— Что будем делать? — спросил Сергей.
— Пойдем к маме, — уверенно ответила я, — раз позвонить 03, значит, они должны быть в больнице. Мама может что-то знать.
Больница скорой помощи в нашем городе одна, и мама работает в ней. Нам повезло — прямой автобус подъезжал к остановке. Через полчаса мы уже заходили в детское отделение. Там творилось нечто странное: толпа самого разнообразного народа шастала между палатами. Тут были и милиционеры, и телеоператоры и репортеры с камерами и микрофонами. Перед всем этим народом стояла моя маленькая мама и твердо повторяла:
— Нельзя пройти к найденным девочкам! Им необходимо пройти обследование! Никаких вопросов вы им задать не можете: девочки не разговаривают. Они глухонемые! Я не могу вас пропустить!
Моя бедная мама еле сдерживала нахальный натиск прессы. Наконец, появился заведующий отделением и отправил всех восвояси. Вместе с милиционером! Увидев нас, мама воскликнула:
— Только вас здесь не хватало! Зачем пришли?
— Ма, ну не ругайся, а? Покажи девочек, ну пожалуйста!? — взмолилась я, — Одним глазком взглянем и тут же уйдем. Ну, мам!?
— Ладно, пойдемте, они в первом боксе.
Мы пошли за мамой. В белом халате она казалась почти чужой, строгой или даже — сердитой. Мы шли по широкому больничному коридору мимо огромных окон, за которыми сидели или лежали больные дети. Маленькие были с мамами, большие одни. Некоторые смотрели в коридор, другие — в окно на улицу, а несколько детей лежали под капельницами. Сергей даже не побледнел, он позеленел, глядя вокруг. А я была спокойна: я часто приходила к маме на работу. Одно время мне даже приходилось здесь ночевать, когда у нее было дежурство, а меня не с кем было оставить дома. Но это было так давно! Теперь я спокойно остаюсь сама, когда мама дежурит, а папа в командировке. Даже бабушки не всегда приезжают к нам ночевать. Вот и конец коридора. На двери надпись: 'Бокс N1'.
— Внутрь нельзя, посмотрите и домой! — предупредила мама и ушла.
Мы подошли к огромному окну в палату. На кровати сидели две девочки лет четырех и шести. Старшая обнимала младшую. Обе были испуганны и растерянны. Увидев нас, они подскочили и подошли ближе. Потом девочки положили ладошки на стекло. Я через стекло приложила свои ладони к ладоням эльфиек. Потом, кивнув девочкам, мы ушли в ординаторскую.
— Мам, а если объявятся родители девочек? Вы их просто отдадите и все?
— Нет, мы вызовем милицию. Ведь девочки были оставлены в опасном для них месте и без верхней одежды. Заведено уголовное дело.
— Вот как! — удивилась я, — ладно. Мама, мы пойдем домой! Уроков тьма!
— Идите, идите, не мешайте. Тут еще писанины столько, да от прессы отбиваться приходится!
Мы вышли и, не сговариваясь, тропой нано отправились к Лексу. В деревне эльфов не было никого, кроме нескольких старух да собак, и то не в каждом дворе. У первой же пожилой эльфийки я спросила, где живет старейшина племени. Мы побежали к указанному дому.
— Ты думаешь, там кто-то будет? — на бегу спросил Сергей.
— Я на это надеюсь.
На крыльце действительно сидел старый эльф. Он дремал. Я растерялась: надо срочно передать Лексу послание, а старый лекарь — спит. Не будить же его! Но старик, видимо, почувствовал нас: он медленно поднял голову и взглянул мне прямо в глаза:
— Девочка, мои правнучки пропали, а ты тут бегаешь, все бы тебе веселиться!
— Так это ваши правнучки? — спросил Сергей.
Старик медленно перевел взгляд на него:
— Ты видел моих девочек?
— Да, мы видели их, — ответил Сергей.
— Пожалуйста, позовите Лекса, — вмешалась я, — передайте с птицами, пусть срочно придет.
— Они ищут девочек, — ответил эльф медленно, потом спохватился, — ах да, раз вы их видели — не найдут.
