Гарри Поттер и Огненный кубок(harrypotter.internetmagazin.ru)

фокус.

Виктор Крум был худым, темноволосым, со смуглой кожей с желтоватым оттенком и крупным крючковатым носом под густыми бровями. Он смахивал на огромную хищную птицу. Трудно было поверить, что ему всего восемнадцать лет.

'А теперь, пожалуйста, поприветствуйте Национальную сборную Ирландии по Квиддитчу! — вскричал Коробейник. — Конноли! Райан! Трой! Мюллет! Моран! Квигли! иииииииии Линч!'

Семь зелёных пятен вылетели на игровое поле. Гарри повертел ручку на боку Всеноклей и замедлил движение. На мётлах было написано «Всполох», имена игроков были вышиты серебром у них на спинах.

'А сейчас, специально прибывший из Египта, наш судья — заслуженный председатель Международной Ассоциации по Квиддитчу, Хассан Мустафа!'

Маленький тощий волшебник, с совершенно лысой головой и усами, превосходящими по величине усы Дяди Вернона, в одеждах чистого золота под цвет стадиона, вступил на игровое поле. Из-под усов торчал серебряный свисток, в одной руке он держал большой деревянный ящик, а в другой — метлу. Гарри повернул ручку на ускорительном циферблате назад на нормальную скорость и внимательно следил за Мустафой, который взобрался на метлу и открыл ящик. Из ящика вылетели четыре мяча: алый Кваффл, два чёрных Бладжера и (он промелькнул перед глазами и исчез) малюсенький, крылатый, золотой Снитч. Пронзительно дунув в свисток, Мустафа взлетел в воздух вслед за мячами.

'Началииииииии! — кричал Коробейник. — Мюллет! Трой! Моран! Димитров! Снова Мюллет, Трой! Левский! Моран!'

Это был высший пилотаж! Гарри так сильно прижимал Всенокли к очкам, что они впивались в переносицу. Игроки носились с молниеносной скоростью. Кваффл перебрасывали так быстро, что Коробейник только успевал произносить имена игроков. Гарри опять покрутил циферблат на Всеноклях и замедлил игру, потом перекрутил назад время и стал пересматривать замедленный вариант. Но тут белые, сверкающие сиреневыми искорками буквы, пересекли линзы Всеноклей и гул толпы прорезал уши.

'АТАКУЮЩАЯ ПОЗИЦИЯ ЯСТРЕБИНАЯ ГОЛОВА' — прочёл он и увидел, что трое ирландских нападающих быстро скучились вместе: Трой посредине, а за ним чуть дальше Мюллет и Моран, и устремились на болгар. 'ХИТРОСТЬ ХОРЬКОВОЙ' засверкали буквы у него перед глазами, и Трой, казалось, приготовившийся метнуться вверх с Кваффлом, завлекая за собой болгарскую нападающую Иванову, но вместо этого метнул его вниз Моран. Волков, один из болгарских отбивающих, с размаху ударил битой пролетавший мимо Бладжер, послав её на Моран. Моран увернулась от Бладжера, ринувшись вниз, и уронила Кваффл, а летящий под ней Левский тотчас же подхватил его.

'ТРОЙ ОТКРЫЛ СЧЁТ! — прокричал Коробейник и стадион содрогнулся от грома аплодисментов и одобряющих воплей. — Десять — ноль в пользу Ирландии!'

'Что? — встрепенулся Гарри, отрываясь от своих Всеноклей, — но Левский поймал Кваффл!'

'Гарри, если ты не будешь смотреть с нормальной скоростью, ты всё пропустишь', — закричала Эрмиона, приплясывая на месте и, махая руками, в то время как Трой совершал круг почёта по стадиону. Гарри, оторвавшись от Всеноклей, посмотрел на поле и увидел, что лепреконы, которые до этого тихонько сидели в сторонке и следили за игрой, поднялись в воздух и образовали большой сверкающий клеверный лист. С противоположной стороны поля Вилы смотрели на них с надутыми лицами.

В ярости на себя Гарри повернул назад ручку на нормальную скорость.

Не нужно было особенно разбираться в Квиддитче, чтобы понять, что ирландские нападающие были просто первоклассны. Они играли как один человек, их движения были настолько координированы, что, казалось, они читали мысли друг друга, когда занимали позиции, и розетка на груди у Гарри громко выкрикивала их имена: 'Трой-Мюллет-Моран!'. Не прошло и десяти минут, как Ирландия получила ещё двадцать очков. Теперь счёт был тридцать — ноль в пользу Ирландии, что вызвало громовой рёв со стороны зелёных болельщиков.

Игра становилась более быстрой и более жестокой. Волков и Вулчанов, болгарские отбивающие, изо всех сил лупили по Бладжерам, посылая их на ирландских нападающих, мешая им проводить лучшие маневры. Дважды ирландцам пришлось разлететься в разные стороны, и во второй раз Ивановой удалось пробиться мимо них, увильнуть от Защитника, Райана, и забить первый гол.

