совершенно правильно. 'Родич канцлера? Недурно!' – Но одним из лучших Арбитров он стал не столько из- за протекции, сколько из-за… э-э… максимального служебного рвения. Честь рода и всё такое.
– Вот как.
– Да. А вы, магистр, не хотите передать кому-нибудь весточку?
Я сделала вид, что всерьёз размышляю. Потом отрицательно покачала головой.
– Дело, по которому я прибыла в столицу, не назовёшь срочным. Да и личных знакомств у меня здесь нет. Так что благодарю за предложение, капитан, но лучше я тихо отсижу положенное. Кстати, у вас разрешено пользоваться библиотекой и письменными принадлежностями?
– Зависит от режима. Но, – подмигнул капитан, – оскорбление должностного лица строгого соблюдения запретов не подразумевает.
Я кивнула. Похоже, Эмо прав. При таком обращении с заключёнными тюрьма мало чем отличается от бесплатного постоялого двора.
…к сожалению, привычно думая лишь о себе, я забыла не только о Клине, но и о Рессаре, охраняющем повозку с костяным драконом. И если Клин вывернулся (как я выяснила позже, его, отсутствовавшего во время 'опасного магического инцидента', даже не допрашивали), то Рессара и охраняемый им драгоценный груз подвергли аресту. Таройн действительно не даром ел свой хлеб с маслом. Хотя от усилия, потребовавшегося для поддержания 'цепей духа', он потерял сознание, стражники всё же успели без потерь со своей стороны разоружить и связать моего посмертного слугу. Впору говорить Арбитру спасибо: если бы Рессар устроил среди стражников бойню, все мои амбициозные планы точно пошли бы на растопку. Впрочем, я и сама едва не отправила их по тому же адресу.
Собственными усилиями.
Как я и предполагала, меня отконвоировали прямиком в Юхмарскую Душегубку. Ирония судьбы! Когда- то городская тюрьма стояла там, где ныне располагаются казармы стражи. Но в ходе печально знаменитого Зимнего бунта некромант по прозвищу Шпатель уложил под нож половину заключённых, выстраивая защиту для бежавшего из собственного дворца Нерана Третьего[4], а потом уложил под нож вторую половину и наслал сложное проклятье на казармы поддержавшей бунтовщиков стражи, находившиеся как раз на месте Юхмарской тюрьмы. Король-победитель оказался необычно совестлив и не стал карать Шпателя за применение запретных разделов некромантии. Или редкостно практичен, не знаю. Что не подлежит сомнению, так это своеобразное чувство юмора Нерана, сопряжённое со столь же своеобразным пониманием справедливости. После того, как старые казармы разобрали по кирпичику (из-за проклятия Шпателя ни на что иное они уже не годились), по приказу свыше на освободившейся площади возвели новую тюрьму. Старую тюрьму, серьёзно повреждённую во время штурмов и затронутую тёмной магией, также снесли и построили на её месте казармы городской стражи. Вот такая рокировка.
Впрочем, всё это лирика. Попытка – и не особенно удачная к тому же – отложить сеанс неприятных воспоминаний.
За двойными воротами Душегубки (пересечь маленький голый дворик и отворить дверь, обитую полосами заклятого железа, с казённого вида табличкой 'регистрация') ждали четверо работников замков и решёток. Надзиратель, сидящий за письменным столом, пара рослых и крепких парней из внутренней охраны, а также скромно сидящий в уголке маг. Этот последний вертел в увитых нездорово вздутыми жилами руках Ключ Силы, напрямую связанный с талисманами, вмурованными в стены при строительстве. Меня маг словно не заметил, однако это была лишь видимость. Я сразу очень отчётливо ощутила, как меня взяли в перекрест контуры страж-заклятий.
Не тратя времени даром, надзиратель поправил лежавший перед ним чистый бланк, взялся за перо и бросил на меня тусклый взгляд.
– Имя?
– Илина из Белой Крепости, Союз Стражей Сумерек.
– Звание?
