Выбрав у торговки жирную черную курицу, мы направились прямиком к бане, а я начал объяснять Йорхшу, что ему предстоит сделать и какие испытания вынести. Слушал он внимательно и запоминал, а когда мы приступили, все исполнил в точности. Собственноручно прирезал курицу, безропотно позволил надрезать его ладонь, старательно мазал своей и куриной кровью опорные углы и повторял за мною заветные слова. А как банник орал, когда я его от души хлестал веником, напитывая место поток, слезами и кровью несчастного духа. Тот старался, потел за троих и рвал горло за четверых, заставляя силу места вибрировать и отзываться. И с каждой каплей пота и крови, пролитой на жаркие доски или раскаленные камни, Йорхш набирал силу. Собственно, сам ритуал уже был закончен, и банник обред пристанище, и теперь просто получал удовольствие от давно забытых ощущений.
Разве мог отказать я ему в такой малости? Снова и снова хлестали пропаренный дубовые листья крохотное тельце, выбивая из овечьего тулупа водяные брызги — да, он его таки не снял! Раны его давно уже зажили, да и сам он, казалось, вырос почти вдвое против прежнего. Снова обретя свою магию, дух одним взглядом раскалял камни, легким щелчком своих коротких пальцев обрушивал на них потоки ледяной воды и довольно жмурился, когда струя пара била ему в лицо.
— Еще! Поддай парку! Маши резче, человек, это веник, а не весло! Столько лет я скучал по хорошей бане… Уххх!
И я ухал, снова и снова, возвращая свой долг этому зловредному созданию, которое столько сделало для меня за эти дни. Нет, это не слезы, а соленый пот стекал по моему лицу, когда я жао на прощанье пухленькую ручонку.
— Ну что ж, Йорхш, хорошо тебе устроиться на новом месте. Если вдруг хозяин начнет обижать, обращайся, помогу.
— И тебе удачи с твоими гарантированными неприятностями. Слово-то какое мудреное выдумал. И это… Ты заглядывай ко мне в гости, на парок.
— Непременно зайду. Кстати, пока не забыл, — я сунул руку в карман и вытащил десяток самохвальных листков, — может, краем уха услышишь, что кому-то нужны услуги вредителя.
— Не сомневайся, — ухмыльнулся дух, — я знаю, к кому их направить.
— Еще свидимся. До свидания Йорхш… Ты самый славный банник из всех, кого я знал.
— Небось, еще и единственный. До встречи, Кей…
Скинув еще один груз со своих плеч, я возвращался домой, в «Бюро неприятностей», ориентируясь на квадратные листочки бумаги, расклеенные мною на самых видных местах по пути сюда. И обратную дорогу пометил, и «самохвалки» развесил — двойная польза! Шагал я быстро, подгоняемый чувством голода. Впрочем, дома тоже было пусто, как в могиле, поэтому я сперва свернул к торговому ряду, и купил себе подкрепиться. Заодно и ворону взял пару рыбин. Перекусив, взглядом поискал на стенах белый квадрат с моим посланием, и двинулся в ту сторону.
Его мы с банником решили с собой не брать, в бане толку от него никакого, а дома — вдруг какой клиент заявится? Вот Кар-Карл его и встретит, и обо все расспросит. Кстати, о вороне, уж не его ли это вопли доносятся оттуда, где теперь было мое жилище?
Я бегом рванул туда, боясь опоздать. Кар-Карл птица мудрая, и горло почем зря рвать не станет, ему человеческая речь дается тяжело.
— Прррочь! Прррокляну!!! — доносилось до меня.
Улица за углом была полна звуков. Топот множества ног, странные стуки, лязг железа, хлопанье крыльев и… смех? Но все это перекрывал хриплый голос ворона, гулко ударяющийся о стены домов.
— Убирррайтесь, глаза выклюю. Брррошу на поживу воррронам!!! Инквизиторрра на вас нет!
Я прибавил ходу. Тут даже глухому было ясно, что птица попала в беду. Нападение на «Бюро»? Но, свернув за угол, я остановился и укрылся в тени, едва сдерживая смех. Взору моему открылась следующая картина.
