Я вложила в руку лейтенанта очередной кристалл звукозаписи, и Гамбит шагнул к Борову.
– Ты! Когда ты свернул с прямой дороги? Когда начал делать грязные дела?
– Давно, – ответил капитан равнодушно. – Не помню.
– А что помнишь?
– Хочется жрать. И пить. Жарко. Сверху вкусное. Хватаю. Бегу. Вслед кричат…
Тембр голоса у отвечающего Борова изменился. Теперь это стало жуткой пародией: зрелый мужчина, пытающийся говорить, как ребёнок не старше пяти лет.
Да и говорил он медленно, плохо, делая большие паузы между словами.
– Воровство с прилавков, – морщится Гамбит. – Этак можно завязнуть на неделю. Хватит! Расскажи, когда началась затея с убийствами с помощью знаков убежища.
– Когда хозяин приказал.
– Какой ещё хозяин?
– Мой хозяин. Командор Сухтал.
27
У меня диета. А рецепт старинный:
Ем сырые гвозди (для гемоглобина),
Вечером и утром, пятый день подряд.
Завтра – день разгрузки: пудинг из котят.
– Повтори!
– Мой хозяин – командор Сухтал, – с прежним равнодушием выдаёт Боров.
Немая сцена.
Только Клин, занятый помощью изнасилованной, да ещё (сложный случай!) помогающий ему Лурраст не пытаются молча переварить сказанное. Ах да, ещё Боров: ему, выстроенному менталистом, всё равно. Я, Гамбит, Луч – все мы дружно пытаемся устоять во время внезапного землетрясения, случившегося в наших мозгах.
Командор Сухтал? Да?
Представьте на секунду, что всё происходит не в Шинтордане, а у меня дома, в Острасском королевстве. Некий ревнитель справедливости, заручась помощью хорошего мага, принимается оперативно вскрывать цепочку ублюдков, замазанных в грязных и кровавых делах. (Ублюдков – не в смысле внебрачного происхождения, а просто чтобы как-то их обозвать). Ревнитель поднимается всё выше и выше, от сборщика податей – к столоначальнику Тральгимского отдела налогового ведомства, от столоначальника – к офицерам столичной стражи, от высшего из офицеров стражи – к офицеру королевской гвардии… а потом гвардеец, которого ещё минуту назад полагали главарём всего большого и мерзкого дела, будучи подвергнут магическому допросу, говорит:
– Я тут не главный. А грабил, убивал и делал всё остальное, потому что мне приказал его величество Неран Седьмой.
Как тут не онеметь?
Конечно, сразу становится ясно, почему дела Борова не выходили за пределы Южного сектора. Потому что в остальных секторах сидят его, с позволения сказать, коллеги, да и выселки Белой Крепости тоже кем- то поделены: то ли конкурентами Толстяка Кирпичного, то ли двуличными гадами вроде вот этого любителя недозрелой плоти. А скорее, теми и другими, вперемешку.
И ещё кое-какие накопившиеся вопросы находят ответ.
Зато возникает другой вопрос: зачем командору Союза Стражей Сумерек, да не какому-то, а именно Сухталу, у которого влияния и денег без того поболее, чем у других командоров, вся эта грязь? Ради наживы? Ох, что-то тут не то…
– Так, – говорю. – Всем успокоиться. Боров сейчас лгать не может, но зато он может искренне верить в любую чушь и нам её скармливать.
– Полагаешь, насчёт командора – это чушь?
– Я предлагаю принять версию, по которой хозяин Борова умело убедил его в том, что его прикрывает не кто-нибудь, а сам Сухтал. Капитан стражи – не такая большая птица, чтобы видеть командора ежедневно и близко его знать. По-настоящему близко, я имею в виду. Достаточно изменить голос, переодеться, добавить пару убедительных деталей вроде похожих перстней, и вот уже Боров самостоятельно приходит к нужным выводам. А потом излагает их нам как данность.
– Но Сухтал – маг! Маг воды, алхимик и неплохой менталист!
– Верно. Поэтому изображать его должен другой маг.
– А если это всё-таки Сухтал?
Я улыбнулась.
– Гамбит, не паникуй. Скажи, кто такие командоры Союза? А, университетский выкормыш?
– Политики?
– В точку. Не аристократы, а именно политики. Управляющие. А для политиков любого ранга важна репутация, потому что командор не один, и другие командоры его, случись что, сожрут. Вряд ли публично, скорее, по-тихому[19]. Но наверняка. Чтобы породу не портил. А теперь риторический вопрос: если 'маг воды, алхимик и неплохой менталист', располагающий ресурсами целой командории, всерьёз захочет утаить своё участие в грязных делах от такого вот Борова, который как раз на мага не тянет никак, Боров сможет его узнать?
– Никогда! Но…
– А вот об этом – потом. И вообще, продолжайте-ка вы допрос, а я… прогуляюсь. Лурраст, Клин! Держите щит вместо меня.
– Не отвлекай Хэнги. Сам спрравлюсь.
– Смотри. Я привяжу свой щит к этой спальной, так что отсюда – ни шагу. Вернусь не позже чем через час. Ждите.
После чего я помахала остающимся ручкой и пёрышком вылетела за дверь.
Час был ранний. Но командор Сухтал спал чутко. Достаточно чутко, чтобы услышать тихий стук в окно – и проснуться в холодном поту.
120 локтей до плит внутреннего двора цитадели – вертикально вниз. Четыре сигнальных пояса. Два контура внешней магической защиты, да ещё заклятая оконная рама, в которую стучать снаружи, при закрытом засове – напрашиваться на удар, способный за крохотную долю секунды целиком поджарить боевого коня вместе со всадником. Однако факт есть факт: что-то стучит в окно… а охрана словно заклята на тотальное пренебрежение своими обязанностями. Поголовно опоена сонным зельем. Или вообще втихую перерезана.
Что делать?
Сухтал усиленно решал этот вопрос, когда внезапно понял одну важную вещь. В окно стучали не просто так, а в ритме сигнала о помощи. Пауза длиной в три удара сердца, а потом сигнал повторяется сначала. Чуть-чуть громче.
Всё равно надо вызывать охрану. Как бы там ни стучали, это запросто может быть ловушкой. Хорошей такой, берущей на доверие и жалость.
Ловушка? А не слишком ли сложно для ловушки?
'Кто бы там ни стучал, его надо бояться. Я и сам не простой смертный, но повторить проделанный
