без него.
— Я видел смерть души, когда поразил дневник, — Гарри передёрнуло от воспоминания чернил, льющихся, как кровь, с проколотых страниц, и вопля, с которым исчезла часть души Волдеморта.
— Как только дневник был должным образом уничтожен, кусочек души, заточённый в него, больше не мог существовать. Джинни пыталась избавиться от дневника перед тем, как это сделал ты, она пыталась смыть его водой, но он, ясно, возвращался как новенький.
— Постойте, — перебил Рон, нахмурившись. — Часть души в дневнике овладела Джинни, не так ли? Как он работает тогда?
— Пока магический сосуд не повреждён, часть души внутри может переселяться в кого-то, если этот кто-то находится слишком близко к крестражу, и возвращаться обратно. Я не имею в виду владение им долгое время, и от прикосновения к нему может ничего не происходить, — добавила она прежде, чем Рон начал говорить. — Я имею в виду эмоциональную близость. Джинни изливала душу тому дневнику, тем самым она сделала себя невероятно уязвимой. Вы в беде, если вы слишком любите крестраж или зависите от него.
— Интересно, как Дамблдор уничтожил кольцо? — задумался Гарри. — Почему же я не спросил его? Я никогда действительно…
Гарри умолк: он задумался о том, что стоило бы спросить у Дамблдора; о том, что с тех самых пор как директор погиб, Гарри казалось, что им упущено слишком много возможностей узнать больше… узнать всё, пока Дамблдор был жив…
Тишина разбилась вдребезги: дверь в спальню распахнулась, с грохотом ударившись о стену. Гермиона пронзительно вскрикнула и уронила «Секреты Тёмных Искусств», Косолапсус, негодующе шипя, шмыгнул под кровать. Рон вскочил с кровати, проехался на пустой обёртке от шоколадной лягушки и ударился головой о противоположную стену. Гарри инстинктивно метнулся за палочкой, прежде чем осознал, что смотрит на миссис Уизли, чьи волосы были растрёпаны, лицо искажено гневом.
— Мне так жаль, что я прерываю ваши маленькие уютные посиделки, — начала она подрагивающим голосом. — Я знаю, вы все должны отдохнуть… но в моей комнате навалены свадебные подарки, их нужно разобрать, и я уверена, что вы согласитесь мне помочь.
— Да, да! — поспешно ответила Гермиона. Она выглядела испуганной, быстро встала, и книги разлетелись в разные стороны. — Мы сделаем… Мы сожалеем…
Бросив тоскливый взгляд на Гарри и Рона, девушка поспешила из комнаты вслед за миссис Уизли.
— Мы как эльфы-домовики, — тихонько пожаловался Рон, всё ещё потирая голову, пока они с Гарри шли следом. — За исключением удовлетворения от работы. Чем скорее эта свадьба закончится, тем счастливее я буду.
— Да, — согласился Гарри. — Тогда у нас не будет ничего, кроме поиска крестражей… Это будет как каникулы, не так ли?
Рон начал было смеяться, но при виде огромной груды свёртков, ждущих их в комнате миссис Уизли, резко оборвал свой смех.
Делакуры прибывали на следующее утро в одиннадцать. К этому времени Гарри, Рон, Гермиона и Джинни были достаточно обижены на семью Флёр, и Рон без особого удовольствия потопал наверх, чтобы подобрать одинаковые носки, а Гарри неохотно попытался пригладить свои волосы. Когда всех сочли достаточно нарядными, они всей толпой двинулись на залитый солнцем задний двор встречать гостей.
Гарри никогда не видел это место настолько чистым. Ржавые котлы и старые Веллингтонские ботинки, которые были обычно разбросаны на ступеньках у задней двери, заменили двумя кустарниками Порхотуньи, стоявшими в больших горшках по обе стороны двери; и хотя на улице не было даже небольшого ветерка, листья лениво покачивались, создавая приятный эффект волнения. Кур загнали, двор вычистили, а близлежащий сад был подрезан, прорежен и в целом приведён в порядок, хотя Гарри, которому всегда нравился сад во всей его запущенности, подумал, что тот выглядит покинутым без толпы скачущих гномов.
Он потерял счёт заклинаниям безопасности, установленным вокруг Норы и Орденом, и Министерством; всё, что он знал, — никто теперь не мог перенестись при помощи магии непосредственно в это место. Поэтому мистер Уизли отправился на вершину ближайшего холма, чтобы встретить семью Делакур, куда они должны были прибыть при помощи портключа. Первым сигналом их появления был необычно высоких смех, который, как выяснилось, издавал мистер Уизли, появившийся из калитки мгновением спустя, нагруженный багажом и с красивой белокурой женщиной в мантии цвета зелёных листьев, которая могла быть матерью Флёр.
— Мама! — закричала Флёр и помчалась вперёд, чтобы обнять её. — Папа!
Мсье Делакур был далеко не так красив, как его жена: очень кругленький, с маленькой, острой, чёрной бородкой. Он был на голову ниже жены, поэтому носил ботинки на высоких каблуках. Однако выглядел добродушным. Подойдя к миссис Уизли, он дважды поцеловал женщину в обе щеки, сильно взволновав её этим.
