наблюдается некое возмущение материи? Уж не флот ли это Звездных корсаров? Или это злобная орда Вольных торговцев с Зиндана-тридцать три?!
– Черт! – пробормотал Страшный, разглядев картинку. – Гец, шутки в сторону…
– Шутки?! Я потерял немыслимые барыши, а вы говорите – шутки?!
– Я серьезно, Даун! – Маршал поднял на рассерженного корпреза суровый взгляд. – Это не Звездные корсары. Это армада чужаков…
Глава 39
– Умора?.. – Борисов хмыкнул, напряженно прошелся по рубке, в который раз взглянул на обзорный монитор и в который же раз испуганно отпрянул. – Н-да, умора… – Он, что-то бурча себе под нос, сделал еще один круг и попытался сунуть руки в карманы, однако карманов на скафандре не оказалось. – Полная проверка планетарных двигателей! – неожиданно приказал Шуберт. – Прогнать все тесты. Живо!.. – добавил он полушепотом и словно бы с угрозой. – Отчет о результатах…
– Уже готов, мастер, – доложил кибермозг так же тихо, отчего у всех троих космонавтов захолодело в груди, у Дарьи – значительно сильней. – Отчет готов, – повторил «Кореец».
– Мне нужен полный…
– Абсолютно полный отчет, мастер. Исчерпывающий и…
– Слушаю, не тяни! – в свою очередь перебил Борисов.
– Наша мобильность равна нулю, – скорбно произнес кибермозг.
– Двигатели?! – воскликнул Шуберт.
– Никак нет. Система в порядке. Топливо на исходе, но запас не ниже критического. До Марса нам не дотянуть, а до Венеры хватит вполне. Виноват, мастер Борисов. Не «хватит», а «хватило бы».
Никто даже не заметил, что «Кореец» уже справился со своим временным «помутнением» и докладывал если не по всей форме, то, во всяком случае, без акцента, жаргона и различных двусмысленностей. Кибермозг вновь стал образчиком корректности и предупредительности – как и подобает приличному кибермозгу. Впрочем, сейчас это мало кого волновало: люди были озабочены совсем другим.
Первое сообщение о странностях с флотом ОВКС особых переживаний ни у Дарьи, ни тем более у Матвея не вызвало. По штату оба они относились не к летному составу, а к службе тактической поддержки и с летунами отношения имели далеко не простые. Привыкшие к вечной конкуренции между родами войск, лейтенанты в первый момент злорадно друг другу улыбнулись. Спустя секунду они оценили масштаб происшествия и слегка скисли, а услышав, что корабль Борисова не исключение, закручинились еще сильней.
– Шуберт, дорогой, – молвила Дарья, – сделай же что-нибудь! Ты ведь мастер…
– В этом конвое сотни тысяч человек! – Борисов потыкал пальцем в экран, указывая на длинный хвост из малых, больших и огромных кораблей. – Треть личного состава – боевые офицеры. О мощности их планетарных и гиперпространственных двигателей я уж не говорю. И все они торчат на месте как прибитые. Что мы можем сделать на нашем корыте? «Кореец»! Что мы можем сделать? – повторил Шуберт.
– Отправить последнее сообщение, мастер, – ответствовал кибермозг, правда, уже без былого сарказма. Безвыходность ситуации вызвала отчаяние даже у него.
– Не будем! – отрезал Борисов. – К тому же все почтовые серверы Земли наверняка забиты. Столько кораблей, столько экипажей, и каждый сейчас что-нибудь отправляет…
– Совершенно верно, мастер, – произнес «Кореец». – Из доступной связи осталась только офф- лайновая, с замедленной покадровой разверткой, да и та – через ретранслятор на Фобосе, который в данный момент…
Голос кибермозга внезапно прервался, и на обзорном мониторе, самом большом из всех находящихся в рубке, возникло до боли знакомое лицо.
