Гарри Поттер и философский камень

— Н-ну… думаю, да, — задумался Рон. — Кажется, у мамы есть какой-то троюродный брат-бухгалтер, но мы о нём никогда не говорим.

— Так ты, наверное, уже всё о магии знаешь?

Уизли явно были одной из древних семей, о которых говорил тот бледный мальчишка на Диагон- Аллее.

— Я слышал, ты живёшь у магглов? — с любопытством продолжал Рон. — Какие они?

— Ужасные… то есть, не все, конечно. Но мои дядя, тётя и кузен — ужасные. Хорошо бы у меня тоже было трое братьев-колдунов.

— Пятеро, — поправил Рон. Он почему-то внезапно помрачнел. — Я — шестой в семье, кто поступает в Хогвартс. И мне уж точно есть, к чему стремиться. Билл и Чарли уже закончили школу, — Билл был старостой школы, а Чарли — капитаном команды по квиддичу. Теперь вот Перси стал префектом. Фред с Джорджем только прикалываются и занимаются всякой ерундой, но у них неплохие оценки, и все их любят. Все ждут, что я добьюсь таких же успехов, — но, даже если так, это будет не так уж удивительно, ведь мои братья уже достигли всего этого. И потом, когда у тебя пятеро братьев, тебе никогда не покупают новые вещи. Мне вот достались старые мантии Билла, старая палочка Чарли и старая крыса Перси.

Рон запустил руку в карман куртки и вытащил толстую серую крысу; та спокойно дремала.

— Его зовут Корыстик, и он абсолютно бесполезен; сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь просыпается. Когда Перси назначили префектом, папа подарил ему сову, — но они не могли себе позво… в смысле, вместо этого мне досталась крыса.

Уши у Рона покраснели. Похоже, он решил, что сболтнул лишнего, и вновь перевёл взгляд на окно.

Гарри же подумал: нет ничего предосудительного, если ты не можешь позволить себе купить сову. В конце концов, до начала прошлого месяца у него вообще не было денег; он так Рону и сказал, добавив, что донашивал одежду за Дадли и никогда не получал нормальных подарков на день рождения. Рон заметно приободрился.

— … и, пока Хагрид мне не рассказал, я ничего не знал про то, что я колдун, о своих родителях, о Волдеморте…

Рон охнул.

— Ты чего? — не понял Гарри.

— Ты назвал по имени Сам-Знаешь-Кого! — Рон был потрясён и впечатлён одновременно. — Я думал, кто-кто, но чтобы ты…

— Я не пытаюсь казаться храбрее, называя его по имени, — попытался объяснить Гарри. — Не знал, что это не принято. Понимаешь? Я так многого ещё не знаю… и я уверен, — только сейчас он решился высказать вслух свои опасения, — уверен, что буду худшим в классе.

— Не будешь. В школе полно детей из маггловских семей, и они довольно быстро всему учатся.

Пока они разговаривали, поезд уже выехал из Лондона. За окном мелькали луга, где паслись стада коров и отары овец. Какое-то время они молчали, разглядывая проносящиеся мимо поля и просёлочные дороги.

Около половины первого из коридора донёсся стук колёс, и в купе заглянула улыбчивая женщина с ямочками на щеках:

— Хотите чего-нибудь, ребята?

Гарри, который сегодня не завтракал, мигом вскочил на ноги; уши у Рона снова покраснели, и он пробормотал, что взял с собой сэндвичи. Гарри вышел в коридор.

Дёрсли никогда не давали ему денег на сладости, поэтому теперь, когда в его карманах звякали золотые и серебряные монеты, он был готов купить столько батончиков «Марс», сколько сможет унести, — но у продавщицы их не было. На тележке лежали мармеладки «Берти Ботт» на любой вкус, взрывчатая жвачка «Друббл», шоколадные лягушки, тыквенные пирожки, котелковые кексы, лакричные волшебные палочки, — и многие другие необычные сладости, каких Гарри в жизни не видел. Дабы ничего не упустить, он набрал всего понемногу и отдал продавщице одиннадцать серебряных серпиев и семь бронзовых ворехов.

Рон удивлённо смотрел, как Гарри заносит всё это в купе и сгружает покупки на свободное сиденье.

— Такой голодный?

— Умираю, — признался Гарри, откусывая чуть ли не половину тыквенного пирожка.

Рон вытащил бугорчатый пакетик и развернул его. Внутри оказалось четыре сэндвича. Он отделил один от остальных и горестно пробормотал:

— Вечно она забывает, что я не люблю солонину.

— Меняю на своё, — мигом предложил Гарри, протянув Рону пирожок. — Давай…

— Да нет, тебе не понравится, мясо жёсткое, — покачал головой Рон. — Ну, у неё просто времени не было, — поспешно прибавил он, — ты же понимаешь, пятеро детей…

— Давай, ешь пирожки, — стоял на своём Гарри, которому раньше было попросту нечем, — и тем более, не с кем делиться. Так что сейчас, на пару с Роном уплетая пирожки, кексы и прочие вкусности (сэндвичи были благополучно забыты), он испытывал очень приятное чувство.

— Что это? — спросил Гарри у Рона, взяв в руки упаковку шоколадных лягушек. — Это же не настоящие лягушки, да?

На самом деле, Гарри начинало казаться, что его уже ничем не удивишь.

— Нет, — усмехнулся Рон. — Посмотри, что там за вкладыш — у меня Агриппы не хватает…

— Что?

— А-а, точно, ты ж не знаешь, — там внутри коллекционные карточки, серия «Знаменитые чародеи и колдуньи». У меня их где-то пятьсот, только вот Агриппы и Птолемея никак не попадается.

Гарри развернул «лягушку» и вытащил карточку. На ней был изображён пожилой мужчина в полукруглых очках, с длинным крючковатым носом и волнистыми серебристыми волосами, бородой и усами. Подпись в низу карточки гласила: «Альбус Дамблдор».

— Так вот какой он, Дамблдор! — воскликнул Гарри.

— Только не говори, что никогда не слышал о Дамблдоре! — запротестовал Рон. — Можно, я возьму «лягушку»? Вдруг там Агриппа… спасибо…

На оборотной стороне карточки Гарри прочёл:

АЛЬБУС ДАМБЛДОР

В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ — ДИРЕКТОР ШКОЛЫ «ХОГВАРТС»

Признанный величайшим чародеем нашего времени, Дамблдор знаменит, в частности, победой над тёмным колдуном Гриндельвальдом в 1945 году, открытием двенадцати способов применения крови дракона, а также совместными с Николасом Фламелем трудами в области алхимии. Профессор Дамблдор увлекается камерной музыкой и игрой в кегли.

Гарри повернул карточку лицевой стороной и, к своему изумлению, увидел, что Дамблдор исчез.

— Он куда-то делся!

— Ну, он же не может торчать здесь целый день, — заметил Рон. — Он вернётся. Нет, снова Моргана — у меня таких уже пять или шесть… может, возьмёшь и тоже начнёшь собирать коллекцию?

Взгляд Рона задержался на груде пока что нетронутых шоколадных лягушек.

— Угощайся, — радушно предложил Гарри. — Кстати, ты знаешь, у магглов люди с фотографий никогда не уходят.

— Серьёзно? Что, они вообще не двигаются? — поразился Рон. — Да ладно!

Гарри наблюдал, как Дамблдор бочком проскользнул обратно на карточку и еле заметно улыбнулся ему. Рона гораздо больше занимали шоколадные лягушки, чем карточки со знаменитыми чародеями и