— У вас было столько п’гоблем, — сказал он глубоким голосом. — Флё’г сказала нам, вы ‘габотали очень много.
— О, ничего, ничего — прострекотала миссис Уизли. — Никаких проблем.
Рон выплеснул свои чувства, пнув гнома, выглядывавшего из-за нового куста Порхотуньи.
— До’гогая леди! — сказал мсье Делакур, всё ещё удерживая руку миссис Уизли в своих полных ручках и сияя. — Мы польщены г’гядущим союзом двух наших семей! Позвольте мне п’гедставить свою жену — Аполлин.
Мадам Делакур проплыла вперёд и остановилась, чтобы тоже поцеловать миссис Уизли.
—
Мистер Уизли издал безумный смешок, но миссис Уизли взглянула на него так, что он немедленно замолчал и придал лицу выражение, соответствующее нахождению у постели серьёзно больного друга.
— И, конечно, вы вст’гечались с моей младшей доче’гью, Габ’гиель, — представил свою дочь мсье Делакур.
Габриель была уменьшенной копией Флёр: одиннадцати лет, с волосами до талии, чистого серебристого цвета. Она послала миссис Уизли ослепительную улыбку и обняла её, затем, взмахнув ресницами, бросила на Гарри пылкий взгляд. Джинни громко прочистила горло.
— Так, давайте, проходите! — просияла миссис Уизли и проводила семью Делакур в дом со множеством “Нет, пожалуйста!”, и “После вас”, и “Не за что”.
Делакур, как вскоре выяснилось, были полезными и приятными гостями. Они были довольны всем и всегда были рады помочь с приготовлениями к свадьбе. Мсье Делакур считал всё, начиная от плана рассадки гостей до ботинок подружек невест,
Мадам Делакур была хорошо подкована в домашнем колдовстве и мигом почистила духовку должным образом. Габриель, быстро лепеча на французском языке, везде следовала за своей старшей сестрой, пытаясь помогать всем, чем может.
Оборотной стороной было то, что Нора явно не была рассчитана на такое количество гостей. Мистер и миссис Уизли теперь спали в гостиной, перекричав протесты мсье и мадам Делакур и настояв на том, чтобы те разместились в их спальне. Габриель спала вместе с Флёр в старой комнате Перси, а Билл должен был разделить комнату с Чарли, его шафером, как только тот вернётся из Румынии. Возможности строить планы вместе стали практически нулевыми, и от отчаяния Гарри, Рон и Гермиона вызвались кормить кур только для того, чтобы сбежать из переполненного дома.
— Но она всё никак не оставляет нас одних! — прорычал Рон.
Их второй попытке собраться во дворе помешало появление миссис Уизли, несущей в руках большую корзину с бельём.
— О, отлично, вы покормили кур, — сказала она, подойдя к ним. — Но надо снова их загнать: завтра приедут люди… чтобы поставить палатку для свадьбы, — объяснила она, делая паузу, чтобы прислониться к курятнику. Она выглядела измотанной. — Магические палатки Милламанта, они очень хороши. Билл сопровождает их… Тебе, Гарри, лучше оставаться внутри, пока ты здесь. Я должна сказать, что все эти охранные заклинания вокруг дома усложняют организацию свадьбы.
— Извините, — кротко пробормотал Гарри.
— О, не глупи, дорогой! — сразу же сказала миссис Уизли. — Я не имела в виду… что ж, твоя безопасность гораздо важнее! Вообще-то я хотела спросить, как ты хочешь праздновать свой день рождения, Гарри? В конце концов, семнадцать лет — это важная дата…
— Я не хочу шумихи, — ответил Гарри быстро, предугадывая дополнительную нагрузку, которая ляжет на них. — Правда, миссис Уизли. Обычный ужин — это будет просто замечательно… Это же день перед свадьбой…
— О, хорошо, если ты так хочешь, дорогой. Я приглашу Ремуса и Тонкс, ладно? И как насчет Хагрида?
— Это было бы великолепно, — обрадовался Гарри. — Но, пожалуйста, не стоит хлопотать.
— Что ты, что ты… Это не проблемы.
Она смотрела на него долгим, изучающим взглядом, затем печально улыбнулась, выпрямилась и пошла прочь. Гарри наблюдал, как она машет своей палочкой около столбов с бельевыми верёвками и влажная одежда сама поднимается в воздух и развешивается на них, и вдруг он почувствовал огромную волну раскаянья за то беспокойство и боль, которые он причинял ей. [6]
Глава 7. Завещание Альбуса Дамблдора
Он прогуливался вдоль горной тропы в прохладном синем отблеске рассвета. Намного ниже, обмотанная туманом, лежала тень маленького городка. Был ли человек, которого он искал, там; человек, который нужен ему так сильно, что он не думал ни о чём другом; человек, который знал ответ, ответ на его вопрос..
— Эй, просыпайся!
Гарри открыл глаза. Он снова лежал на раскладушке в тёмной комнате Рона под самой крышей. Солнце ещё не взошло, и в комнате стоял полумрак. Сыч спал, засунув