– О нет!.. – простонал Матвей. – Только не он…
Звук так и не появился, зато над нижней кромкой экрана, подрагивая и притормаживая, поехала строка уставного армейского шрифта:
«На линии майор ОВКС Калашников. База 13… Э-эх!.. Какая теперь база?.. Друзья мои! В недобрый час обращаюсь я к вам. Настает время тяжких испытаний и…»
– А где же мат?.. – растерянно спросила Дарья, оборачиваясь к напарнику.
– Чудно… – произнес Матвей. – Что это случилось с нашим Калашниковым? Шуберт, неужели у тебя установлен авторедактор?
– Зачем он мне? Корпорация на такие излишества не тратится. Начальство говорит все, что ему вздумается, а если я что-нибудь такое скажу… Да вы читайте, читайте! – встрепенулся Борисов. – Этот ваш Калашников… он с вами прощается!
«…бывал груб, несдержан, часто горячился… – продолжала ползти строка. – Но это же не от злобы, а от желания сделать как лучше… Простите, если обидел – вольно ли, невольно… Простите за все, друзья!..»
– Что такое?! – Дарья подскочила к серверу и торопливо набрала:
«В смысле?»
«Так вы еще не знаете? – письменно отозвался Калашников. – Эх, наверное, не стоило вам и говорить. Погибли бы в неведении, это гораздо лучше, чем ожидать смерти с минуты на минуту…»
Дарья, чтобы не терять времени, щелкнула по клавише «повтор команды» и вновь отправила:
«В смысле?»
«На подходе вражеская армада, а мы не в состоянии даже перегруппироваться. Противник выйдет к нам в тыл и расстреляет весь флот, как банки в тире. А потом возьмется за Землю и колонии. Возможно, гражданскому населению повезет меньше, чем нам: нам предстоит погибнуть, им – сносить гнет вечного рабства… Простите еще раз, друзья. И прощайте…»
Фотография Калашникова постепенно растворилась в черноте, и из мрака вновь проступила циклопическая колонна неподвижных кораблей.
– Да что за дела?! – вскричал Шуберт. – «Кореец«! – Он яростно схватил в руки клавиатуру, словно пытался взять кибермозг за грудки.
– Извините, мастер Борисов, – откликнулся тот.
– Ты прям как наш Калашников… – процедил Матвей.
– Извините, что не оповестил вас сразу, – продолжал «Кореец», – но в словах этого майора есть рациональное зерно. Ожидание смерти хуже самой смерти. Смерть – это лишь миг, отделяющий живое от неживого. Ждать ее и думать о ней – значит растягивать это мгновение на многие часы. Я не солгал, мастер, машина на ложь не способна. Я всего лишь скрыл часть правды, не доложил вам о показаниях гиперсканов. Согласно моим данным, к Земле действительно направляются значительные силы противника – того самого, с которым мы столкнулись в открытой вами системе.
– Вот уж не думал, что ты способен на такое, – буркнул Шуберт.
– Я совершил должностное преступление, но…
– Даже не предполагал, что ты можешь сочувствовать людям, – добавил Борисов. – Если мы все-таки выживем, то впредь я обещаю…
– О, не утруждайтесь, мастер, – горько произнес «Кореец». – Вы не выживете. Единственное, чем я могу вас порадовать… ну, скрасить последние минуты…
– Опять танцы? – скривилась Дарья.
– Нет-нет. Каждый военный корабль имеет режим самоликвидации. Вы могли этого не знать, мастер Борисов…
– Откуда, интересно? – спросил Шуберт. – Погоди, но ведь ты исследовательское судно!
– Корпорация оснащает этой программой все свои борта, – признался «Кореец», – и я не исключение. Прежде чем инициировать перегрев реактора, по инструкции я обязан наполнить рубку газом «Би-Зет восемнадцать плюс».
– Психотропный?.. – изумился Борисов. – Но где ты его возьмешь?
– Микроконтейнер встроен в антиперегрузочное кресло.
– То есть все годы службы в корпоративной разведке я сидел на своей смерти?!
– Весьма приятной смерти, мастер, – уточнил кибермозг. – Смесь нейростимуляторов и галлюциногенов погружает человека в состояние глубокой эйфории…
