которых был и Фиренц — его бок кровоточил, а сам он, лежа на полу, дрожал, не в силах подняться.
Тела убитых лежали в ряд в центре Зала. Гарри не мог разглядеть тело Фреда — вокруг него столпилась семья. Рядом с ним на коленях стоял Джордж. Миссис Уизли рыдала у мертвого сына на груди. Мистер Уизли гладил жену по голове, не утирая струящихся по щекам слез.
Гарри, Рон и Гермиона молча двинулись вперед. Гарри видел, как Гермиона подошла к плачущей Джинни и обняла ее. Рон остановился рядом с Биллом, Флер и Перси, который положил руку ему на плечо. Когда Джинни и Гермиона приблизились к остальным родственникам, Гарри увидел тех, кто лежал рядом с Фредом. Рем и Тонкс, бледные и неподвижные, казались такими умиротворенными, будто просто прилегли отдохнуть под темным заколдованным потолком.
Большой Зал словно скукожился, становясь все меньше и меньше, и Гарри попятился назад к двери. Стало трудно дышать. Он не мог заставить себя взглянуть на другие тела, не мог видеть тех, кто погиб за него. Он не смел подойти к семье Уизли, не смел посмотреть им в глаза. Если бы только он сразу сдался, Фред, возможно, остался бы жив…
Он повернулся и побежал вверх по мраморным ступеням. Люпин, Тонкс… Ему хотелось ничего не чувствовать… Хотелось вырвать из груди обливающееся кровью сердце…
Замок был абсолютно пуст. Даже привидения оплакивали погибших в Большом Зале. Гарри бежал, не останавливаясь ни на секунду, сжимая в руке хрустальный флакон с последними воспоминаниями Снейпа, и замедлил шаг, только добравшись до каменной горгульи, охранявшей вход в кабинет директора.
— Пароль?
— Дамблдор, — не раздумывая, ответил Гарри, поскольку именно этого человека жаждал увидеть, и к его удивлению горгулья отъехала в сторону, открывая проход к винтовой лестнице.
Но ворвавшись в круглый кабинет, Гарри никого не обнаружил. Висящие на стенах рамы пустовали. Ни один из бывших директоров или директрис не встретил его — все разбежались по другим портретам замка, чтобы своими глазами видеть, что происходит.
Гарри беспомощно посмотрел на опустевший портрет Дамблдора, висящий над директорским креслом, и отвернулся. Каменный думоотвод стоял на месте. Передвинув его на стол, Гарри вылил содержимое флакона в широкую чашу, испещренную руническими письменами.
Погружение в чужой разум казалось благословением…
Даже Даже воспоминания Снейпа не могли оказаться хуже собственных мыслей. Серебристо-белые нити забурлили в чаше, и, не колеблясь ни секунды, Гарри погрузился в них в надежде облегчить терзающую боль потерь.
Его окутал солнечный свет, и ноги коснулись теплой земли. Выпрямившись, он увидел, что очутился на детской площадке. Огромная заводская труба заслоняла далекое небо. На качелях качались две девочки, а худенький мальчишка следил за ними, прячась в кустах. Его черные волосы были длинными и неопрятными, да и одет он был настолько нелепо, что нарочно и не придумаешь: не по размеру короткие джинсы, потертый пиджак, явно с плеча взрослого человека, слишком похожая на женскую блузку рубашка.
Гарри приблизился к мальчику. Болезненно тощему, жилистому Снейпу вряд ли было больше девяти-десяти лет. Он с жадностью смотрел на младшую из сестер, которая раскачивалась всё сильнее и сильнее.
— Не делай этого, Лили! — завизжала старшая из девочек, но та разжала руки и взлетела в воздух, именно взлетела, со смехом взмывая ввысь, и, вместо того чтобы удариться об асфальт, пронеслась по воздуху, как гимнастка на трапеции, и неожиданно плавно приземлилась
— Мама запретила тебе делать это! — Петуния остановила качели — подошвы ее сандалий, коснувшись земли, издали неприятный шаркающий звук. Она вскочила и подбоченилась. — Мама сказала, что ты не должна делать это!
— Но ведь со мной все в порядке, — все еще смеясь, сказала Лили. — Туни, да посмотри же! Посмотри, как я умею!
Петуния огляделась по сторонам. Кроме них и Снейпа на площадке никого не было. Впрочем, о присутствии мальчишки девочки не догадывались. Лили подняла с земли сломанный цветок у куста, за которым прятался Снейп. Петуния шагнула к ней, разрываясь между любопытством и осуждением. Лили подождала, пока сестра подойдет ближе, и вытянула руку. Цветок, лежащий на ее ладони, открывал и закрывал лепестки, словно невиданная многостворчатая устрица.
— Прекрати! — закричала Петуния.
— Но я же не делаю тебе ничего плохого, — сказала Лили, тем не менее отбрасывая цветок в сторону.
— Это неправильно, — сказала Петуния, провожая взглядом упавший цветок. — Как ты делаешь это? — с завистью добавила она.