Он что-то просвистел, появились птицы на ветках ближайшего дерева и тут же исчезли в лесу.
— Проходите, — пригласил он нас, — скоро все вернутся.
Мы прошли в маленький палисадничек перед домом, на ходу стаскивая с себя пальто.
— Что это? У вас там зима? — ужаснулся старый эльф, — девочки замерзнут!
— Нет, нет, не волнуйтесь, — успокоила я его, — они в больнице, там тепло, и там кормят. Они сейчас в безопасности. А как они оказались у нас? Вы не знаете?
— В щель какую-то пролезли, наверное. Мы все надеялись, что они в лесу. Птиц и зверей отправили на поиски, все женщины и мужчины ищут. А все безрезультатно. Я чувствовал, что искать надо у вас, но как?
Из лесу вышли Лекс и внучка нашего хозяина. Они даже запыхались, так торопились. Если Лекс выглядел озабоченным, то эльфийка казалась просто измученной, на грани отчаяния. Она почти бежала, путаясь в длинной юбке, Лекс ее поддерживал.
— Где мои девочки? — воскликнула она.
— Не волнуйтесь, с ними все хорошо. Они в больнице нашего города, находятся в отдельном боксе, так что им ничего не грозит. Мы пришли договориться, как их вызволить оттуда.
Эльфийка почти упала на скамью:
— Простите, но я так волнуюсь! Нельзя ли сейчас забрать девочек?
— Нет, сейчас не получится. Мы сделаем это ночью. Проберемся туда тропой нано, и сразу к вам. Помните, таким образом мы к вам когда-то перенесли спящих нано? Раньше нельзя: в больнице полно людей, но девочкам ничего плохого не сделают, — успокаивала я испуганную мать.
— Мы специально сходили сегодня к ним после школы, — добавил Сергей, — так что нам будет нетрудно и их найти, и к вам вернуться.
— Меня волнует только, что будет потом: ведь в больнице пропадут две пациентки.
— Вы сначала их вынесите, а там видно будет, может, как-то само все разрешится? — предположил Лекс.
— Как же само разрешится? — поддержал меня Сергей, — Могут быть неприятности. Но девочек все равно надо вынести.
— Ладно, мы пойдем пока, а ночью ждите нас!
Дома за ужином мама только о девочках и говорила. Прежде всего, заявила она, что появились родители. При этих словах я чуть не подавилась со страху: где их потом искать?
— Что, отдали родителям девочек? — как можно спокойней спросила я.
— Да нет, — рассмеялась мама, — это их забрали в участок. Явился целый цыганский табор. 'Наши девочки, — кричат, — потерялись!' А их милиция сразу и забрала, до выяснения обстоятельств.
— Что, сразу весь табор забрали? — удивилась я.
— Тех, кто назвался отцом и матерью. Остальные разделились на две части: половина осталась в больничном дворе, а остальные перед отделением милиции расположились.
На этом обсуждение табора и девочек мы закончили и разошлись спать. Сергей ввалился ко мне в полночь. Я легла одетой, поэтому мы, не задерживаясь, отправились в бокс номер один. В палате был полумрак, свет падал через окно из коридора. Девочки нас ждали и совсем не испугались. Сергей взял старшую, я — младшую, быстро уменьшившись и уже скрываясь в стене, я услышала крик:
— Украли! Девочек нет в палате!
Прижимая к себе малышку, я прошептала: 'Эльфы', и наш путь начался. Когда одной и той же тропой нано идешь повторно, она кажется такой простой и легкой! Но когда этот путь из пункта 'А' в пункт 'Б' совершаешь впервые, то он становится сложным и длинным. Но вот мы и в деревне эльфов. Из поздней зимней ночи попали в раннее солнечное утро. Нас ждала вся деревня. Измученная страданиями мать прижала к себе дочерей:
— Как вы могли заставить меня так страдать? — спрашивала она сквозь слезы.
— Мама, мы не хотели, мы играли в прятки, я забежала за дерево, Аннес тоже полезла туда, мы упали и покатились. И как-то оказались в снегу!
