у меня будет много шансов ходить по свиданиям.
— Хоть какой-то плюс — я надеялась… — прошептала она. И вот она уже целовала его, как никогда не целовала прежде, и Гарри отвечал ей, и блаженное забвение — куда лучше, чем от огневиски — накрыло его. Не существовало никого на свете — кроме нее, Джинни, и этого чудесного ощущения: одна рука на ее спине, другая — в ее длинных, так приятно пахнущих волосах.
Дверь неожиданно распахнулась, и они отскочили друг от друга.
— О, простите! — сказал Рон подчеркнуто вежливо.
— Рон! — за его спиной выросла слегка задыхавшаяся Гермиона. Повисло напряженное молчание, затем Джинни сказала бесцветно и тихо:
— Ну, короче говоря, с днем рождения, Гарри…
Уши Рона пылали, Гермиона казалась взвинченной. Гарри хотелось захлопнуть дверь — прямо им в лицо! — но все очарование этих секунд уже лопнуло, как мыльный пузырь, словно, открыв дверь, они впустили в комнату холодный сквозняк, и вернулись все его разумные аргументы: с Джинни надо порвать, надо держаться подальше от нее. Блаженное забытье прошло.
Он посмотрел на Джинни, он хотел что-то сказать, хоть и не мог придумать, что именно, но она уже повернулась к нему спиной. Он подумал, что на этот раз она не устояла и заплакала, но не мог ничего сделать, чтобы утешить ее — на глазах у Рона.
— Увидимся… — сказал Гарри, выходя из спальни вслед за Роном и Гермионой.
Рон решительно спустился вниз, прошел через кухню — там по-прежнему было многолюдно, — и вышел во двор. Гарри не отставал от него, Гермиона с испуганным видом шла рядом.
Как только они оказались в уединенном месте — на свежескошенной лужайке — Рон резко повернулся к Гарри.
— Ты же бросил ее! Что ты сейчас ей голову морочишь?!
— Я не морочу.
Подошла Гермиона.
— Рон!
Он вскинул руку, заставляя ее замолчать.
— Ей было плохо, когда ты с этим покончил…
— Мне тоже. Ты прекрасно знаешь, почему я это сделал, ты знаешь, что я этого не хотел!
— Ну да, а сейчас ты с ней обнимаешься… она опять будет надеяться…
— Она же не идиотка, она прекрасно понимает, что мы не должны… и она же не думает, что мы в конце концов поженимся, или…
Стоило Гарри это сказать, перед глазами возникла картинка: Джинни в белом платье выходит замуж за высокого — лица не видно — и противного незнакомца.
Гарри ощутил как будто какой-то мгновенный удар. Ее будущее было свободно и лишено препятствий, а его… впереди у него не было ничего, кроме Волдеморта.
— Если ты будешь лапать ее при всякой возможности…
— Это больше не повторится, — отрывисто сказал Гарри. День был ясным, но ему отчего-то показалось, что солнце перестало светить. — Идет?
Вид у Рона был возмущенный и смущенный одновременно. Он слегка попереминался с ноги на ногу, затем сказал:
— Ну, хорошо… если так… Ладно тогда.
До конца дня Джинни больше не искала возможности поговорить с Гарри наедине, и ни взглядом, ни жестом не показала, что в ее комнате между ними произошло нечто большее, чем вежливая беседа.
Некоторым облегчением оказался приезд Чарли. Гарри отвлекся от своих мыслей, когда миссис Уизли силой усадила Чарли в кресло и, угрожающе подняв палочку, заявила, что сейчас-то она ему сделает пристойную стрижку.
Кухня в Норе не могла бы вместить всех гостей даже и до прибытия Чарли, Люпина, Тонкс и Хагрида, так что столы вынесли в сад. Фред и Джордж заколдовали несколько пурпурных светильников (на каждом красовалась цифра 17), и теперь они парили в воздухе над гостями. Благодаря заботе миссис Уизли, рана Джорджа выглядела чистой и нестрашной, но Гарри все никак не мог привыкнуть видеть темную дырку на месте уха, сколько бы близнецы ни шутили на эту тему.
Гермиона взмахнула палочкой и выпустила несколько пурпурных с золотом лент, которые эффектно вплелись в ветви деревьев и кустов.
— Здорово! — похвалил Рон, когда последним взмахом палочки она вызолотила листья дикой яблони. — У тебя точно есть вкус к таким штукам.
— Спасибо, Рон, — ответила она польщенно, но не без некоторого смущения. Гарри отвернулся от них. Улыбнувшись своим мыслям, подумал, что он, кажется, найдет в «Двенадцати беспроигрышных способах очаровывать волшебниц» главу про комплименты, когда у него будет время открыть книжку. Он поймал взгляд Джинни и улыбнулся ей — не успев вспомнить, что пообещал Рону. Немедленно повернулся к мсье Делакуру и заговорил с ним.
— Дорогу… дорогу! — пропела миссис Уизли, выходя в сад. В воздухе перед ней плыло нечто, похожее на огромный — размером с пляжный надувной мяч — снитч. Гарри не сразу понял, что это торт, который миссис Уизли предпочла транспортировать при помощи магии, а не нести в руках по неровной земле.
Когда торт был водружен в центр стола, Гарри сказал:
— Выглядит потрясающе, миссис Уизли!