'Заткните уши!' — набрав воздуха в лёгкие заорал мистер Висли. Вилы поднялись со своих мест и начали колдовской танец. Гарри заткнул уши и закрыл глаза. Он хотел полностью сосредоточиться на игре. Через пару секунд он решился взглянуть на поле. Вилы уже не танцевали, а болгары опять захватили Кваффл.

'Димитров! Левский! Димитров! Иванова! — ух ты!' — гремел Коробейник.

У ста тысяч волшебников перехватило дыхание, когда оба ловца рухнули вниз между нападающими с такой молниеносной скоростью, как будто прыгнули с самолёта без парашютов. Гарри следил за их полётом во Всенокли, щурясь изо всех сил, пытаясь отыскать Снитч.

'Они разобьются!' — вскрикнула Эрмиона.

Она оказалась права, но только наполовину. В последнюю секунду Виктор Крум резко вышел из пике и стал подниматься по спирали вверх. Линч же ударился о землю с такой силой, что гулкий грохот отозвался во всех концах стадиона. С ирландских мест раздался многоголосый стон.

'Идиот! — простонал мистер Висли, — Крум прикидывался!'

'Таймаут!' — прогремел голос Коробейника над медимагами, которые бежали по полю к Айдану Линчу.

'Ничего страшного, он немножко пропахал, — сказал Чарли стараясь успокоить Джинни, пытающуюся разглядеть что происходит внизу. Она, положительно, была в полном ужасе. — Но Крум именно этого и добивался', — добавил Чарли.

Гарри быстро перевёл Всенокли на замедленное действие, перекрутил назад время и приложил их к глазам. Он увидел, как Крум и Линч медленно спускаются вниз. 'ФИНТ ВРОНСКОГО — ОПАСНЫЙ ДЛЯ ЖИЗНИ ЛОВЦА ПРИЁМ' было написано на линзах сверкающими фиолетовыми буквами. Он ясно видел лицо Крума, искажённое от напряжения, когда тот резко изменил курс полёта в последнюю секунду, в то время как Линч распластался на земле. И тут он понял: Крум не видел Снитч, он пикировал, чтобы завлечь за собой Линча. Гарри не представлял себе, что так можно летать. Как будто Крум вообще не пользовался метлой. Он так легко скользил по воздуху, что казался невесомым, летящим без всяких приспособлений. Гарри перекрутил Всенокли на нормальную скорость и навёл фокус на Крума. Крум летал кругами высоко над Линчем, которого пытались привести в чувство чашкой зелья окружившие его медимаги. Гарри покрутил фокус, чтобы приблизить к себе лицо Крума и увидел, что его тёмные глаза шныряют по земле. Он воспользовался моментом суматохи, чтобы без помех искать Снитч.

Наконец Линч встал на ноги под громогласные возгласы зелёных болельщиков, взобрался на Всполох и поднялся в воздух. Его выздоровление, казалось, подстегнуло ирландскую команду. Когда Мустафа просвистел, сигнализируя возобновление игры, нападающие перешли в атаку с таким искусством, подобного которому Гарри ещё не видел.

Спустя пятнадцать быстрых и яростных минут, Ирландия продолжала лидировать, заработав ещё сотню очков. Счёт теперь стал сто тридцать к десяти в пользу Ирландии, и игра пошла по-чёрному.

Когда Мюллет ринулась к шестам с Кваффлом в руках, болгарский Защитник Зограф преградил ей дорогу. То, что случилось потом, случилось так быстро, что Гарри не уловил ничего, кроме яростных криков зелёных болельщиков и продолжительного свистка Мустафы оповещающего о нарушении.

'И болгарский Защитник получает предупреждение за чрезмерное пихание локтями, — известил ревущую толпу Коробейник, — да, Ирландия заработала штрафное очко'.

Лепреконы, поднявшиеся в воздух, как рой злых блистающих шершней, когда Мюллет сфолили, теперь скучились вместе, формируя в воздухе «ХА-ХА-ХА». На противоположном конце поля Вилы вскочили на ноги, сердито откинули назад волосы и снова начали танцевать.

Все как один, братья Висли и Гарри заткнули уши, но Эрмиона, на которую танец Вил не производил должного эффекта, потянула его за рукав. Хихикая, она прокричала, ему в ухо: 'Посмотри на судью!'

Гарри взглянул на поле. Хассан Мустафа стоял перед танцующими Вилами, и вёл себя чрезвычайно странно. Он хорохорился, напрягая мускулы и оживлённо приглаживая усы.

'Только этого нам не хватало! — сказал Людо Коробейник с усмешкой в голосе, — эй, кто-нибудь,