экспорт была организована вокруг другого завода – Ярославского. «Начинали мы со “Славнефтью”, потом добавили ТНК, “Сибнефть” и другие», – рассказывал Прокофьев. И вот Тимченко, очевидно, понимая, что «развод» с Катковым и Маловым по суду может затянуться надолго и стоить ему международных контрактов, решил начать отношения с «Балттранссервисом». То есть переключить на него поставки нефтепродуктов с Киришского завода.
Без киришских нефтепродуктов “Линк Ойл” долго просуществовать не мог. «Балттранссервис» должен был появиться в киришской схеме с осени 2003 г., удалось получить все необходимые согласования в Министерстве путей сообщения. Но Игорь Ромашов предлагал Тимченко создать новую компанию. Тимченко долго не поддавался на уговоры: это рискованно, вдруг нефтяной ручеек оборвется? Но вот, в конце концов, решился.
Это произошло в августе, в тот день, когда Владимиру Прохорову исполнилось 55 лет. Он отмечал юбилей с размахом, с фейерверками, всех гостей загрузили в чартерный самолет и повезли отдыхать в Феодосию – у именинника там вроде бы был собственный гостиничный бизнес. А в это самое время люди Тимченко вовсю регистрировали новую железнодорожную компанию и подписывали договоры. Так появилась компания «Трансойл», которая сейчас является одним из важнейших звеньев в транспортной цепочке нефтетрейдера Тимченко.
Для помощи в создании «Трансойла» Тимченко порекомендовал Ромашову одного надежного человека из «Северстальтранса». Эта транспортно-логистическая компания принадлежала «Северстали» Алексея Мордашова.
В начале 2003 г. «Северстальтранс» купил «Балттранссервис» за $75 млн у неких офшоров. Переговоры, по данным СМИ, вели с инвесткомпанией «Финартис» и британской адвокатской конторой Hogan & Hart son LLP, представлявшими интересы загадочных владельцев, но имена самих владельцев не назывались[94]. Но то, что компанию контролировал Аксененко, участники рынка знают. Да и «Финартис» возглавлял сын бывшего министра путей сообщения – Рустам. На момент сделки Аксененко-старший полтора года был под следствием. До покупки «Балттранссервиса» «Северстальтранс» нефтяные грузы не возил. При этом у компании были нефтеналивные терминалы в портах.
Игорь Левитин, – а именно он был тем самым человеком из «Северстальтранса», – оказывал создателям «Трансойла» помощь в создании компании, консультируя, содействуя в организации необходимых встреч и получении нужных подписей. Левитин работал в «Северстальтрансе» заместителем гендиректора и курировал машиностроение, железнодорожные перевозки, порты. Словом, имел необходимые связи и определенный вес в отрасли.
В один из августовских дней представители «Балттранссервиса» и «Трансойла» собрались в кабинете Левитина в «Северстальтрансе» и заседали там несколько часов, делили потоки нефтепродуктов из Киришей. К вечеру того же дня перевозку было решено отдать все-таки «Трансойлу» Геннадия Тимченко. «Трансойл» и «Балттранссервис» в дальнейшем сблизились – при необходимости стали обмениваться вагонами. Дружба закреплена совместной собственностью: 10 % «Балттранссервиса» принадлежит структурам Тимченко. Столько же в «Трансойле» – структурам «Северстальтранса» (теперь он называется «Н-Транс»)[95].
Между тем, Катков с Маловым инвестировали в строительство нефтеналивного порта в Эстонии – Силамяэ. Им принадлежала половина Sillamae Sadam AS[96]. Но, создав «Трансойл» Тимченко оставил бывших партнеров без железнодорожного бизнеса. У «Линк Ойла» был парк – несколько тысяч вагонов, 30 локомотивов, но не было работы: с сентября 2003 г. перевозкой нефтепродуктов из Киришей занимался «Трансойл». Часть парка «Линк Ойла» в дальнейшем все-таки отошла «Трансойлу» – отсудили или просто уговорили, точно не известно. «Линк Ойл» пытался сопротивляться происходящему: компания собрала претензии к МПС на несколько миллиардов рублей, начала с министерством судебную тяжбу, но после этого вход на железную дорогу «Линк Ойлу» был закрыт.