— Но ведь это же очевидно! — Снейп больше не мог скрываться и выскочил из кустов. Петуния взвизгнула и отбежала назад, к качелям, но Лили осталась на месте, хотя и выглядела испуганной. Казалось, Снейп уже сожалеет о том, что показался девочкам. Он посмотрел на Лили, и его бледные щеки густо покраснели.
— Что очевидно? — спросила Лили.
Снейп волновался. Взглянув на Петунию, стоявшую рядом с качелями, он понизил голос.
— Я знаю, кто ты, — сказал он.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты… Ты ведьма! — прошептал Снейп.
— Не очень красиво так обзываться, — обиделась Лили и, задрав носик, отвернулась и направилась к сестре.
— Стой! — крикнул Снейп, краснея теперь уже целиком, и Гарри подивился, почему он так и не снял нелепый пиджак — разве что не хотел показывать рубашку. Он бросился за девочками, очень похожий на летучую мышь и на взрослого себя.
Держась за поручни качелей, обе сестры осуждающе смотрели на него.
— Ты ведьма, — повторил Снейп, — настоящая ведьма. Я давно за тобой наблюдаю. В этом нет ничего дурного. Моя мама тоже ведьма, а я — волшебник.
Смех Петунии обрушился на него, как ушат холодной воды.
— Волшебник! — взвизгнула она, снова осмелев и придя в себя от испуга после его неожиданного появления. — Да я же тебя знаю: ты сын Снейпов! Они живут в Тупике Прядильщиков у реки, — повернулась она к Лили. Судя по ее тону, место не отличалось хорошей репутацией. — Зачем ты шпионил за нами?
— Я не шпионил, — ответил Снейп, страдая от жары и неловкости. Его грязные волосы лоснились на солнце. — Да и не стал бы я шпионить за тобой, — язвительно добавил он, — ты же маггла.
Даже не зная значения этого слова, Петуния верно оценила интонацию.
— Пойдем, Лили, — пронзительным голосом сказала она, — мы уходим.
На этот раз Лили повиновалась, бросив на Снейпа последний взгляд. А он остался стоять, глядя им вслед, и по разочарованному выражению его лица Гарри понял, что он давно ждал удобного момента, чтобы познакомиться с Лили, но все пошло наперекосяк…
Изображение расплылось, и не успел Гарри опомниться, как оказался в небольшой роще. Впереди, между стволами деревьев, поблескивала в лучах солнца речушка. В тени крон, скрестив ноги, лицом к лицу сидели двое детей. На этот раз Снейп снял пиджак, но его рубашка не казалась слишком странной в лесном полумраке.
— …а если ты будешь колдовать вне школы, Министерство может наказать тебя. Они пришлют письмо.
— Но ведь я уже колдовала вне школы!
— Это не страшно. Нам же еще не выдали палочки. Дети не умеют контролировать свою магию, поэтому им разрешается колдовать. Но как только тебе исполнится одиннадцать… — важно кивнул он, — ты начнешь учиться, и тогда тебе придется быть осторожной.
Они немного помолчали. Лили подняла с земли ветку, повертела ее в руках, и Гарри понял, что она представила, как из палочки сыплются волшебные искры. Отбросив ветку, Лили наклонилась к мальчику.
— Ведь все правда, да? — спросила она. — Это ведь не шутка? Петуния говорит, что ты врешь, что никакого Хогвартса не существует. Но ведь он есть?
— Он есть для нас, — произнес Снейп. — Но не для нее. А мы получим письма, ты и я.
— Правда? — прошептала Лили.
— Конечно, — ответил Снейп. В этот момент его фигура казалась внушительной, даже несмотря на неровно подстриженные волосы и странную одежду, а сам он — уверенным в своем будущем.
— А письма действительно приносят совы? — снова прошептала Лили.
— Как правило, да, — сказал Снейп. — Но ты магглорожденная, поэтому представитель школы сам приедет к вам и все объяснит твоим родителям.
— А это имеет какое-то значение? Что я магглорожденная?
Снейп заколебался. Напряженный взгляд черных глаз скользнул по ее бледному лицу и темно- рыжим волосам.
— Нет, — наконец произнес он. — Это не имеет значения.
— Хорошо, — расслабилась Лили. Было заметно, что она волновалась.
— В тебе так много магии, — сказал Снейп. — Я видел. Когда я смотрел на тебя…
Он замолчал. Лили не слушала, растянувшись на куче листьев и глядя вверх — на зеленый купол над головой. Снейп смотрел на нее так же жадно, как и тогда, на детской площадке.
— Как дела у тебя дома? — спросила Лили.
— Хорошо, — ответил он, но на лбу у него появилась маленькая морщинка.
— Они больше не ругаются?
— Да нет, все то же самое. — Он набрал пригоршню листьев и стал рвать их руками, не замечая этого. — Но все скоро закончится. Я уеду.
— Твоему папе не нравится магия?
— Ему ничего не нравится, — сказал Снейп.
— Северус?
— Что? — губы Снейпа едва заметно изогнулись в улыбке, когда она произнесла его имя.
— Расскажи мне еще раз про дементоров.
— А что ты хочешь о них узнать?
— Ну, если я буду колдовать вне школы…
— За это тебя никто не отдаст дементорам! Им отдают только тех, кто совершил что-то очень плохое. Дементоры охраняют волшебную
