за собой. Дверь захлопнулась, и в тот же миг громкое «крэк» разнеслось по подвалу.
Рон щелкнул делюминатором. Три ярких шара снова вылетели из его кармана и осветили эльфа Добби, который только что аппарировал среди пленников.
— ДОБ…
Гарри пихнул Рона, чтобы тот перестал вопить, и тот замолчал, перепуганный своей оплошностью. Над ними промаршировали шаги: Драко тащил Грипхука к Беллатрикс.
Огромные, размером с теннисные мячики, глаза Добби были широко распахнуты. Эльф весь дрожал, с пальцев ног до кончиков ушей. Он снова находился в доме своих прежних хозяев, и было очевидно — он в полном оцепенении.
— Гарри Поттер, — пропищал он своим тонким голосом, — Добби пришел, чтобы спасти вас.
— Но как ты…
Слова Гарри потонули в ужасном крике: наверху снова пытали Гермиону. Он заставил себя сосредоточиться на главном.
— Ты можешь аппарировать отсюда? — обратился он к Добби, и тот кивнул, взмахнув ушами.
— И ты можешь взять с собой людей?
Добби кивнул еще раз.
— Отлично, Добби — я хочу, чтобы ты взял Луну, Дина и мистера Олливандера, и перенес их… перенес…
— …к Биллу и Флер! — сказал Рон. — Коттедж «Ракушка» на окраине Тинворта!
Эльф кивнул в третий раз.
— А потом возвращайся, — попросил Гарри. — Ты можешь?
— Конечно, Гарри Поттер! — прошептал маленький эльф. Он торопливо подошел к мистеру Олливандеру, который, казалось, был в полубессознательном состоянии, взял его за руку. Свободную руку протянул Луне и Дину, но они не шелохнулись.
— Гарри, мы хотим тебе помочь! — прошептала Луна.
— Как мы тебя тут оставим? — сказал Дин.
— Отправляйтесь, оба! Увидимся у Билла и Флер.
Гарри говорил, а его шрам загорелся болью сильней, чем прежде, и в течение следующих нескольких мгновений он смотрел сверху вниз — но не на Олливандера, а на другого человека, столь же старого, столь же изможденного, но смеющегося с презрением.
— Так убей меня, Волдеморт, я буду рад смерти! Но моя смерть не поможет тебе получить то, что ты ищешь… Ты так многого не понимаешь!
Он почувствовал ярость Волдеморта, но тут Гермиона опять закричала, и Гарри прервал связь, вернулся в подвал — к своему настоящему.
— Уходите! — попросил он Луну и Дина. — Мы тоже выберемся, сразу за вами — только уходите!
Они взялись за растопыренные пальцы эльфа. Опять раздался хлопок — Добби, Луна, Дин и мистер Олливандер исчезли.
— Что это было? — закричал над ними Люциус Малфой. — Вы слышали? Что за звук в подвале?
Гарри и Рон уставились друг на друга.
— Драко… Нет, позови Хвоста, пусть он спустится проверить!
Шаги пересекли комнату, и воцарилась тишина. Гарри понимал, что сидевшие в гостиной прислушиваются, не повторится ли звук из подвала.
— Мы должны попытаться схватить его, — прошептал он Рону. Выбора у них не было: как только кто-нибудь войдет в подвал и увидит, что трех пленников не хватает, им конец. — Свет оставь, — добавил Гарри. Услышав шаги на лестнице, они встали у стены по обе стороны двери.
— Всем назад! — послышался голос Хвоста. — Держаться подальше от двери — я вхожу!
Дверь распахнулась. Долю секунды Хвост озирался в как будто пустом подвале, ослепленный светом трех шаров, паривших в воздухе, но тут Гарри и Рон бросились на него. Рон перехватил руку с палочкой, Гарри зажал Хвосту рот ладонью, заглушив его крик. Некоторое время они молча боролись: из палочки Хвоста вырывались искры, его серебряные пальцы сомкнулись у Гарри на горле.
— Что там происходит, Хвост? — спросил Люциус сверху.
— Ничего! — Рону удалось сносно имитировать хриплый голос Хвоста. — Все нормально!
Гарри едва мог дышать.
— Ты собираешься меня убить? — проговорил он, пытаясь вырваться из металлических пальцев. — После того, как я спас тебе жизнь? Ты мой должник, Хвост!
И вдруг — неожиданно для Гарри — хватка серебряных пальцев ослабла. Он вырвался, потрясенный, однако руку, зажимавшую рот Хвосту, не убрал. Маленькие слезящиеся глаза человечка, так похожего на крысу, расширились, наполнились ужасом и изумлением. Казалось, он не менее чем Гарри поражен тем, что сделала его рука, тем, что она поддалась мимолетному всплеску милосердия, и он продолжал бороться с большей силой, словно пытаясь преодолеть секундную слабость.
— А это мы заберем… — прошептал Рон, вынимая палочку из второй руки Хвоста.
Зрачки Петтигрю, лишенного палочки и беспомощного, расширились от ужаса, он перевел взгляд от Гарри куда-то в сторону. Его собственные серебряные пальцы теперь неумолимо тянулись к его горлу.
— Нет!
Ни секунды не раздумывая, Гарри бросился оттаскивать руку, но ее было не остановить. Серебряное орудие, которое Волдеморт даровал самому трусливому из своих слуг, обратилось против владельца, растерянного и безоружного. Петтигрю расплачивался за миг колебания, миг жалости: рука душила теперь его самого.
