат небольшая. Наверное, мы ничего не увидим.
— Зато у нас здорово шарахнет!
— У тебя есть время попытаться спастись.
— Как скажешь!
— Иначе ты даже ничего не почувствуешь!
— Ты дурак, Отто.
— Да ладно тебе. Что уж сейчас ссориться.
— Ты ничего не понял. Пришёл, увидел и взорвал. Герой!
— Расклад… всё это время нами управляли события, я лишь пытался поспевать за ними. Ты извини, так уж получилось…
Трубка молчала.
— Эй, товарищ бог, словечко для истории?..
Он не отзывался.
'Шеф, царствие ему небесное, был выдающимся человеком, — я чувствовал непонятное раскаяние. — Вот у кого надо было учиться организации и планированию. Подумать только, я взорвал атомную мину, заложенную пятьдесят лет назад. Всё это время программа с нечеловеческим терпением ждала моего звонка, до сих пор работает телефонный номер… ну, да, он так и сказал: 'Оплачено на сто лет вперёд'. И если бы я тогда хоть немного подумал, вместо того, чтобы заниматься водными видами спорта у разбитого вертолёта, то эта история даже не началась…'
На мгновение мне стало нехорошо. Если бы я привёл в действие детонатор сразу, как нашёл телефон, то ничего бы не было: ни Катерины, ни красивых девушек-пилотов, ни этих молчаливых парней, точных копий меня самого. Не было бы бриллиантов, челнока, а сам я к этому времени, давно бы уже сгнил в тюрьме…
Нас тряхнуло. 'Что такое?' Желудок, сорвавшись с привязи, бодро замаршировал вверх по пищеводу. Челнок развернуло, бросило на бок. Теперь я висел на ремнях вниз головой. Я скосил глаза на своих двойников. Глаза круглые, лица бледные, но держатся… по всему видно, размышляют, что там у нас в пилотской происходит. Прекрасно! Теперь я смогу сэкономить на зеркале…
— Командир, мы потеряли управление! — голос Маши.
'Я уже научился их отличать по голосам!'
— Не трудно догадаться…
— Прекратилась подача энергии, — это Лиля.
— Почему молчит Катерина?
— Я… занята… — отвечает Катерина.
— Она пытается планировать… — отвечает Маша, но не успевает договорить.
Нас опять трясёт. И вдруг всё кончилось.
Пол и стены заняли свои места. Только ровный гул под ногами напоминает о движении.
— Включился автопилот! — голос Катерины.
— Какой автопилот? Всё, нет больше Базы, мы победили!
— Это не База, — опять Лиля. — Энергия идёт из другого источника. Мы к этому не готовы.
— И куда же мы теперь летим?
— Будет лучше, если ты поднимешься и посмотришь сам.
Первый уже успел встать с кресла и освободить меня от ремней. Я поднялся по винтовой лестнице, но в зал пилотов не зашёл: замер последней ступеньке. На фоне тёмно-фиолетового звёздного неба серебрился сталью изрытый оспами кратеров серп Луны…
Y
— Отто?
— Ха! Рад тебя слышать.
— Взаимно.
— Тесновато, наверное, у вас?
— Ты не представляешь, ЧТО тут у нас делается!
— Когда вас ждать?
После минутной паузы Василий ответил:
— Одному автопилоту известно…
Отто сидел в кресле пилота и понемногу привыкал к обстановке. Василий вышел на связь по бортовой сети, его трубка была брошена в одном из кресел в общем зале.
Катерина стояла за спиной. Отто чувствовал её тёплые руки на своих плечах, и море ему было по колено.
'Не высохло ещё, — пела душа. — Не высохло!'
— Почему он замолчал?
— Вошёл в тень Земли, — ответила Лиля. — Нет связи.
— Насколько они отстают?
Вместо ответа, Лиля прошелестела клавиатурой, и на огромном экране открылось окошко, на котором Отто увидел символическое изображение Луны, Земли, линии их орбит, и одинокую звёздочку между ними.
— Это наш челнок. Эскадра с той стороны Земли. Минут через пятнадцать выйдут, тогда компьютер их покажет.
Отто смотрел на точку, которая едва заметно перемещалась в сторону Луны, и прилагал невероятные усилия, чтобы думать о внезапно изменившейся ситуации. Ему мешали бёдра Катерины, её тонкая талия, округлости форм… которые Отто чувствовал спиной, через спинку своего кресла. Оранжевые комбинезоны девушек лишь подчёркивали безупречность линий их тел. Изголодавшееся мужское воображение легко рисовало обнажённые тела под этой совсем не женской одеждой.
Чистые нежные лица, зовущие глаза…
— Где тут вода? — спросил он, облизывая сухие губы.
— Одну минуту, командир.
На самом деле не прошло и десяти секунд, как Первый принёс воду в пластиковом контейнере. Отто, не задумываясь о последствиях, опростал содержимое контейнера себе на голову. Катерина сняла руки с
