преклонного возраста. Друзья стояли молча, напряженно наблюдая, как она подходит все ближе. Гарри ожидал, что фигура свернет в один из ближайших домов, и в то же время инстинктивно чувствовал, что этого не произойдет. Наконец, за пару метров от них, женщина остановилась, застыв посреди заледенелой тропинки и вглядываясь в их лица.
Гермиона зря дергала его за руку, он и сам понимал, что эта женщина не могла быть магглой: она стояла и смотрела на дом, который был бы скрыт от неё, если только она не была ведьмой. Хотя даже для волшебника выйти из дому в холодную ночь, чтобы просто посмотреть на развалины — довольно странный поступок. По всем привычным законам магии, она не должна была видеть ни его, ни Гермиону, тем не менее, у Гарри возникло абсолютно странное ощущение, что женщина знает об их присутствии и знает, кто они. Как только он пришел к этому тревожному выводу, она подняла затянутую в перчатку руку и поманила их за собой.
Гермиона плотнее прижалась к Гарри под мантией и снова сжала его руку.
— Как она узнала?
Гарри пожал плечами.
Женщина поманила их снова, более энергично. Гарри мог бы привести множество причин отклонить это приглашение, и пока они стояли на пустынной улице, разглядывая друг друга, его подозрения все крепли.
Возможно ли, что она ждала их все эти долгие месяцы? Мог ли Дамблдор приказать ей ждать, заверив, что Гарри в конце концов придет в Лощину? Может быть, это она пряталась в кладбищенской тени, а потом последовала за ними сюда? Одна лишь ее способность ощущать их присутствие наводила на мысль о силе, сравнимой с мощью Дамблдора, а такого он не встречал раньше.
Наконец Гарри задал вопрос, от которого Гермиона подпрыгнула на месте и открыла рот.
— Вы Батильда?
Закутанная фигура кивнула и снова поманила их рукой.
Гарри и Гермиона переглянулись под мантией. Гарри вопросительно приподнял бровь, Гермиона коротко и взволнованно кивнула.
Как только они шагнули к женщине, она тут же развернулась и заковыляла по дороге, которой они пришли. Пройдя мимо пары домов, ведьма свернула к калитке. Они последовали за ней по дорожке, ведущей через сад, почти такой же заросший, как и тот, возле которого они только что стояли. Волшебница неуклюже повертела в руках ключ от входной двери, затем открыла ее и шагнула в сторону, пропуская их в дом.
Гарри и Гермиона протиснулись мимо женщины в дом и сняли мантию-невидимку. От незнакомки отвратительно пахло, а может быть, этим запахом был пропитан весь дом. Гарри поморщился. Только сейчас он заметил, какая та невысокая: годы согнули ее так, что она едва доходила ему до груди. Женщина закрыла дверь — ее синюшные суставы резко контрастировали с бледной кожей, — затем повернулась и заглянула Гарри в лицо. Запавшие глаза были затянуты мутной пленкой, иссеченное морщинами лицо покрывала сеточка разорванных сосудов и пигментных пятен. Гарри не мог понять, как она вообще могла разглядеть что-то, и даже в этом случае она должна была увидеть не Гарри, а позаимствованное им у какого-то лысого маггла обличье.
Старуха размотала черный, побитый молью платок, открывая взорам пушок редких седых волос, и запахи старости, пыли, давно нестиранной одежды и заплесневелых продуктов стали еще более отчетливыми.
— Батильда? — спросил Гарри.
Она снова кивнула. Парень почувствовал, как пробудился спрятанный у него на груди медальон, внутри этой вещицы иногда что-то гудело и постукивало, и сейчас он чувствовал, как оно пульсировало под холодным золотом. Кто знает, может, нечто внутри медальона ощущало присутствие рядом чего-то, что могло его уничтожить?
Батильда заковыляла прочь, отпихнув в сторону Гермиону, словно не видела ее вовсе, и прошла в комнату, которая, скорее всего, была гостиной.
— Гарри, мне все это не нравится, — выдохнула девушка.
— Ты посмотри на нее, думаю, если что — мы с ней справимся, — отозвался Гарри. — Я же тебе говорил, она не в себе, Мюриэл называла ее сумасшедшей.
— Сюда! — позвала их Батильда.
Гермиона, вздрогнув, схватила Гарри за руку.
— Все в порядке, — успокаивающе произнес он, и они направились в гостиную.
Батильда ковыляла по комнате, зажигая свечи, но в гостиной по-прежнему было очень темно и, к тому же, невероятно грязно. Под ногами поскрипывал толстый слой пыли и мусора, Гарри почувствовал, как откуда-то снизу потянуло сыростью и плесенью, или даже чем-то похуже, вроде протухшего мяса. Он задумался, когда же последний раз в этот дом приходил хоть кто-нибудь, просто чтобы проверить, как старая женщина справляется тут одна. Казалось, Батильда забыла, что ей подвластно волшебство — свечи она зажигала вручную, постоянно рискуя поджечь истрепанные кружевные манжеты.