— Нет!
Рон тоже отпустил Хвоста, и теперь они вместе с Гарри пытались разжать металлические пальцы, сдавившие горло, но это было бесполезно. Лицо Петтигрю наливалось синевой.
— Relashio! — сказал Рон, направив палочку на серебряную руку. Ничего не произошло. Петтигрю рухнул на колени, и в этот самый миг сверху раздался страшный крик Гермионы. Лицо Хвоста побагровело, глаза закатились, он дернулся в последний раз и затих.
Гарри и Рон переглянулись, и, оставив тело Хвоста лежать на полу, бросились к выходу, взлетели вверх по лестнице, в темный коридор, ведущий в гостиную. По коридору крались осторожно. Дверь в гостиную оказалась открыта, и теперь они отчетливо видели Беллатрикс. Она сверху вниз смотрела на Грипхука, державшего в длиннопалых руках меч Гриффиндора. Гермиона лежала у ног Беллатрикс, слабо вздрагивая.
— Итак? — обратилась Беллатрикс к Грипхуку. — Это подлинный меч?
Гарри замер, стараясь не дышать, стараясь не обращать внимания на покалывающую боль в шраме.
— Нет, — ответил Грипхук. — Это подделка.
— Ты уверен? — выдохнула Беллатрикс. — Ты уверен?
— Да, — сказал гоблин.
Напряжение на ее лице сменилось облегчением.
— Отлично, — сказала она. Небрежный взмах палочки — и лицо гоблина рассек новый глубокий порез. Он с криком упал к ее ногам. — А теперь, — произнесла она, и ее голос был полон торжества, — Вызываем Темного Лорда!
Она закатала рукав и пальцем коснулась Метки.
В тот же миг шрам Гарри словно превратился в открытую рану. Все, что окружало его, растворилось: он был Волдемортом, и в лицо ему беззубо смеялся истощенный старик, он почувствовал зов, и зов взбесил его — он же предупреждал их, что его можно беспокоить только в случае поимки Поттера! Если они зовут его напрасно…
— Так убей меня! — потребовал старик. — Ты не победишь, ты не можешь победить! Эта палочка никогда не станет твоей!
И ярость Волдеморта вырвалась на свободу: вспышка зеленого света осветила комнату, исхудалое немощное тело приподнялось над кроватью и снова упало, уже безжизненно. Волдеморт повернулся к окну, едва держа под контролем собственное бешенство. Они заплатят, плохо им придется, если они вызвали его без серьезных оснований…
— И я думаю, — сказала Беллатрикс, — что с грязнокровкой можно кончать. Грейбэк, забирайте, если хотите.
— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!
Рон рванулся в комнату, Беллатрикс резко развернулась, вскинула палочку в лицо Рону…
— Expelliarmus! — проревел Рон, направив на нее палочку Хвоста; ее палочка взлетела в воздух — Гарри, ворвавшись в комнату вслед за Роном, поймал ее. Со всех сторон к ним бросились Люциус, Нарцисса, Драко и Грейбэк — Гарри выкрикнул: «Stupefy!», Люциуса отшвырнуло к камину. Вспышки света вырвались из палочек Нарциссы, Драко и Грейбэка, Гарри бросился на пол, откатился к дивану, уворачиваясь от проклятий.
— ПРЕКРАТИТЕ, ИЛИ ОНА УМРЕТ!
Задыхаясь, Гарри прислонился к дивану. Беллатрикс приподняла Гермиону — та была, кажется, без чувств, — и поднесла серебряный нож к ее горлу.
— Бросьте палочки, — прошептала она. — Бросьте, иначе мы все сможем своими глазами увидеть, как грязна ее кровь.
Рон замер, сжимая палочку Хвоста. Гарри встал, все еще держа в руке палочку Беллатрикс.
— Я сказала бросить палочки! — прошипела она, проводя лезвием по горлу Гермионы: Гарри увидел капли крови.
— Хорошо! — крикнул он, бросил палочку. Рон последовал его примеру, и оба они подняли руки.
— Превосходно! — воскликнула она. — Драко, подбери. Темный Лорд приближается, Гарри Поттер! Твоя смерть близка!
Гарри знал это: именно из-за этого в шраме пульсировала боль, он чувствовал, как Волдеморт летит откуда-то издалека, над темным и бурным морем… и скоро он будет достаточно близко, чтобы аппарировать сюда, к ним. Выхода не было.
— А теперь, — медленно сказала Беллатрикс, когда Драко поспешно поднес ей палочки, — Цисси, думаю, нам следует снова связать этих маленьких героев. Грейбэк, поручаю мисс Грязнокровку вашим заботам. Я уверена, Темный Лорд не станет возражать — после всего, что вы сделали сегодня.
Едва она произнесла последние слова, сверху раздался скрежет. Все задрали головы — хрустальная люстра качалась, затем послышался хруст, и со зловещим звоном люстра начала падать. Беллатрикс стояла как раз под ней; бросив Гермиону, она с криком метнулась в сторону. Люстра обрушилась сверкающим взрывом, накрыв Гермиону и гоблина, все еще сжимавшего в руках меч Гриффиндора. Во все стороны фонтаном разлетелись осколки хрусталя. Драко согнулся, руками зажимая окровавленное лицо. Рон кинулся вытаскивать
