стёртого с лица земли Содома. Это приведет к еще большему кризису. Потому что мы желаем использовать взаимосвязь между людьми, чтобы поднять использование эгоизма ещё выше, вместо того, чтобы исправить его. В таком случае возникнет кризис, соответствующий псевдо-исправлению, чтобы показать ошибку. И он будет сильнее, изощренней, чтобы преподать нам урок того, что не надо делать'.
В номер постучали.
— Кофе заказывали? — Спросил по-русски молодой человек и вкатил тележку в номер. Помимо двух чашечек кофе, на ней была корзинка с бутылкой шампанского и фруктами.
— Спасибо! — обрадовалась Женька и дала парню на чай.
— Хорошего отдыха, — сказал парень, и вдруг спросил: а можно я послушаю, кивая на телевизор.
— Конечно! — ответила Женька и указала на кресло.
Между тем каббалист продолжал.
— …Даже если вначале мы примем распределение 'моё — моё, твоё — твоё', но одновременно с этим начнем интенсивно обучать всё человечество законам общежития, основанных на раскрытии нашего общества как единого организма; обучим правильным законам поведения; распределения — мы уже будем на верном пути. Мы станем на путь исправления, перестанем быть противоположными природе. А потому сразу же почувствуем облегчение страданий'.
— Какой умный мужик! — восхищенно произнесла Женька.
— Да, — согласно кивнул парень. — Лайтман — один из Совета мудрецов Земли.
— Неудивительно. А где можно его книги купить?
— Рядом с гостиницей есть магазин «Стемацки». Там есть русский отдел. Спросите книги по каббале рава Лайтмана.
— Спасибо большое! А вы…
— Говори «ты», у нас так принято, даже с Богом мы на «ты».
— Ты здесь работаешь всё время?
— Нет, я после армии учусь в Бар-Иланском университете. На экономическом. Второй год.
— Хочешь остановить глобальный кризис?
— Хочу во всём этом разобраться. — Решительно произнёс парень, и Женька расхохоталась.
— А в гостинице я подрабатываю только по пятницам и субботам. Двойная оплата.
— За выходные?
— За работу, которую не должен делать еврей.
— А ты еврей?
— Вообще то, Мудрецы однажды сказали, что каждый, кто пройдёт три шага по Священной земле Израиля, уже является евреем. Но я еврей.
— А почему ты тогда работаешь в неположенные еврею дни? — Женька задала каверзный вопрос.
— Я не совсем работаю. — Парировал портье. — Я служу.
— Служат в армии, в театре, — сказала Женька.
— Не так, — портье склонил голову. — Вопрос не в том, где служат, а кому. Наши мудрецы как-то заметили: «Гость в дом — Бог в доме». И ещё, что застолье с гостем приравнено к посещению синагоги. Я принимаю гостей, которых ко мне приводит Господь, и даже не задумываюсь, что делаю какую-то работу. В этом для меня и состоит служба Богу. Я кайфую, а не надрываюсь, и содержу себя самостоятельно. Мой курсовой проект — гостиничный бизнес. Хозяин уже купил его, и взял меня на работу. Это не предел, но для студента — круто. Тем более что живу я отдельно от родителей.
— А каббалу когда изучаешь?
— Во время работы! — смешно развёл руками и затряс головой парень. — Меня Лёшей зовут.
— Очень приятно, Лёша. Я — Женька, а вот этот истукан — мой любимый муж Антон. У нас свадебное путешествие, а он к телевизору прилип. Вот так весь отпуск и просидим в гостиничном номере.
— Вы отчаянные ребята. У нас тут дело к войне клонится. Гостиница пустая, а вы — свадебное путешествие. В Америку ехать надо!
У Лёши зазвонил мобильный. Он извинился и вышел с тележкой из комнаты, прикрывая двери.
— Слушай, а ты, часом, не решил ли тут остаться? Может, ты хочешь пожить здесь, среди всего этого? Война с террором, Каббала, левиты, ессеи, Иисус?
— Пожить — да, но жить — вряд ли.
— А я удивляюсь тому, как в такой жаре люди выживают! Не знаю как ты, а я пойду, поваляюсь в ванне, пока не приехали наши сталкеры. — Женька ушла, а Антону наконец-то удалось подсоединиться к раутеру. И он припал к ноутбуку.
В комнату постучали, и Антон крикнул:
— Да! Не заперто!
Двери распахнулись, и на пороге предстал Эфраим. Он заслонял собой весь проход.
— Готовы? — спросил он по-деловому.
— Женька в ванной. — Заходи, я её потороплю.
— Я не один.
— Вот и прекрасно! Заходите, располагайтесь, вот компьютер. Только что подключил к раутеру.
— Всем шалом! — показался из-за спины Эфраима Менаше. — Привет, — пожал он руку Антона.
— Шалом. Сегодня обстреляли 'кассамами' Сдерот. Хотите взглянуть на ущерб? — Менаше сел за стол и набрал в поисковике 'Сдерот'. Все склонились перед монитором. В этой позе их и застала, вышедшая из ванной Женька.
— Всем привет! — поприветствовала она гостей, вытирая полотенцем голову. Менаше и Эфраим, оторвавшись от ноутбука, поприветствовали её.
— Господи! — Увидела Женька картинку, как медики грузили пострадавших в машины 'Скорой' с надписью амбуланс и красным щитом Давида. Какая-то женщина успокаивала ребёнка лет семи, а развороченный взрывом дом предстал перед камерами во всех подробностях.
— Господи, — произнесла Женька, — как об этом можно молчать?
— Мы не молчим. Мы говорим и показываем. И объясняем, что Израиль — передовая линия борьбы с террором, — сказал Менаше.
— Потом всё мне подробно расскажете. Я ухожу одеваться. — И Женька исчезла в спальне.
Антон с Эфраимом сели в «Ауди», а Женька села в джип, к Менаше. На джипе был прикреплён израильский флаг. Она напялила каску, бронежилет, и взяла в руки 'М-16', встав у флага в полный рост. Эфраим вышел из машины, и снял Женьку на её камеру.
Когда Эфраим уселся, Антон протянул флешку и сказал, сбрось, пока не забыл. А Женька, упав на сидение джипа, рядом с Менаше, пристегнула ремень и, ткнув в навигационный прибор, спросила:
— Это что, антирадар?
— Это система глобального позиционирования. Ну, это ещё известно, как GPS карта.
— Да, я знаю, — сказала Женька, — навигатор.
— Точно! Навигатор! — кивнул Менаше. — Работает через спутник. Спутник — в роли того, кто видит свыше. И если человек полагается на того, кто видит свыше, хотя бы на GPS, он избегает массы неприятностей и неудобств на пути к бессмертию.
— А покажи, как это работает. — Попросила Женька.
Менаше включил прибор, и показал на его экране карту. Это карта Иерусалима. Это наша машина. Сейчас я научу нашего штурмана русскому языку. — Сказал Менаше Женьке, и внёс изменения в настройки.
— Теперь задам маршрут. — Он написал что-то, и они тронулись.
— Изменение маршрута, — произнес голос Славы Казанцевой. — Через сто метров перестроиться в правый ряд.
— Круто! — Зааплодировала Женька, а Менаше включил магнитолу, и проигнорировал рекомендацию