Тимченко же после потери «Линк Ойла», шипинговой компании PNP и развала «Кинэкса» пришлось продублировать звенья этой цепочки. Вместо «Кинэкса» появился «Сургутэкс», вместо PNP, которую забрал Никитин, – Clearlake Shipping, арендовавшая танкеры у «Совкомфлота» и «Новошипа». «Трансойл» занял в схеме место «Линк Ойла». Кроме того, бывшие партнеры поделили свой пакет в банке «Россия»[97]. По данным «Ведомостей», Катков, Малов и Смирнов согласно отчетности банка в итоге стали напрямую владеть примерно по 6,4 %, а одна из фирм Тимченко – «Трансойл СНГ» – получила 9,54 %.
Появление «Северстальтранса» в схеме развода Тимченко с партнерами неслучайно. Пока те делили бизнес, его материнская компания – «Северсталь» Алексея Мордашова – разместила в банке «Россия» депозит на 600 млн руб. [98] А через полгода за такую же сумму приобрела 8,8 % акций банка.
Сам же «Северстальтранс», отказавшись от перевозок нефтепродуктов из Киришей, в накладе не остался. С 2004 г. компания начала экспансию в Эстонию, скупая там портовые терминалы и экспедиторские компании. По данным прибалтийских СМИ, среди стран Балтии по объему привлеченных иностранных инвестиций лидирует Эстония – 6,07 млрд евро по состоянию на конец сентября 2004 г. [99] Для сравнения: в Латвии данный показатель составлял всего 3,12 млрд евро. Одним из крупнейших российских инвесторов в Эстонии тогда была признана компания «Северстальтранс».
Проводником «Северстальтранса» в прибалтийской республике был партнер Тимченко, один из самых уважаемых бизнесменов страны Ааду Луукас. Когда в 2006 г. Луукас умер, он оставил в наследство сыну небольшой пакет в «дочке» «Северстальтранса» Estonian Oil Service (E.O.S.) [100]. Представитель «Северстальтранса» Игорь Левитин в марте 2004 г. стал министром транспорта Российской Федерации.
Ромашов, возглавивший тогда «Трансойл», в 2006 г. перешел на работу к Левитину, возглавив Федеральное агентство железнодорожного транспорта. Когда Ромашов стал вице-президентом «Роснефти», обязанности руководителя агентства временно исполнял Алан Лушников. Этот молодой человек – также выходец из «Трансойла».
Выпускник юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета, в 2002 г. он пришел сперва в «Линк Ойл». На юрфаке Лушников был заметным студентом, отлично учился и окончил университет с красным дипломом. Никаких связей и богатых родителей у юного дарования не было. В «Линк Ойл» его порекомендовал один из преподавателей университета.
Свои люди на ключевых постах – залог успеха.
Глава 11
«Россияне» у руля
Кто нас обидит – трех дней не проживет.
В декабре 2010 г. в лизинговой компании «Зест» (100 %-ной «дочке» банка «Россия») был настоящий праздник. О знаменательном событии оповещает довольно эмоциональный пресс-релиз, размещенный на сайте компании:
«Генеральному директору ЗАО “Зест” А. И. Пушкареву присвоено звание Вице-президента ОАО “АБ “Россия”. Это звание было получено Андреем Ивановичем Пушкаревым, возглавляющим Группу компаний “Зест”, по решению Кадрового комитета “АБ “Россия” за “значительный вклад в достижение финансового результата банка, совершенствование его управленческих и технологических процедур, участвующих в решении вопросов в рамках общих целей и политик банка, его стратегического развития”. Коллектив Группы компаний “Зест” от всей души поздравляет его и желает новых, не менее впечатляющих успехов!»
Как можно видеть, каждое слово текста светится радостью и гордостью за Андрея Ивановича Пушкарева, словно он получил не очередное повышение по службе, а по меньшей мере орден «За заслуги перед Отечеством» I степени или звезду Героя России. В какой-то смысле так и есть. Пафос слога и стиля более чем оправдан: занять высокий пост в банке «Россия» – это все равно, что вытянуть выигрышный лотерейный билет.
Сегодня те, кто в разное время исправно служил банку «Россия» или был его акционером, приравнены