— Это мелочи, дорогой мой! — нежно ответила она, а Рон из-за ее плеча показал Гарри большие пальцы и проговорил одними губами: «Так держать!»
К семи часам гости собрались. Фред и Джордж встречали всех в конце переулка и провожали в дом. По столь торжественному поводу Хагрид нарядился в свой лучший — совершенно жуткого вида — коричневый ворсистый костюм. Люпин улыбался, пожимая Гарри руку — но Гарри показалось, что вид у него не слишком радостный. Это было странно; Тонкс же, напротив, вся светилась счастьем.
— С днем рождения, Гарри! — сказала она, крепко обнимая его.
— Семнадцать, надо же! — сказал Хагрид, принимая из рук Фреда ведерный бокал вина. — Шесть лет, как мы с тобой встретились, помнишь, Гарри?
— Смутно! — ухмыльнувшись, ответил Гарри. — Ты, кажется, вынес входную дверь… наградил Дадли поросячьим хвостом… и сказал мне, что я волшебник?
— Подзабыл я детали… — хмыкнул Хагрид. — Рон, Гермиона — как жисть?
— Мы нормально, ты как? — спросила Гермиона.
— Все ничего… Занят слегка был — единороги у нас родились! Я вам покажу маленьких, как в школе будете… — Гарри старался не смотреть в глаза Рону и Гермионе. Хагрид полез в карман. — Во, держи. Не знал, чего тебе подарить, потом вспомнил… — Он вытащил из кармана небольшой, немного волосистый кошель на шнурке, явно предназначенный носить на шее. — Ослиная шкура. Положь, что хочешь — никто, кроме хозяина, не достанет. Редкая штуковина.
— Хагрид, спасибо!
— Ерунда, — Хагрид отмахнулся своей огромной, как крышка мусорного бачка, ручищей. — Ага, и Чарли здесь — всегда любил его! Эй, привет!
Чарли подошел к ним, досадливо проводя рукой по убийственно коротко подстриженным волосам. Он был ниже Рона, плотнее, на мускулистых руках виднелись шрамы и следы ожогов.
— Привет, Хагрид, как жизнь?
— Да все хотел написать тебе. Как там Норберт?
— Норберт? — Чарли рассмеялся. — Норвежский Гребнеспин? Он теперь Норберта.
— Чего? Он девочка?
— Ну да…
— Откуда вы знаете? — спросила Гермиона.
— А они более злобные! — сказал Чарли, оглянулся и добавил, понизив голос: — Хоть бы папа скорее пришел. Мама сейчас сорвется.
Они посмотрели на миссис Уизли: та старалась поддерживать беседу с мадам Делакур, но ежесекундно бросала взгляды на ворота.
— Думаю, не стоит дожидаться Артура. Начнем! — через некоторое время крикнула она на весь сад. — Его, наверно, задержали… ой!
Все разом увидели, как поток серебряного света ворвался в сад, взмыл на стол, превратился в сверкающую ласку. Стоя на задних лапах, ласка произнесла голосом мистера Уизли: «Со мной министр магии».
Патронус растворился. Родственники Флер в изумлении уставились на то место, где только что была и исчезла серебряная ласка.
— Нам здесь быть не следует, — быстро сказал Люпин. — Гарри, прости, я тебе в другой раз объясню.
Он схватил Тонкс за запястье, выдернул из-за стола. Они быстро подошли к изгороди, перелезли через нее и исчезли из виду. Миссис Уизли выглядела потрясенной.
— Министр? Но зачем? Не понимаю…
Обсудить, однако, не получилось: спустя миг у ворот аппарировал мистер Уизли в сопровождении Руфуса Скримджера, легко узнаваемого по гриве седых волос.
Вновь прибывшие прошли по саду, приблизились к освещенному столу. Все в молчании наблюдали, как они подходят. Скримджер вошел в круг света — и Гарри заметил, что он выглядит куда старше, изможденнее и мрачнее, чем при их последней встрече.
— Простите за вторжение, — сказал он, остановившись у стола. — Тем более, что я, кажется, вломился на вечеринку?..
Его взгляд задержался на громадном снитче-торте.
— Мои поздравления и наилучшие пожелания.
— Благодарю, — ответил Гарри.
— Мне необходимо побеседовать с вами с глазу на глаз, — продолжил министр. — А также с мистером Рональдом Уизли и мисс Гермионой Грейнджер.
— С нами? — удивленно переспросил Рон. — Но почему с нами?
— Я скажу вам, как только мы окажемся в более уединенном месте, — ответил Скримджер. — В вашем доме найдется, где поговорить? — обратился он к мистеру Уизли.
— Да, разумеется… — мистер Уизли выглядел напряженным. — Ну… гостиная, к примеру. Почему бы вам не пойти туда?
— Ведите, — обратился Скримджер к Рону. — Артур, нет никакой необходимости нас сопровождать!
Гарри заметил, как обменялись встревоженными взглядами родители Рона, когда они втроем встали из-за стола. Пока они шли в молчании к дому, Гарри думал, что Рон и Гермиона сейчас думают о том же, что и он: Скримджер, должно быть, каким-то образом узнал, что они собираются бросить Школу.
По пути через кухню, где царил беспорядок, в гостиную Скримджер не проронил ни слова.