– Младший магистр земли.
– Причина заключения под стражу и срок?
Я взглядом испросила помощи у Гертаса. Тот подмигнул поочерёдно мне и нахмурившемуся из-за сбоя надзирателю:
– Недельный. Приказ магистра Таройна.
– А конкретнее?
– Сопротивление следствию, оскорбление словом и всё такое.
– Что, опять? – поморщился надзиратель, вписывая эту белиберду в бланк.
– Таройн, – сказал капитан весьма выразительно.
– Ясно… – протянул надзиратель. – Придётся вам неделю погостить у нас в восточном крыле, магистр Илина. Сдайте оружие и артефакты.
Вплоть до этого приказа я воспринимала происходящее как щекочущую нервы забаву. А вот после… сдать артефакты? Легко. Только если сдать ожерелье, маг с Ключом обнаружит, что я, мягко говоря, немного не та, за кого пытаюсь сойти. Будь он даже ленивым студентом, не успевшим закончить обучение на ординарного мага – талисманы, которыми управляет Ключ, сообщат ему результаты сканирования. И всё. Маска Илины сползает с лица, тайна перестаёт быть тайной, последствия… ох, не будем о последствиях!
Но игнорировать приказ тоже нельзя.
С самым спокойным лицом, какое могла изобразить, я сняла кольца с 'эгидой страха', 'плетью боли' и 'тисками бессилия'. Затем стащила оба браслета. Положила всё это на стол перед надзирателем и сделала шаг назад.
– Это не всё, – сообщил маг из своего угла. Слышимое только ему и мне гудение страж-заклятий чуть усилилось.
– Это всё, что может быть использовано как оружие. Или вы мне ещё и мантию прикажете… сдать?
– Это обычная процедура, – сказал надзиратель равнодушно. – Ваша мантия никого не интересует, а вот артефакты придётся оставить.
Тут маг с Ключом решил, что рассусоливать не стоит, и подал талисманам команду активации. На меня рухнул классический 'капкан': простой и прямолинейный, как обвал в горах – но, Тьмой клянусь, какая же в нём была сила! Незримые тиски сдавили меня так, что в глазах потемнело, а дыхание пресеклось. Да что там дыхание – на одно страшное мгновение мне показалось, что давление 'капкана' остановило биение моего сердца! Это невозможно было вытерпеть, особенно так, неожиданно.
И я не утерпела.
У всех простых заклятий есть одно общее преимущество: отменить их действие можно, как правило, лишь таким же простым выплеском силы. Кто кого. Стенка на стенку, воля против воли. По этому поводу бытует ряд сходных поговорок: 'Против молнии не попрёшь', 'огнешар есть огнешар', 'пика льда – последний довод' и так далее. Однако у всех простых заклятий есть также один недостаток, напрямую вытекающий из их простоты. Если маг достаточно искусен, он может использовать силу чужого заклятия против того, кто его послал.
Мысленно коснувшись броши, я выставила 'скользкий щит'. Причём модифицировала его так, что давящая энергия 'капкана' накрыла всех, кто имел несчастье быть поблизости, и прежде всего – мага с Ключом. Окружающим досталась лишь тень полной силы 'капкана', и моё облегчение было минимальным… но даже тень от ТАКОЙ силы не пришлась по вкусу никому. Не ожидавший ничего подобного, хозяин Ключа потрепыхался, пытаясь скинуть незримые тиски, но потерпел неудачу и вынужденно отменил заклятье.
– Что за мрак?! – взревел капитан Гертас, вновь обретя дар речи и сжимая кулаки. Злобно уставился на меня. – Ваша работа?
Я молча кивнула на мага с Ключом.
– Ты!..
– Петля?! – повернулся надзиратель к сидящему в углу.
– Я обездвижил только её! – выкрикнул маг с Ключом. – С неё и спрос!
– Ты обездвижил даже моё сердце, – сказала я холодно (ну, преувеличила немного… зато звучит-то как!). – Это была попытка убийства?