— Позвольте мне, — предложил Гарри и забрал у нее спички. Она стояла и смотрела, как он зажигает оставшиеся свечные огарки, расставленные по всей комнате: на стопках книг и полках буфета, забитого треснувшими, покрытыми плесенью чашками.
Последняя свеча стояла на пузатом, уставленном фотографиями комоде. Гарри зажег ее, и танцующий в воздухе огонек отразился в пыльных стеклах и тусклом серебре рамок. На снимках что-то двигалось, и пока Батильда возилось с дровами для камина, Гарри пробормотал:
— Tergeo.
Пыль с фотографий исчезла, и он обнаружил, что около полудюжины самых больших и красивых рамок были пусты. Гарри задумался о причине, по которой Батильда — или кто-то другой — могла убрать эти снимки, и тут на глаза ему попалась фотография в дальнем ряду. Он поспешно ухватился за нее.
Из серебряной рамки на Гарри смотрел и лениво улыбался золотоволосый жизнерадостный вор, тот самый юноша, который сидел на подоконнике у Грегоровича. И тут Гарри неожиданно вспомнил, где же видел этого человека прежде: книга «Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора», на снимке именно он стоял рядом с молодым Дамблдором. Становилось понятно, где искать остальные фотографии — в книге Риты.
— Миссис… мисс… Бэгшот? — позвал он чуть дрогнувшим голосом. — Кто это?
Батильда стояла посреди комнаты, наблюдая, как Гермиона разжигает камин.
— Мисс Бэгшот? — повторил Гарри и шагнул вперед, не выпуская снимка из рук. В камине разгорелся огонь. Батильда оглянулась, и медальон на его груди застучал сильнее.
— Кто это? — протянув ей фотографию, спросил Гарри.
Она мрачно взглянула на снимок, потом на Гарри.
— Вы знаете, кто это? — повторил он, помедленнее и погромче. — Этот человек? Вы его знаете? Как его зовут?
В ответ он получил лишь тусклый взгляд. На Гарри нахлынуло ужасное разочарование. И как удалось Рите Скитер добраться до воспоминаний Батильды?
— Кто этот человек? — громко повторил он.
— Гарри, в чем дело? — спросила Гермиона.
— Этот снимок. Гермиона, это именно тот вор, который залез к Грегоровичу! Пожалуйста! — обратился он к Батильде. — Кто это?
Но она не отвечала.
— Зачем вы позвали нас, миссис… мисс… Бэгшот? — добавила Гермиона, уже чуть громче. — Вы хотели нам что-то рассказать?
Игнорируя вопрос Гермионы, Батильда прошаркала поближе к Гарри и, нервно мотнув головой, указала в сторону коридора.
— Вы хотите, чтобы мы ушли? — спросил Гарри.
Она снова дернула головой, указав сначала на него, потом на себя, а потом на потолок.
— Ну, ладно… Гермиона, мне кажется, она хочет, чтобы я пошел с ней наверх.
— Хорошо, — отозвалась Гермиона, — пошли.
Но как только девушка шагнула вперед, Батильда неожиданно энергично замотала головой, снова указывая сначала на Гарри, потом на себя.
— Она хочет, чтобы я пошел с ней один.
— Почему? — спросила Гермиона, в залитой колеблющимся светом свечей комнате ее голос прозвучал резко, и старая леди вздрогнула от неожиданности.
— Может, Дамблдор попросил ее отдать меч только мне?
— Ты правда думаешь, что она знает, кто ты?
— Да, — отозвался Гарри, заглянув в затянутые молочной пленкой глаза, направленные прямо на него. — Думаю, знает.
— Ну тогда ладно, только побыстрей, Гарри.
— Показывайте дорогу, — он повернулся к Батильде.
Видимо, она поняла и заковыляла к двери. Гарри ободряюще улыбнулся Гермионе, правда, та могла этого и не заметить: девушка стояла посреди убогой обстановки, крепко обхватив себя руками и разглядывая книжный шкаф. Выходя из комнаты, Гарри незаметно спрятал в карман фотографию в серебряной рамке, ту самую, на которой был изображен неизвестный вор.
Лестница оказалась довольно крутой, с узкими ступенями, и Гарри, чтобы Батильда не упала на него, вынужден был ее подталкивать. Медленно, с отдышкой, она добралась до верхней площадки, повернула направо и повела его в спаленку с низким потолком.
В комнате царил кромешный мрак, а запах просто бил наповал. Гарри успел лишь заметить торчащий из-под кровати ночной горшок, как Батильда закрыла дверь и комнату снова заполнила темнота.
— Lumos, — произнес он, и на конце его палочки зажегся огонек. Гарри вздрогнул: за несколько проведенных в темноте мгновений Батильда приблизилась к нему почти вплотную, а он этого даже не услышал.
— Ты Поттер? — прошептала она.
— Да, я.
Женщина медленно и торжественно кивнула. Гарри почувствовал, как, обгоняя сердечный ритм, заколотился хоркрукс — весьма неприятное и тревожное ощущение.
— Вы хотите мне что-то отдать? — спросил он, но ее, похоже, отпугивал горящий на конце палочки огонек.
— Вы хотите мне что-то отдать? — повторил Гарри.
Батильда закрыла глаза, и тут несколько вещей произошло
