— И еще он говорит, что есть большая разница между тем, что хорошо звучит, и тем, что хорошо сделано, — возразила она: — И мне нравится последнее.
— Если ты хочешь освоить словарь выражений Бака, тебе надо остаться здесь по крайней мере еще на год.
— Было бы неплохо.
Он печально покачал головой.
— Неужели ты, черт возьми, думаешь, что мне не терпится глянуть на самолет, который уносит тебя в Нью-Йорк? Но так надо, — повторил он упрямо.
Он не мог объяснить ей свои страхи: позволишь ей остаться, а она потом возненавидит и его, и его ранчо. И в конце концов разобьет его сердце, вернувшись к той жизни, к которой привыкла с детства. Уж лучше поставить точки над «i» сейчас, чтобы никому не было больно.
— Я очень люблю тебя, Джуд, но…
— Тогда не отпускай меня.
— О, милая, если бы все было так просто! — Он прижался к ней лбом и тяжело вздохнул. — Я знаю мужчин, которые брали в жены горожанок, и через полгода влюбленные оказывались самыми несчастными в мире людьми.
— Это не наш случай.
Никогда он не встречал такой упрямой женщины. Он уже хотел ответить, как услышал позади голос Зака:
— Извините, что помешал, но, Джуд, если мы не хотим опоздать на самолет, нам пора.
— Я скоро буду, — ответила она, чуть не сорвавшись на крик.
— Полгода, — сказал Лаки, когда Зак вышел. Испытательный срок для их чувства. — Я буду навещать тебя…
— Ну да, — она опустила голову, — ты своего племянника и то редко навещаешь.
— Но к тебе я точно приеду.
— Обещаешь?
Ее глаза блестели от слез, в горле застрял комок. Она прижалась к нему, желая остаться рядом с ним навсегда. Но, почувствовав его непреклонность, бросилась от него прочь.
— Не провожай меня!
Лаки почудилось, что между ними пролегла пропасть.
— Хорошо. — Его голос дрогнул.
— Я вышлю тебе несколько экземпляров журнала.
— Хорошо, — повторил он.
Она смотрела на него взглядом раненого олененка, которого он подростком нашел однажды в лесу. Он вытащил из раны стрелу, выходил его, и какое-то время звереныш еще приходил на ранчо, за чудесным кормом. И вдруг прекратил свои визиты. Олененок превратился в чудесную самочку, которая уже обзавелась своим собственным семейством и не нуждалась в нем.
— Проклятье! Ты всегда знаешь, кому что надо? Только вот насчет меня ты глубоко заблуждаешься.
И Джуд выбежала вон.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил ее Зак.
Гроза, которая разбушевалась несколько часов назад, нарушила расписание самолетов, и они уже целый час торчали в многолюдном аэропорту.
Джуд пожала плечами:
— Почему бы нет?
И последовала за Заком в ближайший коктейль-бар.
Джуд потягивала белое вино, скользя безучастным взглядом по экрану телевизора.
— Опять пожары, — пробормотал Зак, наблюдая за картиной разрушений в Вайоминге.
По спине Джуд пробежал холодок ужаса. Пальцы судорожно сжали бокал.
— Лаки говорил, что пожары благоприятны для почвы.
— Не всегда. Гораздо чаще они… — Он мгновенно замолк.
На экране появилось серое лицо Лаки. У него брала интервью симпатичная блондинка — журналистка.
— Единственное, что в наших силах, — это как можно скорее убрать стога с пути пожара, — говорил Лаки. — И надеяться, что ветер изменит направление.
— О боже! — Джуд закрыла рот рукой.
Она сразу подумала о лошадях, полях, о доме, а главное, о людях. Мигом ожили все ее детские кошмары. Она выскочила из бара, опрокинув сиденье, которое с глухим стуком упало на пол.
— Я должна быть с ним.
Зак, догнав ее, схватил за руку.
— Что ты собираешься делать? Ехать в «Двойной выстрел»? Такси туда ходят не часто.
— Ты прав. — Она остановилась и вернулась в бар. — У вас есть грузовик? — обратилась она к владельцу-бармену.
— Да. А зачем?
— Я его у вас арендую.
— Что?!
Она порылась в сумочке, вынула две сотни долларов и подала ему.
— Вот двести долларов. Обещаю, я завтра вернусь. Мне обязательно надо быть в Тихом Заливе.
— Вы надеетесь приехать к целому дому? — Он взглянул на экран. — Может, к вашему приезду на его месте будет куча золы!
Джуд чуть не вскрикнула.
— Вот, — она подала ему часы. — Еще в залог.
Зак знал, что часы были символом ее успеха и она очень дорожила ими.
— Зачем, Джуд?
Проклятье! И почему только мужчины Вайоминга так упрямы?
— Дай ему свою камеру, Зак.
— Что?
— Я сказала, дай ему свою камеру. — И она взяла у него чемодан и положила его на стол. — Поверьте мне, — обратилась она к бармену, — это техника высшего класса, стоит кучу долларов. Все эти линзы гораздо дороже, чем ваш грузовик. Если мы не вернем его вам завтра к двенадцати часам…
— Пусть лучше к трем, — посоветовал Зак.
— Хорошо. Если мы не вернем ваш грузовик завтра к трем часам, вы сможете все продать, или заложить, или хранить — как захотите. Мне сейчас очень надо быть в «Двойном выстреле»!
— Ах вот оно что! Почему же вы сразу не сказали, куда вам надо? — Бармен взял из кармана ключ и протянул его Джуд. — Вместе с Лаки О'Нилом я ходил в высшую школу. Мы были в одной баскетбольной команде. Помню, как мы выиграли…
— Замечательно! — Ей было все равно, что они выиграли, — вид ключа окрылил ее.
— Моя машина — черный «чеви тахо», стоит за углом. Только поосторожней.
— Спасибо. — И она тут же поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Обещаю пригласить вас на свадьбу.
Невероятно! Джуд устроилась поудобнее на сиденье, включила радио и всю дорогу пыталась ловить новости.
— С ним все будет в порядке, Джуд, — уверял ее Зак.
— Я знаю, — она не могла допустить иной мысли, — но стога, но дом!..
При воспоминании о зимней ночи и пылающем доме Джуд прижала пальцы к закрытым векам. Ветер словно сорвался с цепи. Даже внутри грузовика слышались его дикие завывания. Где-то вдалеке на дороге полыхал огонь. Поля, мимо которых они проезжали, были выжжены до черноты. Дым становился все плотнее по мере их приближения к зоне пожара и мешал им видеть окрестности.