Огромный ворон сидел посреди дороги и пытался взлететь, но сделать это ему мешала наброшенная сверху рыбацкая сеть. К краям сети были привязаны железные кружки, именно они и издавали странный лязг. А вокруг пойманной птицы стояли дети и, весело смеясь, швыряли в Кар-Карла тухлые яйца и помидоры. Старая добрая детская забава. Помнится, я тоже пару раз вот так ловил бабушкиного ворона вместе с девочками-ведьмочками. Правда, ругался он тогда не в пример красочнее и забористее. Эх, стареет, пернатый.
Впрочем, долго любоваться представлением я не стал. Нечего всяким босякам мою птицу обижать, это моя привилегия! Укрываясь в тени дома, я подкрался к детям и негромко произнес:
— Тех, кто ворона моего обижает, прокляну сроком на три недели, а у самых метких глаза выковыряю. Как раз надумал зелье дальнозрения варить…
Услышали меня все. Что тут началось! Как только визгом окна в домах не повышибало, ума не приложу. Детишки бросились врассыпную, побросав свои продовольственные снаряды. Три удара сердца — и посреди улицы остался только запутавшийся в сети Кар-Карл. Кстати, среди человеческих малышей я заметил пару маленьких зомби, одного мохнатого хаммута и гремящего костями скелетенка.
Развязав и расспросив ворона, я выяснил следующее. Приметив ворона, деловито гуляющего по крыше, детишки приманили его куском рыбы. За время моего отсутствия никто не появлялся и вредителя не спрашивал. Впрочем, на такой быстрый эффект от самохвальных листков я и не рассчитывал, но все равно огорчился.
— В общем так, пернатый. Тебе задание: бери несколько листков и разбросай их на рынке. Только страже на глаза не попадайся. Думаю, что торговцам немного нездоровой конкуренции не повредит.
— Мелко плаваешь, вррредитель, — отозвалась мудрая птица.
— Да, — согласился я, поразмыслив, — фрукты глазить за пару лунаров и впрямь не хочется. Предлагаешь по дворянам пройтись? У них и врагов, и денег в избытке.
— Офицеррры тоже сгодятся… Горррдецы и каръеррристы.
— Точно! Эти любят по чужим головам по службе продвигаться.
Наши размышления прервал стук в дверь.
— Войдите! — рявкнул я и быстро разбросал по столу бумаги, создавая видимость бурной работы. В носу отчаянно засвербило, но я решил не обращать на это внимания.
Ворон уселся мне на плечо, изображая из себя прислужника колдуна. И в комнату вошел мой первый клиент. Это был вурдалак. Согнутая спина, длинные, почти до самой земли руки, приплснутый череп, землистый цвет лица — в общем, самый обычный. Вот только лицо мне его показалось знакомым.
— Чем могу навредить? — небрежно произнес я заранее придуманную и отрепетированную фразу.
— Хей, это не ты ли тот колдун, который чуть не уделал Огненного Урагана? — вдруг спросил он вместо приветствия.
И тут я вспомнил, где мы виделись. Ну конечно же! Это же костяной вурдалак, который одолел каменного горгула в уличных боях!
— Он самый. Мне просто повезло, а вот ты выступил сильно. Какие проблемы тебя привели ко мне? Кто-то пытается отомстить, или ты хочешь гарантированную победу в следующем бою?
— Ни то, ни другое. Мне не нужна твоя помощь, наоборот — я хочу предложить тебе свою.
— Не понял…
— Ты вредитель. Дурная слава, выжившие жертвы, просто завистники — врагов у колдунов вроде тебя хватает. Без хорошего телохранителя и заболеть можно, при такой-то работе.
— Заболеть?
— Ага. То в боку колоть начинает, от метко пущенной стрелы, то руки немеют, переломанные молотом. Сколько врагов, столько и болезней.
— Хочешь наняться ко мне телохранителем?
— А что? В деле ты меня видел, боец я хороший. И от стрелы прикрою, и от огнешара. Опять же, яды чувствую, ими меня не взять…
— Нет, — резко прервал я его, — Ты верно заметил — я вредитель. И доставлять неприятности другим, это моя работа. Я смогу постоять за себя.
— Может, подумаешь? Если что, то ты заешь, где меня можно найти. Бои идут каждые выходные.
